я была в школе, Мелина приготовила тесто, которое мы вынули из холодильника и начали раскатывать на столешнице. Сначала мы намазали соус, потом положили слой сыра. К первой пицце мы добавили пепперони, а ко второй — несоленую свинину. Кроме этого, на обе пиццы мы уложили грибы, перец и лук. Поставив все в духовку, мы направились в гостиную.
— Мархаба! — воскликнул Томас, как только мы вошли.
— Что-что? — не поняла я.
— Это “привет” по-арабски. Меня Гил научил, — объяснил он.
— О… — вымолвила я.
— А ты что, этого не знала? — спросил Томас.
— Я не говорю по-арабски.
— Это довольно сложный язык, — заметил Гил.
— Ужин будет через пятнадцать минут, — вставила словечко Мелина.
— Здорово, — обрадовался Гил.
— Тебе не надо маме позвонить? — поинтересовалась Мелина у Томаса.
— Вообще-то да, — откликнулся Томас, — не помешает. А где телефон?
Мелина кивнула в сторону кухни.
— На стене рядом с буфетом, — объяснила она.
Томас кивнул. Как только он вышел из комнаты, раздался звонок в дверь. Мелина уже села, так что дверь пошел открывать Гил.
— О! — раздался его голос. — Добрый вечер.
— Добрый, — впервые за много дней я услышала папин голос. Кажется, он пытался быть вежливым.
— Э-э, заходите, — произнес Гил.
Папа, в темно-синем костюме, зашел в дом, за ним показалась Тэна. Я не видела ее с тех пор, как она меня красила. Но иногда, когда она звонила к нам домой, мы с ней болтали по телефону. Я уже и забыла, какая она красавица. Меня всегда поражало, почему такая девушка, как она, вообще связалась с моим папой. Тэна пришла в темно-зеленом шелковом платье, а ее запястье украшал жемчужный браслет. Накрашенные глаза сверкали оттенками зеленого и медного, а на ногтях красовался бледно-персиковый лак. Прическа у нее выглядела так, словно она секунду назад вышла от парикмахера, и я была абсолютно уверена, что от нее чудесно пахнет, хоть мы и стояли далеко друг от друга. С собой она принесла бутылку вина, горлышко которой обхватывала кучерявая блестящая ленточка. Папа же держал в руках прямоугольную стеклянную форму для выпечки. Наверняка он приготовил пахлаву — свое коронное блюдо. Пару раз он пытался научить меня ее готовить, надеясь, что в один прекрасный день я обрадую его свежей выпечкой. Но я так никогда и не решилась взяться за это дело.
— Познакомьтесь, это моя подруга Тэна, — сказал папа Гилу.
— Привет, — улыбнулся Гил, пожимая Тэне руку.
— Рада с вами познакомиться, — ответила она.
— Мы пришли на ужин, — объявил папа, — и отпраздновать окончание войны.
Все молчали. Папа передал Гилу пахлаву и сказал:
— А это вам.
— И это, — добавила Тэна, протягивая бутылку вина. — Это сидр, — пояснила она, глядя на Мелину.
Гил тоже обернулся к Мелине, словно не знал, как ему поступить. В наступившей тишине я услышала Томаса, разговаривающего по телефону на кухне.
— Добрый вечер, Мелина, — поздоровался папа, пересекая комнату. — Это Тэна.
Мелина кивнула.
— Привет, — поздоровалась она.
Через секунду папа заговорил вновь:
— Привет, Джасира.
— Привет, — ответила я.
— Поздоровайся с Тэной, — напомнил он.
— Привет, — сказала я и Тэне.
— Рада снова тебя видеть, — улыбнулась та.
Я кивнула.
— Ну, — объявил Томас, заходя в гостиную, — мама разрешила мне остаться.
Услышав его голос, папа обернулся и посмотрел на него. Все начали смотреть на Томаса.
— Привет, — поздоровался Томас.
Он встал в широком дверном проеме, расставив руки так, чтобы каждой касаться косяка. А так как на нем была надета футболка, при такой позе можно было во всей красе наблюдать его бицепсы. Он как-то сказал мне, что пловцы — не простые качки, потому что все мышцы у них развиваются равномерно.
Папа все стоял и пялился на Томаса. Я изо всех сил старалась его не жалеть — ведь я нарушила его правила, а он ничего не мог с этим поделать. Это было нелегко, учитывая то, что он пришел сюда в таком костюме, стараясь произвести хорошее впечатление.
— Это Томас, — наконец выдавила я. Мне подумалось, что раз уж он мой друг, то я могу сама представить его Тэне и не заставлять папу это делать.
— Привет, Томас, — кивнула Тэна и подошла пожать ему руку. — Я — Тэна.
Томас оторвался от дверного косяка и сделал пару шагов вперед.
— Рад с вами познакомиться, — улыбнулся он, затем взглянул на папу и сказал: — Здравствуйте.
Папа его проигнорировал.
— Я — Томас, — подсказал он папе.
Папа кивнул:
— Я помню.
Несколько секунд стояла тишина. Затем Томас повернулся к Мелине и повторил:
— Мама разрешила мне остаться.
— Хорошо, — согласно кивнула она.
— Я так понимаю, — кашлянул папа, — вы забыли про сегодняшний ужин.
— Дело не в этом, — ответила Мелина. — Нет, мы, конечно, забыли. Признаю. Но обстоятельства ведь изменились, не так ли?
Папа пожал плечами:
— Война-то все равно окончилась.
— Вы понимаете, о чем я, — сказала Мелина.
— Можно, я скажу? — вмешалась Тэна.
— Конечно, — кивнул Гил.
— Спасибо, — она улыбнулась и сделала глубокий вдох. — Рифат, мы ведь не хотим никому докучать, верно? — спросила она, взглянув на папу. Он промолчал. — Понимаете, просто Рифат использовал ваше приглашение как возможность увидеть Джасиру. Он хотел сказать ей, как соскучился. — Тэна снова перевела взгляд на папу.
— Да, — заговорил тот. — Я ради этого и пришел, — добавил он, посмотрев на меня.
— Даже если сегодня у нас с ужином не выйдет, — продолжила Тэна, — может, мы договоримся и перенесем его на другой день?
— Конечно, — кивнула Мелина.
— У нас всего две пиццы, — сболтнула я.
— Да ничего, — отмахнулся Томас, — я не голодный. Мы же плотно перекусили.
Повисла тишина. Непонятно было, что же мы в итоге решили, или кто это собирается сделать. На какой-то момент я испугалась, что Мелина заставит решать меня, но она молчала.
— Ну, — наконец подал голос Гил, — может, вы хотя бы на чашку кофе зайдете?
— Спасибо, — поблагодарила Тэна. — С удовольствием.
— Позвольте, — сказал Гил и помог Тэне снять куртку.
Он направился к шкафу, а Мелина тем временем пригласила Тэну и папу в гостиную. Папа уселся в кресло Гила, а Тэна примостилась на левом краешке дивана. Я все стояла перед диваном, в то время как Мелина устроилась на его правой стороне. Гил, вернувшись, выбрал себе кресло рядом с Мелиной. Обычно на нем никто не сидел, слишком уж близко оно стояло к телевизору.
— Томас, присоединяйся, — позвал Гил.
Томас кивнул и уселся на полу перед журнальным столиком.
— Пицца пахнет обалденно, — сказала Тэна.
— Спасибо, — улыбнулась Мелина.
— Мы сами ее приготовили, — добавила я. — Даже тесто.
Тэна кивнула. Кажется, ее это впечатлило.
— Позвольте спросить, когда у вас срок? — спросила она, кивком указывая на живот Мелины.
