Разумеется, сначала уложила в постель, Родион приятно удивил ее и на этом поприще. Ничто не сближает так, как секс. Чужие люди становятся близки не только физически, но и по духу. Людмила изучала Родиона, вызнавая сокровенные мысли. А его угнетала бесперспективность и нехватка денег. Людмила узнала, чем взять любовника – деньгами. О, этот барьер еще никому не удавалось обойти с пренебрежительным высокомерием. Она и предложила свозить его шоу в Грецию. Конечно, балет достоин большего, а не только дрыгать ногами в местных казино или кабаке, – льстила она. За рубежом можно хорошо заработать, заработают и танцоры. Людмила берется за организационную работу, так что… Он, не раздумывая, дал согласие.
Вот когда у Роди зажгло в руках – при получении денег в Греции. Ребята протестовали против консумации, зверели, но он урезонил их быстро: кто не хочет, после окончания «гастролей» может сваливать, грузчики и торговки на рынке всегда востребованы. И нашлись такие, кто свалил, зато остальная часть осталась, деньги-то не пахнут. Родион мечтал уже о новых поездках, подсчитывал, сколько можно заработать, если поехать не на месяц, а на два-три, в общем, его одолели те же идеи, что и Донника. В такой момент Мила и поделилась планом, как еще заработать, очень много заработать. На этот раз Родя думал долго. Он думал до тех пор, пока Людмила не стала подыскивать другого партнера, бегая на всевозможные представления самодеятельных коллективов.
– Какого черта ты мечешься? – однажды взбеленился Родион. – Для твоей затеи танцевальные программы не нужны. Зачем ты таскаешься по самодеятельным кружкам?
– Ошибаешься, – возразила она твердо. Когда дело касалось денег, Людмила становилась жесткой, а то и жестокой. – Сейчас объясню в чем. Если ты и после этого не поймешь, значит, я ошиблась в тебе, это печально. Мне нужен хороший хореограф, который сможет быстро делать из коров вполне приемлемых танцорок. Мы везем программу, отрабатываем ее, а потом по дороге в аэропорт на автобус нападают и забирают девочек.
– Куда забирают? В притоны? – ужаснулся он.
– Нет, в монастырь, – пропела она цинично.
– Ну и зачем столько возни? Отдала бы девочек сразу.
– Э, нет. Мы зарабатываем на двух точках. Ко всему прочему, для всех мы создаем видимость серьезной работы. А чтоб еще понятней было, объясняю: мы не должны быть причастны к похищениям. Смотри: мы работали, так? Босс казино всегда это подтвердит. Мы улетим днем раньше, просто бросим девчушек. Если случится казус и какая-нибудь девчонка выберется – а это я исключу, – она тоже не станет свидетельствовать против нас, не при нас же ее похитили.
– Если возить девушек постоянно, обязательно где-нибудь дадим промашку, – приводил контрдоводы Родион.
– Чтобы не допустить промашки, мне нужны группы, которые работают постоянно за границей, но возвращаются назад.
– А это зачем? – витиеватый план никак не доходил до него.
– Затем, что они – наше алиби. В случае промашки мы всегда можем сослаться на них. Да, ездим, вот, пожалуйста: были в Греции, Турции, да-да, в это время. Но проституция? Извините, это не про нас. Думаю, трех-четырех шоу-балетов нам достаточно. Это наше прикрытие. На постоянно действующие группы можешь взять в помощь хореографов. Руководители постоянных групп тоже будут нам отстегивать. Ты понял? Это будут уже не те деньги.
Внутренние метания Родиона заметила и Людмила, он не смог скрыть борьбу соблазна и опасения. И опять не сказал ни «да», ни «нет», но после секса созрел:
– Значит, как я понял, мы должны одновременно вывезти две группы, так? Молчи, я сам хочу просчитать. Ты втягиваешь меня в такую грязную авантюру, после которой либо пан, либо пропал. Они работают в разных точках, но в одном городе. Одна не возвращается, вторая приезжает домой. Если полиция или русская ментовка нападает на наш след, мы защищены: действительно были в Турции, но к похищениям и торговле людьми не имеем отношения. Поскольку наш балет работал одновременно с балетом будущих… жертв, нас исключают из подозреваемых в работорговле?
– Какие ужасные слова ты произносишь, – поморщилась Людмила и, чувствуя, что Родион сдается, приступила к обработке более активно: – Я подготовилась на все случаи жизни. У меня в Польше есть подруга, а у нее тоже была подруга…
– Почему была?
– Терпение, мой друг, – Людмила закурила сигаретку, повернулась к Родиону. – Ее звали пани Зося. Она была женщина хоть куда – без соболей и бриллиантов не выезжала. Еще когда мы жили в Советском Союзе, Зося ездила по Польше и собирала девушек в шоу-балет. Потом увозила их в Италию. Зося отбирала у них паспорта на границе, дескать, так положено, я руководитель и так далее. Паспорта не возвращала. А в Италии девочек сдавала в бордель. Так вот, одна девочка сбежала и подалась в посольство Польши. Ее вернули на родину. А потом, как ты догадываешься, Зосю арестовали польские власти. Я, милый, продумала, как избежать подобной ситуации.
– Ну и что ты придумала?
– Не волнуйся, я все просчитала, – отговорилась Людмила. – У нас сбоев не будет, обещаю. Девочки будут крепко привязаны к месту.
– Я так понял, они никогда не вернутся домой, – все еще сомневался он.
– Думай не о них, а о тех деньгах, которые ты получишь.
– Способ добывания больно подлый.
– Не смеши. Ты посмотри на богатых. Покажи хоть одного, кто нажил состояние честно. Припомни, как отбирали последние гроши разные фонды. Они задумывались, что обманывают, а кого-то, возможно, отправляют на тот свет? Нет, милый, они об этом не думали. В нашей стране полно дураков, мечтающих о легких деньгах. А легкой может быть только смерть: заснул и не проснулся.
Заманчивая перспектива перевесила сомнения.
5
Родион ждал, что Мила сама объяснит сегодняшние намеки, он действительно ее не понял. Хотя не совсем так, кое-что понял, и от этого мороз пробежал по спине. Неужели где-то произошел сбой? Это чревато последствиями, а Мила молчала. Он хотел от нее услышать четкую формулировку.
– Так что тебе пришло в головку, дорогая? – спросил Сева, когда отдых слишком затянулся, Мила лежала на постели, словно спала.
– Ты не догадался? – промямлила она, томно потянувшись всем телом.
– Учитывая сегодняшнюю заполошность, я понял, что ты чего-то боишься.
– Правильно понял, – сказала Мила, села и обхватила колени руками. – Открываю карты. Я хочу всех толкануть. Всех. И залечь на дно, как говорят. Что тут непонятного?
– Кого – всех?
– Всех – это всех абсолютно, – хищно прошипела Мила, раздражаясь на непонятливость Родиона. – Твоих тоже.
– Мы же договорились, Мила, – похолодел он. – Мои при мне. Это опасно, меня слишком хорошо знают. А что случилось?
– Ничего. Пока ничего. Хорошо, твои пусть остаются. Я хочу продать и постоянные группы. Нам все равно придется уехать. На некоторое время…
Раздался звонок в дверь. В час ночи! Мила и Родион недоуменно переглянулись. Собственно, чужой звонить не мог, входная дверь была с кодовым замком, а код жильцы этого дома дают далеко не всем. Звонок повторился. Настойчивый и прерывистый. Мила набросила халат, завязывая его на поясе, побежала посмотреть, кто вздумал потревожить ее ночью. Через несколько секунд отпрянула от двери, схватившись за грудь, в которой прыгало сердце. Фраза «Откройте, милиция» ее чуть с ума не свела. Людмила Владимировна глубоко дышала, запрокинув назад голову. Кто-кто, а Мила всегда была готова к переменам. Но не сегодня. Сегодня ее застали врасплох, потому она никак не могла совладать с собой, мысль не работала, только безотчетный ужас охватил ее.
– Кто там? – выглянул из комнаты уже одетый Родион.
Людмила перевела на него взгляд, ничего не ответила, так как страх, прилипший к губам, теперь сковал их намертво.
– Откройте, мы взломаем дверь, – услышали оба за дверью.
– Кто это? – прошептал Родион, переменившись в лице.
– Откройте, милиция! – повторили за дверью.
Родион замер, не зная, что делать. Мила нашла в себе силы, возможно, последние. Она оттолкнулась от стены, приобрела обычную осанку и открыла дверь. Ворвались сразу человек пять, ее схватил за локоть черноволосый мужчина и потянул в комнату.
– В чем дело? Что за хамство? – взвизгнула она, вырываясь.
Руслан грубо усадил ее в кресло и улыбнулся:
– Добрый вечер, Берта Станиславовна.
– Вы ошиблись, – жестко сказала она. – Меня зовут Людмила Владимировна.
Ей предъявили ордер на обыск, Родиону приказали «присесть». В отличие от Милы он владел собой плохо: стал бледным, глаза бегали, будто искали лазейку, куда можно юркнуть. Зимин расположился в кресле напротив парочки, разглядывал Людмилу и Родиона с каким-то непонятным восторгом, даже улыбка блуждала на устах.
– Как насчет чистосердечного? – дежурно спросил Руслан, обращаясь к обоим.
– О чем вы? – хладнокровно проронила Людмила Владимировна, потянулась к столику, налила в бокал мартини (рука при этом у нее не дрогнула) и сделала два глотка. – Потрудитесь объяснить. Почему вы врываетесь ко мне, делаете обыск?
