что у нас все хорошо.
В его глазах вспыхнул огонь. Я могла сказать, что ему не понравилась моя формулировка, но он кивнул.
— Мы подождем две недели, прежде чем предадим это огласке, но сейчас я поговорю с отделом кадров, — его тон не допускал возражений, и, честно говоря, у меня их не было, поскольку я даже не рассматривала последствия для отдела кадров и офиса.
Я застонала.
— Что люди на работе подумают обо мне?
Его щека дернулась.
— Если они думают что-то другое, кроме того, что ты креативный писатель и трудолюбивый работник, они могут поделиться этим мнением непосредственно со мной.
Я фыркнула.
— О, конечно. Бьюсь об заклад, у тебя будет очередь из людей, желающих поделиться своими сокровенными мыслями о наших отношениях.
— Пока они остаются внутри, у них могут быть свои мысли.
Судя по прямой линии его плотно сжатых губ, он имел в виду совсем не это. Если бы Уэстон мог контролировать мысли людей, он бы это сделал. Майлз был прав. Уэстон был одновременно властным и любопытным.
Ну, в любом случае, он мне нравился.
Вздохнув, я подняла лицо, и Уэстон ответил на мою просьбу нежным поцелуем.
— Можно мне остаться здесь на ночь? — спросила я, уткнувшись носом в его горло.
— Элиза, — его долгий выдох прозвучал раздраженно. — Ты моя девушка. Ты не понимаешь, что это значит?
Девушка. Ах, я сейчас упаду в обморок.
— Возможно, — ответила я. — Но ты можешь уточнить, если хочешь.
Он усмехнулся мне в макушку.
— Это значит, что я всегда хочу, чтобы ты была в моей постели. И если ты не в моей постели, я буду в твоей. Я не собираюсь спрашивать, рады ли мне.
Я фыркнула от смеха над его напористостью, но мне было приятно.
— Пожалуйста.
— Хорошо. А теперь помолчи и отдохни, потому что я с тобой еще далеко не закончил.
И внезапно я совсем не устала.
ГЛАВА 25
Я вышел из своего офиса в половине шестого. Рената с подозрением смотрела на меня, собирая свои вещи.
— Ты болен? — Ее глаза сузились до щелочек.
— Нет. Почему? — Я посмотрел вниз, проверяя, не растрепан ли я каким-либо образом. Я сомневался в этом. Растрепанность — это не то состояние, в котором я обычно нахожусь.
— Последние несколько дней ты рано уходишь.
Я посмотрел на часы. Пять тридцать одна.
— Ты рано уходишь? — спросил я.
Она скрестила руки на груди, защищаясь.
— Конечно, нет. Я не уходила рано с тех пор… Я не могу вспомнить, когда уходила раньше. Мы говорим о тебе, Уэстон Олдрич. Мне довелосьзнать, что ты в офисе до семи вечера.
— Мне нужно кое-где быть.
Она склонила голову набок.
— Или с кем-то?
Я кивнул.
— И это тоже. — Затем я решил, что могу рассказать ей, поскольку Рената была человеком, который поддерживал мой личный корабль в рабочем состоянии. — Я встречаюсь с женщиной. Элизой Леви. У нас все серьёзно.
Сказав это и убедившись, что это правда, я почувствовал прилив адреналина в крови. Я так и не смирился с тем фактом, что Элиза была моей. Добровольно моей.
Что-то случилось с лицом Ренаты. Ее рот принял форму, которой я никогда раньше у нее не видел. Была ли это улыбка?
Боже, это улыбка?
— Это прекрасно, мистер Олдрич. Отличные новости. — Затем, еле слышно, она пробормотала: — Гораздо лучший выбор, чем предыдущий.
Она не была фанаткой Марисоль и никогда не скрывала этого факта.
— Я согласен. Итак, ты понимаешь, почему теперь я ухожу с офиса раньше. У меня есть причина быть дома.
Работа все еще оставалась на месте. Сегодня вечером мне придется провести пару часов в моем домашнем офисе, скорее всего, после того, как Элиза уснет. Поужинать с ней и понежиться в ее объятиях стоило потери пары часов моего собственного сна.
Я бы приспособился.
В прошлом мои отношения не складывались, потому что я не желал менять свои приоритеты. С Элизой создание пространства для нее было автоматическим делом, а не испытанием.
Легкость, с которой я менял свою жизнь, удивила даже меня.
За последнюю неделю мы разработали ритуал. Я отвозил Элизу домой, затем она на час или два уходила к себе, чтобы переодеться и провести время с Сиршей. Я пытался протестовать, но она сказала мне, что отказывается быть девушкой, которая бросила свою подругу только потому, что у нее появился парень, и я возразил против «просто» в ее заявлении.
В том, что мы были вместе, не было никакого «просто».
Элиза решила посмеяться над тем, насколько я был собственником во всем, что касалось ее, включая ее время, так что хорошо, что она подумала, что я шучу, когда я сказал ей, что хочу, чтобы она перенесла свой стол в мой офис. Если бы она хоть на минуту представила, как сильно меня беспокоит, что я не могу видеть каждый ее вздох, она бы убежала далеко и быстро.
Я был у плиты, когда услышал, как она вошла, используя код, который я дал ей, когда она согласилась быть моей. Я все еще работал над получением ключа от ее квартиры. Мгновение спустя ее пухлые груди прижались к моей спине, когда она обняла меня за талию.
— Ты готовишь для меня, Уэстон Олдрич?
Она встала рядом со мной, опершись бедром о столешницу. Я наклонился вбок, обхватил ее макушку, чтобы притянуть ближе, коснулся губами ее губ.
— Не волнуйся. Это одно из трех блюд, которые я умею готовить мастерски.
— Значит, ты не научился никаким жизненным навыкам, когда был моложе? Ожидал, что это пройдет мимо твоего хорошенького личика? — съязвила она.
Я снова чмокнул ее.
— Это милое личико привело меня к тебе, не
