– О-о-о, – протянул он. – Это как? Я люблю траву? Не-а, не будет тире. Сказуемого же не должно быть. Я – траву? Я – трава? – с недоумением спросил он и звонко захохотал. Ярослав, не глядя на одноклассника со знакомым мне отвращением, покачал головой. Кажется, считал своего ближайшего соперника по красоте тем еще идиотом, хотя не думаю, что далеко от него ушел.
– Можешь написать и так, – легко согласилась я. – Если ты считаешь себя травой. Так, продолжаем, у нас времени мало осталось.
И мы продолжили. Последнее предложение тоже изрядно повеселило детишек.
– Правилу следуй упорно: чтобы словам было тесно, мыслям – просторно, – проговорила я, цитируя Некрасова, игнорируя насупленный взгляд Зарецкого, который прислал мне еще одно сообщение. Честно говоря, мне стало вдруг жутко любопытно – что этот умник от меня хочет, но из принципа брать на своем уроке телефон я не желала.
– Порно? – громко переспросил веселым и делано озадаченным голосом Вшиков, которого я про себя прозвала мальчиком-Вшой. Его большие синие глаза из-под длинной светлой челки смешливо смотрели на меня. Парень явно ждал моей реакции. Я, если честно, удивилась. У меня слух никогда не был насколько плохим.
– Кто о чем, а вшивый о бане, – выдала в это время одна из девчонок на весь кабинет. Класс зашелся смехом. Я тоже с трудом подавила усмешку. Хорошая перекличка с фамилией, девочка языкастая.
– Можно подумать, его никто никогда не видел, – возмутился Степан, окидывая класс вызывающим взглядом. Многие парни заржали. Ох уж эти юношеские гармоны.
– Упорно, ты ослышался, – сказала я и повторила еще раз предложение по частям. Как только детишки записали последнее слово, прозвенел диковинный звонок-колокольчик. Сдав диктанты на проверку и сфотографировав с доски домашнее задание на мобильники, даже и не подумав открыть дневники, которых, кажется, у школьников и не было – я не увидела на партах ни одного, ребятки дружно подорвались, собрались и спешно покинули кабинет русского языка. Почти в эту же минуту в него стали медленно стекаться шестиклассники, громкие и говорливые, как стайка обезьян. Зарецкий, правда, чуть задержался и посмотрел на меня озверевшим взором и вышел из класса последним. Я улыбнулась, помахала ему рукой, взяла свои вещи, быстро и аккуратно сложила стопку разномастных листиков с диктантом и спешно пошла в лаборантскую.
Только там я открыла свою раскладушку, увидев целых три сообщения от Ярослава. Не самых приятных, конечно. Мое хорошее настроение, которое пришло ко мне во время конца занятия, когда я поняла, что, кажется, худо-бледно справляюсь с ролью препода по русскому в одиннадцатом классе, мгновенно испарилось, как кипяток на морозе. Ярослав Зарецкий обладал удивительнейшей способностью делать мое настроение плохим.
«Ты. Анастасия Филипповна. Учительница моя. Надо поговорить, – сдержанно гласило сообщение, но даже сквозь эти буквы я чувствовала его гнев и обиду. – После урока. Иди к актовому залу. И быстро».
Вот это самомнение! После урока идти за ним! Еще и быстро! Третью скорость, наверное, включить надо будет. Третью космическую. А умненький мальчик Ярочка подумал, что никуда я не пойду и подчиняться его эгоистичным желаниям не буду? Конечно же, нет. Есть такие люди, которые считают, что они всегда правы и что их слова и прихоти – последняя инстанция. Принц Енотов, кажется, был из таких. Наверняка учится здесь потому, что обеспечен. Богатые родители запихали чадушко в хорошую школу.
«Настя, как ты так можешь говорить? Ты же видела, что у него стоят по русскому языку одни пятерки!» – вмешалось доброе начало во мне, пока еще искренне верившее, что Ярослав – хороший мальчик, слегка сбившийся с пути истинного.
«Сейчас продают все на свете. Оценки в том числе», – сварливо заметила темная моя сторона, стойко убежденная в том, что Зарецкий – хам, дурак и истеричка.
Я же продолжала читать следующее сообщение. Как оказалось, этот русоволосый красавчик не слишком-то и терпелив.
«Ты тупая или как, Анастасия Ефимовна?» – лаконично спрашивал Ярослав во втором сообщении.
«Смеешь игнорировать меня, Анастасия Макаровна? – говорил он в третьем своем послании. – Отвечай немедленно. Это в твоих интересах».
Как же я разозлилась, читая это убожество, в каждом из которых было переврато мое отчество. Надо же, осмелел.
– Настенька, ну как ты? – вошла в лаборантскую Светлана Викторовна, улыбаясь мне. – Страшно было? Я смотрю, все хорошо прошло. С ребятами ты контакт нашла. Степочка просто из кожи вон лез.
Ага, жалко, что не вылез.
– Видимо, ты ему понравилась, – рассмеялась учительница. – И немудрено – хоть лицо у тебя и строгое, но ты девушка симпатичная и эффектная. Статная какая. – Она пошире расправила плечи, наверное, показывая мою статность. Я, все еще злая из-за сообщений мальчишки, только кивнула ей.
– Я когда в свое время двадцать пять лет назад практику проходила, в меня влюбился один ученик, – мечтательно вздохнула Светлана Викторовна. – Высокий, красивый, с густыми рыжими волосами… первый хулиган. Гроза всей школы. Записки мне писал и гулять приглашал. А я ужас как смущалась и отказывала ему. Ох, давно же это было…
– И что? – дернуло меня спросить. – Вы с ним больше не виделись?
Стало почему-то жалко, что двадцатилетняя Света и влюбленный в нее рыжий хулиган больше не встретились.
– Почему же? – удивилась Светлана Викторовна. – Вот, сегодня утром завтракали вместе.
Я посмотрела на учительницу так удивленно, что она, не выдержав, весело расхохоталась.
– Вышла я за Севу замуж. Он упорный был. Никак меня в покое не оставлял. Вот я ему и сказала: после того, как поступишь в высшее учебное заведение какое-нибудь, тогда и пойду с тобой гулять. В шутку сказала, думала, отвяжется. А он и поступил на следующий год. На летчика. Как – сама не знаю. В общем, пришлось мне за него замуж выйти, – посмеиваясь, сообщила Светлана Викторовна. Я изумилась – ничего себе история!
«Вот влюбится в тебя кто-нибудь из твоего класса, – ехидно прогундосил внутри меня сами знаете какой голос, – и ты тоже на нем женишься! В следующем году. Вот умора будет!»
Знал бы этот внутренний голос, насколько он прав. Только с одним годом он прогадал.
– Как интересно у вас, – искренне сказала я учительнице.
– Да уж, – покивала она мне, не переставая улыбаться. – Веришь, нет, с Севой ни разу не ссорились, и живем душа в душу, хоть он и младше меня на пару лет. Родственники сначала против были брака, да ничего… Ладно, вернемся к нашим баранам, то есть, – поспешно поправилась женщина, – к ученикам. – Все нормально прошло?
