говорила, что это время оказывает на тебя странное влияние, и ты ощущаешь здесь в себе чужеродную энергию? Может быть, тебе стоит показаться нашим Медикам, прежде чем принимать подобное решение? - Эрик уцепился за эту теорию подобно утопающему.
- Не думаю, - чуть слышно произнесла Аленка. Она очень не хотела возвращаться в будущее, но, в тоже время, ощущала себя так, будто предает любимого. Девушка разрывалась между своими чувствами. Любовь толкала ее сделать шаг вслед за Эриком и всегда быть с ним рядом, но другое, очень смутное ощущение удерживало ее от этого шага. Аленка и сама не понимала, что вдруг на нее нашло и заставило поменять принятое уже решение. Но как тогда, в доме Хенды, она интуитивно чувствовала, как будет лучше поступить. Ей пришлось пообещать Эрику, что Хенда будет периодически ее осматривать, и если та обнаружит разлад в ее организме, Аленка немедленно вернется в подземные города.
С неописуемой тоской в сердце пара рассталась. Эрик пошел вслед за людьми своей касты, а Аленка отправилась вместе с цыганами. Душа девушки наполнилось болью, и она чувствовала себя сейчас так же, как тогда, когда потеряла Хенду. Но разум ее упрямо твердил, что она поступила верно.
Глава 6
Неожиданные открытия
Новая семья окружила Аленку вниманием и заботой, словно восполняя все то, чего она была лишена в детстве. Целыми днями девушка играла с детьми, помогала женщинам по хозяйству и вместе со всеми дожидалась мужчин, ежедневно уходивших на ярмарку продавать украшения. Как выяснилось позднее, не только отец девушки был ювелиром, но почти все мужчины ее рода славились умелыми мастерами. Джанго, как самый опытный ювелир, передавал свое ремесло новому поколению. Все мальчики, достигшие семилетнего возраста, становились его подмастерьями и ходили за баро хвостиками, улавливая каждое слово мастера и подмечая каждое мгновение, когда тот творил. Украшения, выходившие из умелых рук Джанго, были поистине произведениями искусства. Менее опытные мастера изготавливали пуговицы, обручальные кольца и простенькие брошки, тогда как Джанго и еще двое мастеров постарше поставляли на продажу образцы истинно цыганской культуры: перстни, серьги и ожерелья. Каждое из их творений было уникально и не имело аналогов. Крупные печатки с орнаментами с удовольствием покупали и заказывали купцы и знаменитые горожане, желавшие иметь украшение, отражавшее их самих наилучшим образом. Многие заказывали перстни с изображением семейного герба, и такие образцы становились печатью, скреплявшей договоры и другие важные документы. А цыганские серьги, свитые из одного или нескольких колец, ожерелья, сплетенные из монет, могли стать достойным украшением самой королевы.
Аленка полюбила наблюдать за тем, как обычный кусок цветного металла оживает в руках мастера и превращается в произведение, имеющее собственный характер и несущее в себе энергию, которое оно должно передать своему будущему владельцу. Изготовление ювелирных изделий казалось девушке особым магическим ритуалом, в ходе которого мастер передает своему творению частицу себя. Она отмечала, с каким усердием и терпеливостью талантливейшие из ее семьи при помощи специальных стальных наковален, щипцов, всевозможных зажимов и горелок плавят, загибают, обтачивают, затем просушивают, снова плавят и снова опиливают металл. И так до тех пор, пока материал не превратиться в конечное изделие. Аленка, как и любая девушка на ее месте, могла часами примерять на себя украшения, и каждый раз она замечала, что ощущения от различных изделий совершенно другие. Не было ни одного творения, похожего на другое.
Правда, Аленка отказалась от предложения проколоть уши, чтобы носить великолепные на ее взгляд серьги, а массивные ожерелья немного стесняли движения. Тогда Джанго, чтобы угодить внучке, решил сотворить нечто, специально для нее, благо, что запасы золота, оставленные Эриком, это позволяли. Спустя неделю работы Аленка получила в дар гребень, верхнюю часть которого украшал целый букет из ромашек, васильков и пузатых, спелых колосьев пшеницы. Теперь девушка носила в своих волосах частицу полей ее прекрасной Родины.
Однако, глядя на те творения, которые изготавливали мастера, Аленка удивлялась, почему ее родня живет так бедно. На ее вопрос ответила старая мудрая Зорка, сказавшая, что украшения, которые изготовили цыгане, покупаются по очень низким ценам. Перекупщики потом набивают на эти изделия клейма других мастеров и получают баснословную прибыль от их продажи.
- Но разве наши ювелиры не могут стать столь же известными и заслужить себе доброе имя? - негодовала Аленка.
- Милая, ты совсем еще ребенок, - сказала Зорка. - Никто из знати ни за что в жизни не признается, что заказал или купил свое украшение у цыган, каким бы великолепным оно не было.
- Но почему?
- Ты же знаешь - нас не любят. А некоторые считают, что наши драгоценности могут нести в себе темную силу.
- Бред! - фыркнула девушка. - Уж кому, как не ей знать, что эти красивые вещи несут только положительный заряд и никоим образом не смогут навредить новым хозяевам. Но ей следовало признать, что и она сама была негативно настроена к цыганам ровно до тех пор, пока не узнала их ближе.
Чтобы внести в свою жизнь что-то новое, Аленка стала учиться у Зорки искусству предсказания. Она наловчилась разгадывать линии рук, а также видеть некие мыслеобразы, считывая информацию со спрашивающего. Иногда случалось так, что она, как и Зорка, стала предугадывать погоду на несколько дней вперед, могла точно определить пол ребенка, находящегося еще в утробе матери, умела даже отделить семена, которые дадут хороший урожай от тех, что погибнут. Как ни странно, но все это помогала ей видеть новая энергия, поселившаяся в ней с момента похорон ее отца. Когда Аленка рассказала об этом шувани, та предложила ее осмотреть. Девушка не была уверена в исходе этой процедуры, ведь ни Эрик, ни Хенда не смогли обнаружить ровным счетом ничего, но побоялась обидеть старушку.
Когда Зорка получила разрешение, она встала напротив Аленки и долгое время настраивалась на ее энергию, а затем стала делать пассы руками, совсем как Медики подземного мира. Неожиданно морщинистое лицо Зорки озарила блаженная улыбка.
- Добрую весть несу я в наш дом, - сказала старушка. - Энергия, которую ты чувствуешь, принадлежит не тебе, а твоему чаду, которое ты носишь в себе.
- Ребенок?! - ахнула Аленка, обхватывая свой еще плоский живот
