Когда я вышла из дома, то осмотрелась по всем сторонам и, только убедившись, что меня никто не поджидал, я двинулась в путь. Я переходила из одного переулка в другой, при этом я не выбирала определенной дороги, а постоянно пользовалась обходными путями, чтобы быть уверенной, что меня никто не преследовал.
Приближалось обеденное время. Солнце стояло высоко и становилось все теплее, но я не осмеливалась снять вуаль, хотя я потела под ней, как в сауне, и видела все слегка расплывчато.
В городе толпились люди. Это было почти как в настоящем времени, единственным отличием было то, что гуляли не полчища туристов, а настоящие венецианцы.
Чем ближе я была к цели, тем осторожнее становилась. Все чаще я оглядывалась вокруг, так как если Альвизе или его сообщники и поджидали меня где-нибудь, то, вероятно, здесь. Я остановилась, наконец, на подходящем удалении от дворца
Тревисана в конце извилистого переулка и достала из сумки подготовленное послание. Печально я подумала о том, насколько все было бы проще, если бы здесь уже существовали мобильные. Тогда я просто отправила бы Тревисану смс. Но мне ничего не оставалось, кроме как ждать, пока не появится подходящий посыльный.
Который, к счастью, появился справа очень скоро. Речь шла о мальчике, лет девяти или десяти. Он был в том возрасте, когда мальчики еще могут быть смелыми и еще не научились обманывать девочек.
Я подозвала его жестом.
— Хочешь заработать пару монет? — спросила я, не убирая вуаль. Когда он молча кивнул, я протянула ему послание. — Вот, отнеси его во дворец там впереди, с головами львов на фасаде. Сообщение предназначено для владельца дома, мессера
Тревисана, но ты можешь отдать его слуге, — я дала ему одну монету. — Такую же ты получишь, когда выполнишь задание.
Он сразу же побежал прочь и через некоторое время вернулся назад.
— Сделал все так, как Вы хотели. Владельца дома там не было, поэтому я отдал листок слуге.
Я вручила ему вторую монету и поблагодарила.
Переполненный надежды, он смотрел на меня.
— Могу я еще что-то сделать для Вас, мадонна? Возможно, передать еще один листок?
— Ну да, вообще-то, у меня есть еще один листок. Но дом, в который его надо доставить, находится подальше отсюда.
— Я знаю каждый закоулок в Венеции, — начал мальчик с козыря. По нему было видно, как сильно ему хотелось заработать денег.
— Ты знаешь, где находится магазин трав монны Матильды? — спросила я.
Мальчик улыбнулся с облегчением.
— Это просто. Мы всегда покупаем там лекарство от ужасного кашля моего дедушки. Я часто бывал там.
— Хорошо. Тогда ты можешь пойти со мной, так как мне в любом случае нужно туда. Твоим заданием будет: внимательно смотреть по сторонам и наблюдать, никто ли меня не преследует.
Мальчик радостно ухмыльнулся мне.
— У меня отличные глаза.
— Обычно, у меня тоже. Если на мне нет этой штуки, — я указала на вуаль.
Он пожал плечами.
— Благородные дамы не могут гулять по городу без вуали.
Для него это казалось вполне нормальным, пока я задавалась вопросом, как долго продержится эта мода. Двести лет? Триста? Эмансипация в любом случае наступит не очень скоро.
Мальчик постоянно смотрел по сторонам и останавливался на каждом углу и перед каждым мостом, чтобы исследовать местность. Я сражу же почувствовала себя хоть в какой-никакой безопасности. Недалеко от магазина трав я стала еще осторожнее.
Когда мы достигли площади с мостом, я остановилась и дала мальчику монету.
— Тут первая половина. Я жду здесь.
С ухмылкой он убежал прочь и вернулся через несколько мгновений.
— Задание выполнено, — сказал он.
— Кому ты передал записку?
— Монне Матильде, продавщице трав.
— Ты уверен? — с сомнением спросила я. — В сообщении, вообще-то, было написано, что она должна прийти сюда, к мосту.
Нахмурив лоб, мальчик осмотрелся вокруг.
— Ну, там же она уже идет! Я просто был быстрее, потому что я не такой толстый, как она.
Действительно, на той стороне как раз на углу появилась монна Матильда с развевающимися юбками, с невероятной скоростью для ее полноты.
Мальчик поднял руку, и я вложила в нее заработанную монету.
— Я мог бы передать еще больше записок для Вас, — сказал он с горящими глазами. Я ненадолго задумалась и затем медленно кивнула. — У меня есть еще одно сообщение.
— О, хорошо!
— Как, собственно, тебя зовут? — спросила я его.
— Джино.
— Красивое имя. Я, между прочим, — Анна. Джино, ты — отзывчивый и милый мальчик. Ты можешь мне помочь с передачей следующего сообщения. Но сначала мне нужно переговорить с глазу на глаз с монной Фаустиной. В это время ты можешь подождать меня там, на углу, впереди и при этом внимательно смотреть, появится ли кто-то, кто направится ко мне.
Он яро закивал и помчался к следующему углу, где остановился и бдительно осматривал окрестности.
C шумом подошла монна Матильда и, тяжело дыша, остановилась передо мной.
— Святые небеса, — выпалила она со злостью, прижав руку к взволнованно поднимающейся груди. В другой руке она держала скомканную записку. Ее чепец сполз, лицо было покрыто потом. — Что все это значит? — наступала она на меня.
— Где эта неблагодарное, невоспитанное существо?
— Я не знаю этого, — сказала я.
Она замахала запиской.
— Ты написала, что ее похитили! Кто и куда?
Кем - я могла ответить, но уже во время попытки это написать, я потерпела неудачу.
Все равно я попыталась произнести имя Альвизе. К сожалению, это привело к тому, что я стояла там с открытым ртом и не издавала ни звука.
— Только этого еще не хватало!- выкрикнула Монна Матильда.
Я втянула голову, заметив, что некоторые люди, идущие за водой, бросают на нас любопытные взгляды.
— Я не могу вам сказать, — сказала я. — Я бы хотела, но не могу.
— Что же мне теперь делать? — спросила Монна Матильда.
Я с удивлением обнаружила, что у нее в глазах стояли слезы. Исчезновение
Клариссы не оставило ее равнодушным, как можно было бы подумать, услышав ее вопли.
Она заметила мое сожаление и выпрямилась.
— Большинство дел не делаются сами. С тех пор как нет Клариссы, ничего не сделано. Разве ты не обещала приходить каждый день, чтобы помогать сделать никчемные дела?
Она больше не могла ввести меня в заблуждение своим грубым видом. Я видела отчаяние в ее глазах. Конечно, она была в безвыходной ситуации без рабской силы
Клариссы, но еще больше она боялась того, что с ней могло произойти что-то плохое.
— К сожалению, я не могу сдержать данное обещание, — сказала я, сожалея. —
