а сам владелец носа завалился на спину, звонко цокнув лысым затылком о ступеньку метром ниже. Черепушка такого отношения не выдержала и раскололась, мгновенно забрызгав ступени кашей из мозгов и крови. Что ж, и так бывает, случайность, так сказать… Бритва, еще не успев отойти от первого удара, попятился, превозмогая боль в саднящем горле, запнулся за ступеньку и шлепнулся на задницу. Тень снова шевельнулась. Хрясь и второй нос слетел с физиономии куда-то в сторону. Крепыш выпучил глаза, скосив их на смотрящий куда-то влево сломанный петак, пропустив третий смертоносный удар в висок.
- Вот и помер дед Максим, - пропел Домовой, оттаскивая два тела к третьему, в укромном уголке под лестницей первого этажа. – Да и хуй остался с ним… Положили его в гро-о-о-б… Вот, братишка. Я тебе тут покушать принес, - кровожадно оскалился наемник, когда остававшийся на карауле охранник зашевелился, пробуждаясь в новом образе. – Кушай родной, кушай. Потом иди, погуляй, ворота открыты, а я дальше пошел.
Мертвяк рыкнул, рассмотрев жертву, но решил в первую очередь накинуться на более доступную еду. Его руки метнулись в сторону разбитого черепа бывшего напарника, пальцы погрузились в рану, чем-то там чавкнули, вынули неприятного вида кашицу и потянули к истекающей слюной пасти. Все. Дальше Домовой смотреть не захотел, да и времени на любование как мертвяк завтракает, у него не было. Сейчас эта тварь доест своих дружбанов и пойдет по пьяному лагерю шататься, пугая и накидываясь на всех, кого заметит, поднимая шум раньше времени.
Взлететь на два пролета вверх – секундное дело, а вот открыть здоровенные ворота, из толстенной не оструганной доски, выполненные в каком-то средневековом стиле, это уже чуть дольше… Дольше, но не на много. Потянуть за здоровенное, из желтого металла кольцо, удивиться тому, как массивная створка открывается плавно и без скрипа, войти в огромную залу. Опа-на! А тут все такое? Красная ковровая дорожка тянется по длинному коридору, упираясь в такие же воротища, у которых стоят еще два амбала. Коридор освещен скудно, лишь несколькими свечами, видать для антуражности. Придерживаясь тени, понимая, что охранники у следующей двери все равно его уже видели, Домовой двинулся прямо к ним.
- Мужики, здорова! – радостно проговорил он, не доходя до стороже пары метров. – Не поверите, заплутал! Сюда ж на оргию вроде? А то Батя пригласил, показать хотел как че тут у него устроено…
Не договорив, с размаху наемник всадил носок сапога правому охраннику промеж ног. Того аж подкинуло. Крик еще не успел вырваться из глотки, а в эту саму глотку уже вонзились костяшки пальцев, ломая тонкие и хрупкие хрящи. Эх, надо было у Бритвы нож из ножен тиснуть, но что уже… Охранник свалился на пол замертво, так и не успев ничего сделать. Зато второй попытался рыпнуться, да куда там? Когда цель немного слева, а ты правша, это не так то просто, а вот если ты свободно управляешься как левой так и правой рукой, как Домовой, то повторить удар точно в кадык, не составит особой сложности. Хрясь, и второе горло вмято вовнутрь, а амбал, сипло дыша, выпучив глаза все пытается дотянуться до автомата, выпавшего из его рук. Как оружие выпало? Ах, да, вместе с резким тычком в горло, наемник таким же резким ударом, продолжая движение корпусом, но уже правой рукой ударил в цевье сверху вниз, выкручивая и ломая указательный палец руки здоровяку. А вот нехрен его в спусковой скобе держать. Не умеешь вовремя жать на крючок? Ну и не нужен тебе тогда палец.
Отдышавшись и поморщившись от прострелившей в спину боли, наемник аккуратно осмотрелся. Вроде шуму особо не создал, никто на звуки драки не бежит, да и звуков то тех было… «хрясь» гортанью, «пшшш» - выходит воздух из груди убитого, да «бу-бух» ботинками по паркету… Прикинув время, затраченное на умершвление этих двух и на то, сколько мяса у «братишки» под лестницей, Домовой решил, что еще пара минут у него есть, до тех пор пока налопавшийся вдоволь новоиспеченный мертвяк не попрется на поиски новой провизии. Дернув ручку одной из дверей в коридоре, Сашка оскалился. Отлично. Туалет, типа «сартир»… Подхватив сперва первое тело, затащив его и усадив в кабинку на унитаз, вернулся за вторым. Полюбовался однояйцевыми братьями, которые даже на горшок по двое ходят, удовлетворенно кивнул.
Перекочевавшие в руки нового хозяина автоматы были тщательно осмотрены и одному из них был вынесен вердикт «годен».
- Ну, а теперь потанцуем, - прошипел Сашка, закидывая более потертый «Калаш» за спину и примериваясь, как бы половчее ударить в дверь ногой, чтобы те поэффектнее отворились.
* * *
Несмотря на то, что две таблетки, выпитые перед началом, вечеринки замутили Сашкин рассудок, совсем они его не отключили. Да, тело ватное какое-то, лепи, крути и ставь, как хочешь. Да, мысли какие-то ленивые, страха в них нет, а если есть, то совсем чуть-чуть, но ведь на совсем ее не вырубило? Нет. Вот и смотрит девчонка на приближающегося голого мужика с кнутом в руке, словно через какие-то окна, а не через собственные глаза. Кнут взвился воздух черной кляксой, она даже не успела понять, что происходит, а через мгновение уже над самым ухом раздается взрыв. Глаза-окна судорожно закрываются ставнями век, снова распахиваются, тело запоздало дергается. Мысли, не успевая сами за собой, отмечают, что правая верхняя конечность, вроде называемая рукой, как-то странно дергается, а потом от нее приходит целый состав боли. Саша вскрикнула, пьяно посмотрела на разливающийся огнем по предплечью набухающий синяк. Точнее сказать красняк. Широкая черта образовалась чуть выше локтя и постепенно ширилась. Видимо, кнут угодил именно сюда. В следующее мгновение ее сдуло ураганным ветром. Вокруг все завертелось, загудело, она в чем-то словно запуталась. Суставы застонали, выгибаясь.
Батя накинулся на нее словно хищник на жертву. Когда на девичьей руке выступила первая кровь, его глаза словно налились огнем. Он метнулся к девчонке, повалил ее, что-то заорал в самое ухо. Одна рука сжала мягкую грудь, вторая скользнула между ног, зубы сперва впились в шею, оставляя на них следы, затем прокусили девичью губу. Тут же, желая всего и сразу, мародер встал перед полупьяной девчонкой на колени, приспустил штаны. Одежда, как много на этой богине одежды! Сорвать! Сорвать немедленно. Хруст разрываемого белья, тихий девичьи вскрик от ожога бретелькой на плече и резинкой в паху.
- Ар-р-р! – не сдержал рыка Батя, впившись девчонке зубами в грудь.
