class="p1">Бутон раскрылся.
Не может быть. Неужели реально сработало?
— Уинтер!? — дракон окликает меня.
— Да?
— Подъем. Уходим.
Александр за локоть ставит меня на ноги. И только мы поворачиваемся, сделав пару шагов — имперская стража преграждает нам путь.
— Просим прощения, ваше сиятельство. У нас приказ на задержание этой леди, — чеканит один из мужчин.
Александр еще больше напрягается. От него исходит ледяная и разрушительная аура. Он заводит меня к себе за спину и холодно спрашивает:
— Кто отдал приказ?
— Я!
Стража расступается и у меня опускается челюсть. Советник императора делает шаг в нашу сторону.
— Какого черта, дядя? — вскипает дракон. Похоже таких приказов от Герберта он не ожидал.
— Императора и гостей отправили. А в случае таких ситуаций я уполномочен действовать от лица правителя.
— Неужели? — в голосе Александра проскакивает что-то хищное и опасное.
— Мне очень жаль, Александр, но препятствование приказам от лица императора будет расцениваться как государственная измена.
Виснет гнетущая пауза. Стража переводит взор с советника на дракона и обратно. Они не понимают, что делать.
Александр вдруг холодно усмехается:
— Дядя, я глава департамента внутренних дел и мне решать, кого арестовывать по подобным вопросам. Это полномочие, которое не подлежит обжалованию.
Герберт бледнеет и на мгновение теряется. А затем тряхнув головой, возвращает на место невозмутимое выражение лица.
— Александр, мы просто временно заключим баронессу под стражу, на период следствия. Думаю, это облегчит тебе работу.
— Плохо думаешь, дядя. Подумай еще раз.
— Что ж…— тянет Герберт.
Александр сильно сжимает мою руку, привлекая внимание. Повернув голову в сторону, мужчина ловит мой растерянный взгляд.
— Приготовься, — он произносит это так тихо, одними губами, что вряд ли кто-то еще услышал.
Уголки губ дергаются в легкой улыбке, адресованной мне, он будто прощается.
Внезапно выпускает мою ладонь и на кончиках его пальцев полыхают искры.
Все происходит так быстро, что я успеваю уловить полыхнувшие искры и поднятый с земли столб дыма. Блеск стали, рассекающей плотный туман. Несколько выпадов и отбитых атак.
Я теряюсь во мраке и дыму, от которого щиплет легкие.
Вскрикиваю, когда сильная рука сжимает мою. Не сразу понимаю, что это Александр.
— Уинтер, запомни, прямо и налево.
— А?
Он толкает меня к стене. И мы одни. Надолго ли?
От дракона пахнет дымом. Мои глаза еще не привыкли видеть что-то кроме хаоса и мрака.
— Повтори, — требует он.
И я повторяю.
— А ты?
— Догоню. Мне нужно пару минут. Беги.
Киваю. Видимо я нахожусь в прострации, если ноги двигаются так, что я толком и не чувствую. В голове неразбериха.
Прямо и налево.
Прямо и…
Боковым зрением отмечаю чужую тень. А дальше кто-то накидывает мне на голову мешок. В нос бьет сильный запах, от которого меня вырубает.
***
— Просыпайся! — хриплый голос напоминает навязчивый скрип дряхлой калитки.
Даже не понятно, кому он принадлежит, женщине или мужчине.
Где я, черт?
Глаза открываю с огромным трудом, проще в жару в горку подняться.
Картинка перед веками расплывается и я с трудом фокусируюсь на фигуре рядом со мной.
Темные волосы, кажется, кудрявые. Дородное телосложение. И выделяющийся на смуглом лице оскал. Похоже женщина.
В легких по-прежнему першит от едкого запаха, но он хотя бы больше не дурманит мое сознание.
Во рту невыносимая сухость.
— Как же сложно с этими… — недовольно фыркает незнакомка. В голосе чувствуется железо.
В помещение есть кто-то еще и женщина отдает приказ:
— Воды подай!
Некто быстрым шагом двигается в сторону стола и у меня получается различить серебряный кувшин в его руках.
Зрение плавно возвращается, позволяя мне лучше рассмотреть комнату. Похоже на гостиную, дорого и как-то безвкусно обставленную. Слишком много смешанных цветов и не гармонично.
Женщина тоже обретает форму.
Смотрю на нее и точно могу сказать — вижу впервые.
Смуглая, резкие черты, немного смягченные округлостью щек. Каштановые курчавые волосы. Пышный бюст, упакованный в пурпурное платье из тафты и массивное рубиновое ожерелье на шее.
Примерно сорока лет. Лицо отражает след былой привлекательности, но назвать ее красивой в данный момент сложно.
Нарядная, явно богатая, но точно не аристократка.
Слишком многое в ней режет глаз простотой и выдает в ней разбогатевшую простолюдинку.
— Ну и долго ты будешь меня рассматривать? — она щурит зеленые хищные глаза.
Молодой мужчина в черных одеждах подает ей стакан с водой, женщина впихивает его мне в руки.
— Надеюсь, сама справишься. Не люблю нянчиться со взрослыми избалованными принцессами.
Боже, да о чем она?
Ладони дрожат так, что я едва не расплескиваю содержимое стакана. С трудом подношу к губам, преодолевая сильную слабость. Жадно осушаю всю воду и в последний момент руки не выдерживают, стакан летит на пол.
Звон осколков окончательно приводит меня в чувства, но ощущение слабости продолжает приковывать к дивану, на котором сижу, завалившись на мягкую спинку.
Руки и ноги не связаны — значит, уже не все так плохо. Кем бы не были мои похитители, но или они вообще не видят во мне угрозы с сопротивлением. Или не желают мне вредить и пугать.
Женщина недовольно смотрит на осколки разбитого бокала, цокает языком и гневно обращается к мужчине в черном:
— Сколько ты использовал настойки?
Прежде чем ответить, мужчина смущенно теребит затылок.
— Я взял на себя смелость перестраховаться. Боялся, что не вырубит…
— Да чтоб тебя, — женщина зло харкает на паркетный пол. — Мне она живая нужна. Живая, бестолочь, а не полумертвый труп. Сколько мне ждать, когда эта принцесска очухается?
Перевожу взгляд с разъяренной властной незнакомки на ее расстроенного подручного.
Поднимаю руку, привлекая к себе внимание.
— Я уже…кхе-кхе…почти очухалась, — кашель пробивает. Не узнаю свой голос. Сиплый, измученный и хриплый. — Кто вы и зачем меня похитили?
Громкий скрипучий смех женщины вводит меня в ступор.
— Похитили? Не смеши меня, принцесска. Я тебя спасла. Вытащила твою филейную часть из проблем, в которые ты себя загнала.
От заявления женщины теперь самой хочется смеяться. Весело у них.
— Правда? — не без сарказма удивляюсь. — То есть, все мои проблемы теперь решены и я могу идти?
Женщина мрачнеет. Резкие черты вообще обретают остроту опасной бритвы.
— А ну сядь!
Боже, да я даже не успела встать, а меня уже от ее властного тона прибивает обратно.
— Могу я попросить разъяснить ситуацию? Что происходит? Кто
