мне честь, и теперь я работаю в этой уважаемой компании.
— А ваш возраст вам не мешает?
— Возраст не мешает. Тем более что возраст дело наживное. Фьють! И ты уже выходишь на пенсию.
Поулыбались на камеру немудреной шутке и Александра продолжила допрос.
— Это правда, что вас номинировали на престижную, международную премию в области информатики?
— И это правда. Меня и моего учителя господина Брусенцова выдвинули на соискание премии Тьюринга. На премию номинирует Ассоциация вычислительной техники и вес этой премии равен весу Нобелевской премии.
— А почему вас не выдвинули на Нобелевку?
— Потому что Нобелевскую премию не дают за открытия в математике.
— Вот как?!
Реально изумилась корреспондент.
— Но почему?! Неужели нобелевский комитет не понимает важность математики?
— Разумеется понимает. Но есть завещание господина Нобеля, и в этом завещании он запретил давать премию своего имени математикам.
У женщины реально глаза на лоб вылезли.
— Но почему?!
Я пожал плечами но ответил.
— Наверное потому, что жена господина Нобеля ушла от него к математику.
И натягиваем на свою мордашку немного глумливую улыбочку. Корреспонденша реально зависла, но затем снова кинулась на меня.
— Это реально? Это именно так?!
— Разумеется. Зачем мне обманывать огромное количество ваших зрителей?
— Даа. Это неожиданно.
— Об этом факте известно всем кто занимается наукой. Тайны из этого никто и никогда не делал.
— Ну хорошо. Но лично вас, выдвинули на еще одну премию. И сразу вопрос. Почему господин Брусенцов не был выдвинут на соискание второй премии?
— В силу возраста. Премия Филдса дается математикам не старше сорока лет. К сожалению, моему учителю намного больше.
— Но почему такая несправедливость?
Я пожал плечами.
— Я не знаю. Но так написан устав. К тому же эта премия не ежегодная. Она вручается один раз в четыре года.
— Совершенно не понятно.
— Мне тоже. Но есть устав и оргкомитет очень строго этот устав соблюдает.
— Ну хорошо. Тогда такой вопрос. Если, вы получите обе премии, каково будет ваше материальное вознаграждение? За Нобелевскую премию дают миллион долларов, а про Тьюринга и Филдса наши зрители ничего не слышали.
— За Тьюринга дают двести пятьдесят тысяч долларов, за Филдса пятнадцать тысяч долларов.
— Но почему так мало?!
Искренне возмутилась моя тезка.
— Я не знаю.
Слегка опешил я, и добавил.
— Да и вопрос не в деньгах. Это престиж. И в первую очередь престиж страны! Нобелевские премии, ученые из СССР получали, и получали не единожды, а вот Тьюринга и Филдса ни одного раза. Для России это очень почетно.
— Ну хорошо. Мы будем следить за вашими успехами и своевременно информировать наших зрителей. Давайте перейдем к другому вопросу.
— Разумеется.
— Давайте поговорим о вас
— Давайте.
Улыбнулся я.
— Зачем вы здесь? Вы же из Москвы?
— Не совсем так. Я из детдома. И совсем недавно я вошел на правах приемного сына в семью Морозовых. Так что, я теперь ВАШ.
— Ого! Вот это новость! Номинант двух престижных, международных премий наш земляк?!
— Именно так.
Ослепительно улыбаюсь на камеру.
— Расскажите о вашей семье.
— Моя матушка Светлана Григорьевна Морозова родилась в нашей области и проживает в ней же.
— И где?
— В Ё-деревне.
— Но как же??
Растерялась корреспондент.
— Вы?! Вы будете жить в деревне??!!
— А что в этом такого? Чем деревня хуже города?
— Возможностями конечно!
Я слегка оскалился.
— Все возможности создают люди, и я вас уверяю, возможностей в нашей деревне будет намного больше чем в любом городе мира.
Нагла девица зависла настолько, что замахала ресничками в полном недоумении. Но удар она держать умела и резко соскочила со скучной темы.
— Хорошо. Тогда поговорим о совещании, на котором мы находимся.
— А что о нем говорить? Чиновники сладко спали всю весну и все лето, и неожиданно для всех чиновников настала осень и пришла пора отопительного сезона. Смею вас заверить. Отопительный сезон 1993–1994 года сорван. Наши с вами граждане и жители области будут сидеть без света и тепла.
Сверкнув глазищами, нахальная дамочка решила не рисковать и попыталась перевести опасный разговор на другую тему.
— СП Русские медведи. Чем вы занимаетесь?
— Аварийно и аврально спасаем людей от наступающей зимы. Мы везем двадцать пять тысяч тонн угля в северный район нашей области. А нам не дают это сделать.
Ступор и легкий знак оператору. Дескать, гаси камеру. Красный огонек погас и дамочка нахмурившись посмотрела на меня.
— Саша. Ну что ты делаешь?
— А что я делаю? Я довожу до людей простую мысль. Они будут сидеть без света, горячей воды и отопления.
— Нельзя такое говорить.
— Почему??!!
У меня даже глаза распахнулись в искреннем удивлении. Корреспондент стушевалась и начала выглядывать следующую жертву. Ага, щязз! Кто бы ее отпусти то?!
— Александра.
Ласково позвал я ее.
— Что-то еще?
— Конечно. Вы же в квартире проживаете?
— Да.
— Это плохо.
Дамочка нахмурила брови и уточнила.
— Это почему?
— А на городской ТЭЦ точно такая же ситуация как и в районах. Менее трети угля от зимнего запаса и аварийные хранилища мазута совершенно пусты. Город замерзнет или придется отключать подачу электроэнергии на предприятия. Если это произойдет то город накроет сто процентная безработица. Но даже при таком развитии сюжета, температура в вашей квартире будет не выше пяти или семи градусов в плюсе, про горячую воду в кране вы забудете до весны, а свет будут давать на четыре часа в сутки.
О! Зацепило! Ну так! Своя же, родная задница останется немытой и в своей же уютной квартирке наступит вечная осень. Дамочка сузила глаза и выдавила.
— Долбанный совок!
Я оскалился и вполне справедливо заметил.
— Ну что вы? При чем тут Совок? При совке отопление и горячая вода была. Предъявляйте претензии к новой, демократической власти.
Я сделал вид что задумался и выдал совершенно крамольную мысль.
— Знаете. А ведь демократы активно проигрывают Совку.
У дамы глаза на лоб.
— Да, да. Не удивляйтесь. Одна или две зимы без отопления и света и демократы окончательно потеряют доверие населения. А ведь на носу выборы. И за кого проголосует замерзающий и обнищавший народ? Ответ на поверхности, не правда ли?
Я опять оскалился и добил корреспонденшу.
— У меня к вам предложение. Русские медведи возьмут вас на содержание, а с вас серия убойных материалов по энергообеспечению области. Миллион. В долларах. И вы размажете эту чиновничью перхоть в тонкий слой грязи. Подумайте. Такие предложения не каждый год поступают.
Дамочка задумалась.
— Меня уволят, да и эти материалы никто не выпустит в эфир.
— Оу?! Что я слышу?! Неужели Совок и тут победил?! Цензура?!
Дамочка покраснела и выдала.
— Миллион
