— Ты прав, Томми. Она похищена, — тихо сказал Брайан. Но куда ее увезли? Как называется та гостиница? Кристиан называла ее, Брайан был уверен в этом. Она рассказала ему все подробности того унизительного испытания, которое ей пришлось перенести. Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить.
Кент. Брайан хорошо помнил, что дело было в Кенте. В названии фигурировал какой-то цвет. И еще какое-то животное. О Господи, да такие названия имеет половина гостиниц в Англии! Он был настолько зол на Уоллингфорда, что это мешало думать. Не позволяй чувствам взять верх над разумом, сказал он себе, Николь в опасности, ты обязан вспомнить!
Какой-то темный цвет. Синий… Нет. Черный. А животное…
— Жеребец! — воскликнул он. — «Черный жеребец»! По дороге к Кенту. Именно туда он ее повез.
— Откуда ты знаешь? — усомнился Томми.
— Это та гостиница, куда Уэдерстон привез в свое время Кристиан, будущую графиню Д'Оливери по наущению твоей матери. Она была полна решимости заполучить твоего отца. Подобно тому, как Уоллингфорд намерен заполучить твою сестру.
— Я пошлю за каретой, — заявила Меган, шагнув к двери.
— Для этого нет времени. Как ты сюда добрался, Томми?
— Верхом, разумеется.
— Они взяли карету. Верхом у нас есть шанс догнать их.
— Ах нет, милорд, — решительно возразил Хейден. — Вы не сможете ехать верхом с вашим коленом.
— Я поеду! — с мрачной решимостью проговорил Брайан. — И буду ехать, черт возьми, пока не вывалюсь из седла! А после поползу! — Подойдя на костылях к двери, он остановился на пороге и сказал: — Знаешь, Хейден? Вот оно, твое наказание. Не поговори ты сегодня с Уоллингфордом, я бы отправился в Шотландию, чтобы никогда больше не видеть мисс Хейнесуорт. И скорее всего женился бы там на какой-нибудь симпатичной шотландской девчонке.
Слуга побледнел как полотно, затем поднялся и с вызовом заявил:
— Вы опоздаете, милорд. Они уже давно поженились.
— Если они поженились, — ответил Брайан, надевая сюртук, который подала ему Меган, — я вернусь сюда и лично пристрелю тебя.
Глава 29
Николь пришла в сознание от жуткой головной боли и удушья. Она находилась в закрытой карете, о чем можно было судить по перестуку колес и отсутствию ветра. На ней все еще был капюшон, и когда она вздумала его снять, то обнаружила, что руки ее связаны. Николь почувствовала себя беспомощной, ей стало холодно и страшно.
— Прошу вас, — тихо произнесла она, — здесь есть кто-нибудь?
— Я же говорил, что не причинил ей особой боли, — услышала она глухой мужской голос. В ответ раздался хриплый смех другого мужчины:
— Зато она основательно взгрела его! Ну что тебе, злючка?
— Я не могу дышать, — с трудом произнесла Николь.
— Вот и хорошо. Это компенсация за то, что ты чуть не искалечила меня!
— Но я действительно не могу дышать!
— А ну посмотри, — озабоченно сказал другой мужчина. — Нам ни к чему, чтобы она умерла.
— Отвечай за себя, — пробормотал его сообщник.
Николь пришла в голову идея притвориться, что она теряет сознание. Затрудняющий доступ воздуха капюшон быстро сняли с ее головы. Николь продолжала лежать неподвижно, опершись о боковину сиденья. Сидевший рядом мужчина наклонился к ней. Она толкнула его связанными руками в подбородок с такой силой, что у того клацнули зубы.
— Господи, да ты почище, чем боксер на ринге! — пробормотал мужчина, потирая подбородок. Николь попыталась было пнуть его, но оказалось, что ноги у нее тоже связаны.
— Прекрати, — прорычал мужчина напротив, — если не хочешь, чтобы тебя снова оглушили.
Ей очень хотелось рассмотреть обоих, однако в карете было слишком темно. Судя по разговору, они были джентльменами, и это немного успокоило Николь.
— Я не знаю, кто вы такие, но прошу вас, пощадите меня. Ради ваших матерей, сестер и жен…
— Интересно было бы посмотреть, как моя мать нанесет такой удар, как ты Уоллингфорду, — насмешливо проговорил мужчина напротив.
— Бодерингли? — узнала Николь голос приятеля Энтони. — Это ведь вы? — Она повернулась к мужчине, который был рядом с ней. — А вы, должно быть, Терлингтон. — Она испытала чувство облегчения. — Ради Бога, давайте прекратим весь этот вздор! Ведь вы джентльмены! Неужели же вы будете способствовать похищению леди?
— Это зависит от того, о какой леди идет речь. Если хотите знать, мисс Хейнесуорт, вы заслуживаете того, чтобы вас принудили к повиновению.
— Почему? — удивленно воскликнула Николь.
— Вы слишком хорошо фехтуете.
— О Господи! Какое это имеет отношение к происходящему?
— Это опасная идея — учить женщин владеть оружием, — заявил Терлингтон, и она почувствовала запах виски. — Это может заставить их думать.
— Думать о чем? — спросила Николь.
— О положении вещей. О месте женщины в доме, когда она выполняет пожелания мужа и не помышляет о фехтовальной дорожке.
— Да, — подтвердил Бодерингли, вынимая флягу и делая глоток. — И он должен иметь право проучить ее, если она ему не угодит. А это не так-то просто сделать, если жена вооружена. — Он передал флягу Терлингтону.
— Поэтому, мисс Хейнесуорт, вы останетесь связанной до той самой минуты, пока священник не объявит вас и беднягу Уоллингфорда мужем и женой. Хотя зачем ему такой возмутитель спокойствия в доме — выше моего разумения.
Николь вдруг поняла, что в карете находится еще один человек. Он полулежал, скорчившись, рядом с Бодерингли. Это был, конечно, Энтони. И явно без сознания.
Николь попыталась усыпить бдительность похитителей.
— Послушайте, вы, оба, — начала она. — Мне кажется, вы не понимаете, что творите. Ведь это — похищение человека! Вы оба угодите в тюрьму!
— Как бы не так, — быстро возразил Бодерингли. — Мы лишь помогаем нашему другу.
— Допустим, вы увидите меня замужем за Уоллингфордом, но разве это стоит того скандала, который разразится?
Терлингтон помахал в воздухе рукой.
— Какой скандал? — заплетающимся языком спросил он. — Вы уже помолвлены, разве не так? Мы только помогаем ускорить дело, — закончил он и рыгнул.
— Мой отец убьет вас, — пригрозила Николь, хотя и сама понимала, что это пустая угроза.
— Если сможет оторваться от игорного стола, — презрительно заметил Бодерингли.
— Ну, в таком случае это сделают мои братья!
— Знаете, я беседовал сегодня с Томми о вашей женитьбе. — Бодерингли снова сделал глоток из фляги. — Если хотите знать, никто в Англии так не желает видеть вас замужем за Уоллингфордом, как он.
В этот момент карета резко свернула с дороги.
— Приехали, — с удовлетворением сказал Терлингтон. — Кого предпочитаешь взять?
