– Он ждет. Этот шакал Джавдат боится напасть на меня в моем доме и хочет выманить в пустыню, – подвел он итог моему рассказу.
– Но как? – я проявил далеко не дипломатическое любопытство. Абдалла посмотрел на меня как на малого ребенка.
– Когда он перебьет европейцев, мне надо будет вывести своих людей, чтобы схватить тех, кто это сделал. У него больше сабель, в пустыне он рассчитывает победить.
– А если вы останетесь в оазисе?
– Тогда он скажет, что французов перебили мои люди. И Гамаль-бей ему поверит и прикажет своим и европейским солдатам помочь Джавдату напасть на меня. Мой враг хитер.
– А почему он не напал раньше? Чего он ждет? Абдалла снова посмотрел на меня с сожалением, потом перевел взгляд на нашего хозяина.
– Хасан, где ты нашел столь несообразительного человека? Я хотел обидеться, но передумал. Хасан пояснил.
– Джавдат осторожен. Он не спешил. Съездил в Луксор и поговорил с Гамаль-беем. Узнал о вашем приезде и догадался, что вы едете туда же. Решил подождать, пока вы присоединитесь к французам. Ему нужны трупы, а не свидетели.
– Ясно.
– Хорошо. Теперь вам следует добраться до экспедиции и уговорить их вернуться в Харгу.
– Дю Понт может и не согласиться. А не будет ли любезен почтенный эмир Абдалла дать мне часть своих аскеров для защиты экспедиции? Эмир только фыркнул.
– Наш противник умнее, чем вы думаете, – менторским тоном заметил Хасан, – если Абдалла выведет своих людей в руины, то Джавдат просто захватит оазис, оставшийся без защиты. Его план хорош тем, что работает в любом случае. Вы должны вернуть французов из пустыни.
– Хорошо. Я попробую.
– Тогда вам стоит как следует выспаться – вас ждет тяжелый день. Утром я дам вам оружие и коня, чтобы вы могли добраться до руин.
– Хорошо бы еще выяснить, что там происходит, – добавил я, – не хочется лезть туда наобум. Кое с кем из французов у меня были существенные разногласия.
– Я подумаю, что можно сделать, – успокоил меня Хасан. Утром меня разбудил немногословный слуга. Он жестом пригласил следовать за ним. Я надел доставшийся мне от щедрот Хасана бурнус и последовал приглашению. В шатре на краю лагеря меня ждало нечто завернутое в ковер. Нечто подавало слабые признаки жизни, изредка подергиваясь. Мой провожатый кивнул стоявшим рядом бедуинам и те развязали веревки и раскрутили ковер.
– Отпустите меня! – немедленно донеслось изнутри, – грязные негодяи… Мне показалось, что я узнаю этот голос. Освобожденный пленник сел, протирая глаза от пыли.
– Вы еще ответите, я британский… что за ерунда? Это вы? Но зачем вы напялили на себя это полотенце?
– Матрос Фокс! – воскликнул я, – рад вас видеть. Я с удивлением посмотрел на приведшего меня слугу.
– Хозяин распорядился привезти вам одного человека из руин, – пояснил тот по-арабски.
– Что он лопочет? – подозрительно осведомился Фокс.
– Все в порядке. Это было… э-э… небольшое недоразумение. Надеюсь, вы не пострадали? Фокс старательно ощупал бока.
– Вроде цел.
– Расскажите что случилось. И как вы попали в руины? Что с экспедицией?
– Что случилось? Я вышел из лагеря по нужде, а тут на меня как набросились эти молодцы. Я и пикнуть не успел, как они закрутили меня в этот коврик.
– Это понятно. Но что произошло пока меня не было?
– А-а… понял. А вы вообще куда пропали то?
– Потом расскажу. Нам надо торопиться. На экспедицию могут напасть в любой момент.
– Ну как скажете. В общем, уехали вы с девицей. Прошел, наверное, час, когда вторая, которая все в шлеме летном ходит, села в машину и помчалась вас искать. С ней этот в пенсне, механик… Вечером вернулись они втроем и говорят, что вы пропали. Искали они вас до темноты, но не нашли. Ох, скажу вам, что тогда началось! Одна девица ревет белугой, вторая мечется по лагерю как дикая кошка, никто ничего не понимает, форменный бедлам…
– Никогда бы не подумал, что мое исчезновение способно вызвать такие эмоции.
– Короче, на следующее утро снова поехали вас искать. Но воды мы с самого начала брали на три дня и когда днем никого не нашли, решили уже к руинам отправиться. К французам. А то сидеть в пустыне было уже сложновато. Добрались к ним вчера к вечеру. А ночью я по нужде пошел и вот я теперь тут… а мы вообще где?
– Понятия не имею. Когда я сюда добирался, мне было немного не до того, чтобы запоминать дорогу, – я нервно погладил запястье, стертая веревками кожа была далеко не в лучшем состоянии.
– Ясно. Вас тоже поймали?
– В общем да. Но сейчас все улажено. Нам нужно как можно быстрее вернуться в лагерь. Хеммет рассказал дю Понту что происходит?
– Они долго о чем-то говорили. Крику много было. Я по-французски не понимаю, но видать крепко француз ругался, ох крепко.
– И что?
– Мне не сказали. Знаю лишь, что сегодня утром Эрика с механиком должны были опять вас искать ехать… Хасан выполнил обещание. Мы с Фоксом получили по коню и карабину с парой обойм. Мне, кроме того, Хасан вручил саблю.
– Большое спасибо, – пробормотал я, разглядывая темно-серый с синевой клинок, – это поистине царский подарок.
– Человек в пустыне без коня как без ног, а без оружия как без рук, – улыбнулся он, – не могу же я отпустить вас беспомощного как младенца?
Еще раз, поблагодарив хозяина за гостеприимство, мы направились к руинам. Дорогу нам указывал один из привезших Фокса бедуинов.
– До полудня будем на месте, – сухо пояснил он, и мы поскакали. Увы, бедуин не учел, что я наездник посредственный, а матрос Фокс вообще никакой. К полудню мы еще неспешно тащились между барханов. Бедный моряк навалился на шею лошади и тихо причитал при каждом ее движении. Уверен, в ближайшие несколько дней сидеть на чем-либо ему будет очень трудно – длительная верховая езда без привычки сопровождается образованием весьма болезненных мозолей на предназначенном для сидения месте. Я мог лишь посочувствовать бедняге. Въехавший на очередную песчаную гряду проводник внезапно резко осадил коня и предупреждающе поднял руку. Мы остановились. Матрос Фокс охнул и пробормотал
что-то неразборчивое, но судя по всему достаточно ругательное. Бедуин соскочил с коня и, пригибаясь, поднялся по гребню дюны немного повыше. Оглядев что-то невидимое, он сделал мне знак рукой. Я тоже спешился и побежал к нему.
– Смотри, – бедуин указал рукой вперед. Я пригляделся. Над барханами вдали ползли облачка пыли.
– Что там – шепотом спросил я, хотя вряд ли кто-то на таком расстоянии мог бы что-то расслышать, даже если бы я говорил в полный голос.
– Кони. Верблюды. Много. Идут к руинам. Я пожалел, что мой бинокль сейчас был в руках кого-то из людей Джавдата.
Единственное, что они мне оставили кроме нижнего белья – кожаный александрийский бурдючок. Без оптики я видел отсюда только пыль и какое-то неразборчивое мелькание за гребнями дюн. Неожиданно мой спутник схватил меня за плечо и пригнул вниз.
– Там!
Я повернулся и увидел на соседнем бархане силуэт всадника с длинной винтовкой за спиной. Неизвестные двигались грамотно, выставив боевое охранение. К счастью всадник нас не заметил. Мы скатились за гребень к страдальчески замершему на лошади Фоксу.
– Поедем в обход, – сказал проводник, – надо спешить. Похоже, что Джавдат решился. Я опоздал. Упрямец дю Понт. Выехав сегодня, он еще имел шанс убраться из руин до того, как туда заявится вся эта бандитская публика. Особых иллюзий в отношении того, что ждет экспедицию, я не питал. Моя прошлая встреча с этими людьми была достаточно красноречива. Я перехватил повод лошади Фокса, и мы поскакали по низине на юг.
– Придется потерпеть, – сказал я ему, – но эти ребята нас в ковер заворачивать не будут. Мы отъехали уже далеко, когда из-за бархана донеслись приглушенные выстрелы. Мы с нашим провожатым переглянулись. Я отпустил повод и сказал Фоксу:
– Слезай и бери карабин. Жди нас здесь. Оставив матроса позади, мы поскакали наверх. Лошадь вязнет в песке не меньше человека, но бедуин как-то ухитрился выбрать наименее рыхлый участок бархана. У гребня мы увидели нескольких бандитов спешившихся, и стрелявших во что-то по ту сторону дюны. На стоявшем позади я узнал свои куртку и шляпу.
– «Вот и свиделись», – злопамятно подумал я, – «теперь ты от меня не уйдешь». Я схватил поднявшего винтовку бедуина за плечо.
– Этого не трогай… он мой. Тот кивнул и подстрелил соседнего. Я же выстрелил в третьего. Мой «старый знакомый» обернулся, и, поняв, что дело приобрело для него неприятный оборот, вскочил на коня и помчался за дюну. Я последовал за ним. Перевалив за гребень, я увидел, во что они стреляли. Это была одна из наших машин. Я вспомнил слова Фокса, что Эрика собиралась ехать меня искать и похолодел. Поднявшись на стременах, я пригляделся к автомобилю. Никого. Наверное, спрятались позади… Что это чернеет рядом? Похоже на костер, возле на песке брошена не то сковородка, не то чайник. Видимо их застали, когда они остановились на привал. Но где же Эрика и Гамсбок? А вот. Вижу.
