— Уф, — сказал тот. — А я-то думал, что ты ушел. Где ты пропадал?
— Беседовал с вашим принцем, — угрюмо отозвался Грэм. — Ты знаешь, где Ванда?
Оге как-то странно скуксился.
— Ты знаешь, — доверительным голосом сказал он. — Не надо тебе сейчас к ней ходить.
— Где Ванда? Ты знаешь?
— А давай я тебя познакомлю со своей невестой? Очень милая девушка, тебе понравится.
Грэм потерял терпение, схватил Оге за локоть железной хваткой и потащил в угол, где было поменьше народу. Оге не вырывался и вообще делал вид, что ничего особенного не происходит.
— Где Ванда?! — прошипел Грэм, когда они оказались в относительно спокойном месте. От посторонних глаз их очень удачно скрывала зеркальная колонна, и никто не видел, как Грэм прижал Оге к стенке, упершись о нее руками по обеим сторонам от него. — По глазам вижу, что знаешь.
— Ты, это… — растерялся Оге. — Зачем она тебе?
— Поговорить хочу.
— Ты уже говорил! Она вернулась сама не своя!
— Не твое дело, — сквозь зубы сказал Грэм, жалея, что нет у него при себе никакого оружия. — Это касается только нас с ней.
— Неправда! — возмутился Оге. — И нас тоже! То есть меня! Я же ее друг!
— Ты рискуешь тем, что у Ванды станет одним другом меньше. Я не шучу.
Немного помявшись, Оге взглянул в глаза Грэму. Видно, ему очень не понравилось то, что он там увидел, потому что он тяжело вздохнул и сказал обреченным голосом:
— Только не наделай глупостей.
— Не наделаю.
— Что-то мне не верится… — снова вздохнул Оге. — Ванда в парке. С Ричардом. Во всяком случае, были с полчаса назад.
— Парк большой.
— Они недалеко. Здесь чуть поодаль есть беседка, вся заросшая виноградом, они там сидели.
— Хорошо, — буркнул Грэм, отвернувшись. Он понятия не имел, где находится эта беседка, но был полон решимости обшарить хоть весь парк, но найти ее. — А может, прогуляешься со мной, покажешь? А, Оге?
— Ну уж нет, — задрал нос Оге. — Сам ищи. Не люблю скандалы, а его не миновать, если ты сейчас к ним сунешься. Ричард, если разозлится, пошинкует тебя в капусту.
Грэм ухмыльнулся, продемонстрировав сломанный наполовину зуб. Пошинкует? Ну, ну…
Он решил больше не терять времени, оставил Оге приходить в себя у стены, а сам направился к выходу из залы. Он собирался спуститься в парк и разыскать сладкую парочку.
Пока еще он не знал, что будет делать после того, как найдет их; в груди разгорелся огонь, пожирающий душу, и наполняющий его неуемной яростью. Он знал, что в таком состоянии способен на все, что угодно, и потому не мог предсказать, что произойдет, если он застанет Ванду в объятиях Ричарда. Несколько женщин, попавшихся на его пути и взглянувших на него, отпрянули, как от пламени — такая мрачная, яростная гримаса застыла сейчас на его лице.
Почти бегом он спустился по широкой, пустой лестнице, и вышел в темный и молчаливый парк. Здесь не было ни одного огонька, тьму рассеивал лишь звездный свет, луна уже зашла. Но Грэму было вполне достаточно и такого света. Оказавшись под сенью деревьев, он замер на минуту и затаил дыхание, прислушиваясь. Единственными звуками, коснувшимися его слуха, было шептание ветра в листьях, и обрывки музыки из дворца, доносившиеся через приоткрытые окна. Если в парке кто и был сейчас, то не здесь, в пределах слышимости. Что ж, сказал себе Грэм, поищу их, все лучше, чем проводить время в душном дворце. Он тихо пошел по неширокой дорожке, рассудив, что беседка, о которой говорил Оге, едва ли находится в зарослях, в глубине парка. Не полезет же Ванда в бальном платье в переплетение ветвей?
После выпитого вина Грэму было жарко, и он сначала расстегнул дублет, а потом и вовсе скинул его, оставшись в одной тонкой шелковой рубахе. Вряд ли прилично ходить по королевскому парку в таком виде, но кто сейчас мог увидеть его? Подумав, он бросил дублет в траву, немало не заботясь о том, что роса, песок и земля испортят дорогой атлас и серебряную вышивку.
Он уже ушел по дорожке довольно далеко; огни дворца спрятались за ветвями деревьев. Грэм успел немного успокоиться, но сердце все равно бухало в груди как ненормальное, и жжение не проходило. Он чувствовал возрастающую досаду — на себя. Нужно было тащить Оге с собой, и чтобы он показывал эту беседку…
Вдруг ему послышался какой-то звук. Он остановился и прислушался. Да, кажется, голоса. Двое переговариваются тихонько и смеются. Дрожь прошла по его телу — он узнал голосок Ванды. Он не разбирал слов, говорила девушка совсем тихо, но ошибиться не мог. Постояв с полминуты, он пошел на голоса, стараясь ступать тихо.
Беседка и впрямь была вся увита диким виноградом. Эта естественная стена отлично скрывала сидящих внутри от посторонних глаз. Точнее сказать, скрывала бы, потому что в данный момент Ванда вольготно расселась на перилах беседки, и ее мог видеть каждый, кто проходил мимо. Грэм она не заметила, поскольку он подошел со спины, кроме того, его скрывали в своей тени низко нависающие ветви деревьев.
Ричарда почти не было видно; он, как нормальный воспитанный человек, сидел на скамье внутри беседки, и его заслоняла сплетенная из виноградника живая стена. Но Грэму и не нужно было видеть, он чувствовал его и так, всей шкурой.
Он нарочно шевельнулся так, чтобы ветки вокруг него зашуршали. Ванда тут же прервала свой веселый рассказ и с опаской оглянулась.
— Кто здесь? — спросила она шепотом.
— Тебе показалось, — отозвался безмятежно Ричард. — Это просто ветер.
— Нет, — возразила Ванда. — Не ветер. Эй! Есть тут кто-нибудь?
— Есть, — ответил Грэм, не выходя из своего укрытия. — Это я, Ванда.
— Что за… — начал Ричард; его темный силуэт шевельнулся, и Грэм понял, что лигиец встал. — Ванда, кто это?!
— Ричард, это князь Соло… — Вандин голос звучал так, словно она изо всех сил сдерживалась, чтобы не сорваться на крик.
— И что же нужно этому наглецу?
— Этому наглецу, — ответил Грэм с ледяным спокойствием, пряча за ним яростное пламя, бушевавшее в нем, — нужно всего-то поговорить с ее высочеством Вандой.
— Всего-то, — послышался смешок. — Вы что, следили за ней, князь? Поговорить можно было и в другом месте, например, во дворце. А то, что вы пришли сюда, я расцениваю как наглость и неуважение к девушке.
— Да расценивайте как хотите. Ванда! Отойдем, поговорим?
— Мы уже поговорили обо всем, — неохотно ответила Ванда. — Мне больше нечего тебе сказать.
— Но у меня есть, что сказать! Прошу тебя, Ванда…
Ему послышался тихий вздох, и вслед за этим девушка соскользнула с перил. Но Ричард ухватил ее за руку, остановил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
