Ответ, который я дал на поставленный мной же вопрос, определял суть подхода к нему, принятую через две недели и всей нашей группой.
В этом случае, по-моему, нам придется сказать «нет» и вообще отказаться от данного мероприятия любезно, но твердо, перейдя к рассмотрению необходимых вопросов с различными странами в индивидуальном порядке за стенами ООН, но исходя из тех же требований и условий, которые были нами представлены в европейскую комиссию.
Если какие-то страны не согласятся с нашими условиями, находясь под сильным влиянием коммунистов, и не смогут гарантировать бережного и экономного расходования наших денег на достижение тех целей, для которых они предназначены, тогда и давать их вообще не следует. Если народы Западной Европы откажутся от американской помощи на этих условиях, то это будет означать, что они окончательно голосуют за доминирующее положение России. В таком случае предпринимать что-либо там мы не будем, сделав соответствующие выводы.
Вопрос должен решаться на политической основе. Ведь если коммунистам удастся занять ключевые позиции в административных органах, они заблокируют осуществление программ, изображая их как попытку американцев установить свою гегемонию над народами Западной Европы. Единственным средством, которое может заставить их замолчать и принудить к согласию, является просвещенное общественное мнение, хорошо осведомленное о том, что это – единственный выход из грозящей катастрофы.
Как я уже говорил, эта точка зрения нашла свое отражение в документе, представленном нами госсекретарю 23 мая. Лучше всего, полагала наша группа, стало бы стимулирование инициативы европейской экономической комиссии, «чтобы восточноевропейские страны либо исключили сами себя из намечаемого процесса, отказавшись от предложенных условий и требований, либо согласились на изменение замкнутых ориентации своих экономик».
В заключение в документе содержалось предложение по корректировке двух основных, неверных на наш взгляд, положений, связанных с доктриной Трумэна:
1. Подход и отношение Соединенных Штатов к мировым проблемам – лишь защитная реакция на коммунистическое давление, а попытки восстановления здоровых экономических условий в других странах – побочный продукт этой реакции, в чем мы не были бы заинтересованы, не будь коммунистической угрозы.
2. Доктрина Трумэна представляет собой незаполненный бланк по оказанию экономической и военной помощи тем регионам, где наметились признаки успеха коммунистов. Нам следует поступать таким образом, чтобы всем было понятно: расширение американской помощи – вопрос политической экономии в буквальном смысле этого слова – такая помощь будет оказываться только в тех случаях, когда ее результаты будут соответствовать нашим затратам и усилиям.
Затем мы остановились на специфике сложившейся ситуации в Греции и успехах нашей ограниченной интервенции. По сути дела, это своеобразное отражение точки зрения, высказанной в моем выступлении 28 марта в военном колледже. Квинтэссенция ее заключалась в том, что «в других регионах мы должны были применять подобные же критерии».
Таковыми были наши основные рекомендации, представленные генералу Маршаллу. Копии направлялись, если я не ошибаюсь, Ачесону, Уиллу Клейтону, Бену (Бенджамину) Коэну – советнику Госдепартамента и Чипу Болену – помощнику госсекретаря. На следующее утро Маршалл провел совещание, на котором, кроме вышеназванных, присутствовали многие высокие должностные лица департамента. Генерал попросил присутствовавших высказаться по представленному нами документу.
Прозвучал целый ряд критических замечаний. В частности, высказывалось мнение, что европейцы вряд ли смогут сами составить эффективную программу. Под вопросом было и рассмотрение Европы в качестве единого целого. Задавался также вопрос: как нам следует поступить, если русские согласятся?
Когда все желавшие высказались, меня попросили ответить на возникшие вопросы. В своих ответах я придерживался линии, о которой сказано выше: европейцы могут объединиться, получив удовлетворяющую их программу, если же этого не произойдет, то тогда мы не сможем ничего для них сделать. Что же касается русских, будем играть в открытую. Если они отреагируют положительно, мы проверим их намерения, потребовав от них внесения конструктивного вклада в осуществление программы. В случае же отказа русских можно просто исключить из числа участников. Сами мы разграничительную линию в Европе проводить не будем.
Когда я закончил свое выступление, генерал Маршалл поблагодарил нас и отпустил с совещания, не выразив своего мнения (он всегда поступал так, пока не принимал решения после тщательного анализа). Сейчас я уже не помню, вызывал ли он меня в следующие дни для консультаций. Генерал был порядочным человеком: он потребовал дать ему рекомендации и получил их. Затем выслушал все критические замечания и сделал соответствующий вывод. Каким он был, я увидел в тексте его выступления в Гарварде, в котором отражались все наши основные положения с добавлением некоторых соображений различных экспертов.
Разные люди претендовали на авторство плана Маршалла или же просто, как говорится, примазывались к нему. Естественно, такие высокопоставленные чиновники, как Ачесон, Клейтон и Болен, приложили к нему руку. Главная задача нашей группы планирования заключалась в сборе всех имевшихся суждений и мнений и разработке на их основе принципиальных рекомендаций и несении за них полной ответственности, что мы и сделали. Целый ряд аспектов, а также идея об объединении европейцев на основе одной программы, не был нашей выдумкой. Конечно, мы использовали высказывания многих экспертов и аналитиков, но делали свой собственный вывод о целесообразности внесения их в число рекомендаций. Был, однако, и наш собственный вклад в разработку плана. Вот некоторые основные положения:
1. Европейцы должны сами проявить инициативу по составлению программы и нести общую ответственность за ее выполнение.
2. С предложением о помощи следовало обратиться ко всей Европе: если кто и намеревался разделить Европейский континент, то пусть это будут русские, демонстрировавшие свою отрицательную реакцию, а не мы.
3. Жизненно важным компонентом возрождения Европы должна стать концепция возрождения Германии с реабилитацией ее экономики.
Таким образом, непосредственная роль группы планирования сводилась к формулировке этих трех основных положений в плане Маршалла.
С исторической точки зрения авторство этого плана принадлежит в первую очередь генералу Маршаллу и президенту Трумэну. На первом лежит ответственность за использование представленных ему рекомендаций и советов, сведение их в единый документ и передачу его, не побоявшись возможной критики, на рассмотрение президента и конгресса, а также на суд общественного мнения Америки да и всего мира, поскольку сам план связан с известным риском. Будучи человеком, не боявшимся ответственности за возможные ошибки, допущенные даже по посторонней рекомендации, он, вне всякого сомнения, заслуживает добрых слов за свою деятельность. Но и президент Трумэн достоин всяческой похвалы за правильное понимание сложившейся ситуации и политическую смелость, за назначение в качестве госсекретаря наиболее опытного, самостоятельного и пользовавшегося уважением в народе человека с предоставлением ему свободы действий и поддержкой его инициатив, которые в случае неудачи могли бы нанести громадный ущерб государству и запутать дела администрации.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
