Джейс усмехнулся.
– Да. Особенно в последнее время.
– Ну, в таком случае, мы ищем сотрудников.
– Серьёзно?
Она кивнула.
– Я узнаю детали, пока мы не сели.
После того, как она ушла, Джейс снова наклонился.
– Что думаешь, Самсон? Твой папа должен стать астронавтом?
Раздалось довольно капризное "мяу".
Джейс не был уверен, "да" это или "нет", но откинувшись на спинку кресла и думая о новой возможности, он чувствовал, что уже знает ответ. Как Икар, он полетит в небеса, но к счастью, Джейс уже понял, что не стоит подлетать слишком близко к солнцу.
Часть третья
Хьюстон, 1999 год
Глава 21
Почти четыре года. Джейс прислонился к кухонным самолётным шкафчикам, слушая монотонный гул воздушного судна. Это время года всегда было для него предстартовым отсчётом, пока в голове проносились события прошлого. Поездка осенью, чтобы увидеть Виктора и сообщить новость, что он одинок. Снова первая ночь вместе после вечности. Приближение зимы, срыв Виктора, Рождество с миссис Хэмингуэй в доме престарелых, а затем...
Но календарь не зашёл так далеко, пока нет; Рождество по-прежнему маячило впереди. В авиалиниях платили двойную ставку за работу в праздники. Иронично, так как Джейс заплатил им тройную цену, просто ради привилегии всё пропустить. Поэтому он вызывался добровольцем на страшную рождественскую смену. Семья жаловалась, что он не будет дома на праздники, Джейс отвечал им таким же раздражённым тоном, когда по правде говоря не чувствовал ничего, кроме облегчения. Он не выносил Рождество. Больше нет.
Забавно, что он пережил их двадцать пять, но одного было достаточно, чтобы испортить остальные. Ну, не совсем испортить, но бросить на них тень. Даже на хорошие. Татуировка Виктора, ощущение львиной гривы под кончиками пальцев... Джейсу хотелось, чтобы все они были такими. Каждое до единого. Или, может быть, он хотел забыть хорошие, освободиться от воспоминаний, которые приходили непрошенными, как призраки из могил.
Призраки? Могилы? Слишком похоже на Хэллоуин. Если его мысли собирались принимать мелодраматический оборот, лучше им делать это хотя бы сезонно. Джейс проверил часы. Три минуты до полуночи. Три минуты до Рождества.
Загорелась лампочка вызова стюарда. Джейсу не нужно было смотреть, чтобы увидеть, кто нуждается в его внимании. Сегодня эконом-класс занимало всего двадцать восемь пассажиров, и большинство из них спали. Только женщина средних лет в центре самолёта по виду собиралась напиться. Она уже выпила два бокала "Мерло", а не прошло еще и половины трёхчасового полета. Без сомнений, в Хьюстоне её ждала семья, которую она не горела желанием видеть.
Джейс почувствовал укол вины, открывая очередную бутылку вина. Ему хотелось увидеть семью, и он любил их так же, как и всегда. Он просто хотел, чтобы они не жили в Уорренсберге. Вместо того, чтобы составлять компанию во время "самого замечательного времени года", он выбрал держаться на расстоянии.
– Так держать! – пошутила женщина.
Джейс улыбнулся, собирая пустые бутылочки с её подноса. Существовали правила о том, чтобы не позволять пассажирам напиваться слишком сильно, но будь он проклят, если собирался настаивать на этом сегодня. Кроме того, эту женщину вряд ли переубедишь.
По пути обратно в переднюю часть самолёта, он проверил пассажиров на своей территории. Пожилой мужчина спит. Подросток кивает головой в такт тяжелой музыке из наушников. Молодая пара обнялись и спят. Женщина с кудрявыми рыжими волосами уткнулась в роман. Милый парень с встревоженным лицом растянулся поперёк трёх сидений. Спит.
Удостоверившись, что за ним не наблюдают, Джейс позволил себе задержаться. Он мог достать одно из тонких одеял с багажной полки, накинуть его на тонкую фигуру. Конечно, парень задумается, кто его укрыл. Неловко. Опять же, в служебные обязанности Джейса входили забота о пассажирах и обеспечение безопасности. В конце концов, он убедился, чтобы все три воздушных насоса над сидением были закрыты, чтобы не было сквозняка. Так должно быть лучше.
Джейс вернулся на бортовую кухню, которая была всего в нескольких шагах, и сделал вид, что занят. Его взгляд продолжал возвращаться к первому ряду сидений. Пассажир поймал его взгляд во время посадки. Он был ниже – как Виктор. Джейс, казалось, предпочитал парней пониже, может, из-за тех лет становления. Его фигура была тонкой, волосы достаточно длинными, чтобы прикрывать уши – тоже как у Виктора в те последние дни. К счастью, на этом схожесть заканчивалась. У этого человека были русые волосы, которые по представлению Джейса становились золотистыми на летнем солнце. Его глаза были карими и то и дело теряли фокус. Тогда как Виктор видел всё с первого взгляда, этот человек, казалось, не замечал мир вокруг себя.
Пассажир смотрел в окно, пока Джейс не показал правила безопасности. Тогда голова парня повернулась в его сторону, но у Джейса создалось впечатление, что это было только из вежливости. Вместо того чтобы демонстрировать, как работают ремни безопасности, Джейс мог полаять и сделать сальто назад, и всё равно остался бы незамеченным. Вскоре его завлекла эта таинственность. Может, пассажир боялся летать и был под транквилизаторами.
Если так, таблетки были хорошими, так как парень не реагировал, когда самолёт взлетел. Пассажир не листал журнал и никак не развлекался. В отличие от женщины, поглощающей вино, не казалось, что он боится пункта своего назначения или боится пропустить посадку. Он казался потерянным в мыслях, пока не прилёг поспать. Следующий час, хоть пассажир просто лежал, внимание Джейса продолжало возвращаться к нему. У него было странное желание убрать волосы с его лица, чтобы рассмотреть получше.
Самолёт накренился, направляясь на посадку. Джейс прошёл по проходам, убеждаясь, чтобы все были пристёгнуты и сидели прямо. Когда он вернулся к первому ряду, загадочный блондин пошевелился. Джейс быстро опустил сидение напротив него и попытался показать обычную незаинтересованность.
Потягиваясь, пока садился, пассажир пристегнул ремень и посмотрел на огни города за окном. Он смотрел и смотрел – всегда с одним и тем же встревоженным выражением лица. Джейс понял. Смерть в семье. Может, не кто-то близкий, так как он не видел слёз. Может, тётя или кузен. Достаточно далёкий, чтобы не расстраиваться, но достаточно близкий, чтобы человек размышлял о смертности. Должно быть, дело в этом. Джейс отбивал ритм на своих ногах, надеясь привлечь его внимание, но пассажир всё равно ничего не замечал. Через пятнадцать минут или около того, этот человек сойдёт с самолёта и исчезнет из его жизни, и Джейс никогда не узнает, прав ли он.
Ох, какого чёрта.
– Хах, похороны?
Пассажир повернулся посмотреть на него, будто Джейс появился из воздуха. Он не только окинул взглядом лицо Джейса, но и рассмотрел его сверху донизу. Справедливо, потому что Джейс делал то же самое бесчисленное количество раз, пока тот спал. У Джейса была на это хорошая причина, он был безнадёжным гомосексуалом. Этот парень... Ну, всё возможно.
– Извините?
– Ты летишь из-за похорон, – сказал Джейс, довольный, когда пассажир удивился.
– Ну, да. Откуда вы знаете?
Джейс принял позу, которую считал подходящей Шерлоку Холмсу, положив одну руку на подбородок, стуча по щеке указательным пальцем.
– У тебя было такое грустное лицо. Люди никогда не выглядят такими грустными, когда летят, только если в этом не замешаны похороны.
Вот оно – его лицо накрыла тень. Но в этом не было противоречий, будто это не вся история. Сказать "похороны" было слишком просто.
– Конечно, – давил Джейс, – ещё лица бывают грустными, когда людям приходится оставить позади своих партнёров, но к тому времени, когда мы приземляемся, пассажиры обычно от этого отходят.
