Нет, решила она, тряхнув головой, чтобы отогнать глупые мысли. Хватит трястись. Это просто рюкзак – и все.
И Рути резко дернула застежку. Фаун поспешно отвернулась и даже закрыла глаза ладонями.
– Не бойся, это просто фотопринадлежности, – сказала Рути, тщетно пытаясь скрыть прозвучавшее в голосе облегчение. В самом деле, внутри рюкзака было несколько отделений разного размера, в которых лежали цифровой «Никон», три сменных объектива, коробка со светофильтрами, вспышка, экспонометр, зарядное устройство для аккумулятора и складной штатив-тренога. Рути знала, для чего нужны почти все эти предметы – что-то похожее она видела у Базза, который мечтал заснять пришельцев и поэтому часто брал с собой фото- или видеооборудование. Впрочем, вещи, которые лежали в рюкзаке, выглядели достаточно дорого, и она догадалась, что это не любительское, а профессиональное оборудование.
Вот только как оно попало в тайник?
В том, что «Никон» не может принадлежать ее родителям, Рути была уверена. Ее отец и мать пользовались исключительно одноразовыми пленочными «мыльницами», которые можно было купить в городской аптеке. Там же проявляли отснятые пленки и печатали фотографии.
Фаун на всякий случай отошла подальше.
– Осторожнее, – шепнула она Мими. – Это вещи из леса, они могут быть опасными!
– Что с тобой, Олененок? – Рути повернулась к ней.
– Ничего. Просто мы с Мими разговариваем.
Рути достала из рюкзака фотоаппарат, сдвинула выключатель и посмотрела на экран на задней панели, но тот остался темным. Некоторое время Рути вертела «Никон» в руках, пытаясь найти еще какой-то выключатель или кнопку, но не нашла. Надо будет показать фотоаппарат Баззу, когда он приедет, решила она. Он-то разберется с этой штукой скорее, чем она.
– Рути! – окликнула ее Фаун, которая успела взобраться на подоконник и теперь прижималась лицом к стеклу.
– Что?
– Там кто-то есть. И он идет сюда…
Рути– Он идет сюда, – повторила Фаун. Ее голос звучал странно спокойно, почти равнодушно, словно гости приходили к ним домой постоянно.
Рути бросилась к окну в надежде, что это может быть мама. Она уже несколько раз во всех подробностях представляла, как мама входит в дом, вешает куртку в шкаф и обнимает обеих своих дочерей. «Я не очень напугала вас своим исчезновением?» – спросит она. На мгновение Рути даже почувствовала прикосновение ее теплых, сильных рук, почувствовала запах сырой шерсти, идущий от материного шарфа, но наваждение быстро исчезло, и она прижалась к холодному стеклу рядом с Фаун.
Ей пришлось прищуриться, чтобы что-то разглядеть сквозь отражение собственной головы в стекле. К счастью, снег почти прекратился, на небо вышла луна, и в ее лучах сугробы на дворе и подъездной дорожке замерцали призрачным голубым светом. Через двор двигалась какая-то темная фигура, закутанная в «дутый» пуховик с капюшоном. Фигура слегка сутулилась то ли оттого, что приходилось идти против ветра, то ли от усилий, которые ей приходилось прилагать, чтобы шагать по глубокому – почти по колено – снегу. Лицо незнакомца было закутано шарфом, так что казалось, будто никакого лица у него нет вовсе, и Рути невольно подумала о человеке-невидимке, который был вынужден точно так же заматывать бинтами открытые части тела.
Одного беглого взгляда ей хватило, чтобы понять: это не их мать. Уверенную, стремительную походку Элис она узнала бы и за милю. Мама вообще делала все уверенно, порывисто – эту ее манеру Рути никогда бы не перепутала. Незнакомец, напротив, двигался маленькими, почти робкими шажками, оглядываясь как человек, который попал в незнакомое место. Похоже, это кто-то чужой, подумала Рути. Но кто мог приехать к ним так поздно, да еще в такую погоду? Может, все-таки, полиция?.. Но полицейских было бы как минимум двое.
– Кто это? – прошептала Фаун. Похоже, ее тоже наконец проняло.
Рути только плечами пожала.
– Откуда он взялся?
Но и на этот вопрос у Рути не было ответа. Она не видела поблизости ни машины, не снегохода, к тому же пришелец двигался не по подъездной дорожке, а пересекал двор под таким углом, словно явился из леса.
– Не знаю.
Фаун повернула голову и посмотрела на сестру, ожидая указаний, а Рути… Рути испытывала только одно желание: защитить сестру любой ценой. «Спаси Фаун. Не дай этому человеку приблизиться к ней даже на несколько шагов!» – стучало у нее в мозгу, хотя откуда могла взяться подобная мысль, она сказать не могла.
Между тем незнакомец добрался до парадной двери и постучал. От этого звука сердце Рути сбилось с ритма и забилось неровно и быстро. «Я здесь и я не уйду!» – вот что означал этот стук, и она пожалела, что у нее под рукой нет револьвера, хотя пользоваться оружием Рути все равно не умела.
– Можно я открою? – спросила Фаун, и Рути покачала головой.
– Нет, подожди… – «Думай!.. Думай!.. Думай!..» – пульсировало у нее в голове. Что делать? Как быть? Родители учили их никогда не открывать дверь незнакомым людям, но родителей больше не было: папа умер, мама пропала. Кроме того, неожиданно подумала Рути, этот человек вовсе не обязательно маньяк-убийца. Что если он знает что-то такое, что поможет им напасть на след матери?
Но почему он вышел из леса?
– Мы не будем открывать? – шепотом спросила Фаун и, соскочив с подоконника, пригнулась как можно ниже. Именно так велела им поступать Элис, если возле дома появится незнакомый человек, и сейчас девочка вспомнила полученные инструкции. «Если вы когда-нибудь увидите, что из леса вышел кто-то, кого вы не знаете, поскорее, заприте дверь и ложитесь на пол, чтобы вас не увидели. Не отзывайтесь и ни в коем случае не открывайте дверь. Рано или поздно незнакомец уйдет – или вернусь я или папа». – Эти слова мать повторяла снова и снова, пока они не отпечатались в головах девочек, словно высеченные в камне. И Рути, и Фаун можно было разбудить среди ночи, и каждая повторила бы эти слова даже толком не проснувшись. Сейчас Фаун сделала все правильно, только немного поздновато: незнакомец все равно видел их в окне, да и свет в комнатах все равно выдавал присутствие в доме людей. Похоже, мамины указания относились, главным образом, к светлому времени суток.
Рути тоже не потребовалось никаких особых усилий, чтобы припомнить, как надо себя вести. Никогда не открывать дверь, каким бы безвредным или добродушным ни выглядел незнакомец… Запереть замок и задвинуть засов… Спрятаться… Правда, ей пока ни разу не приходилось действовать подобным образом, но она готова была, не задумываясь, выполнить заученные инструкции. Вот только задуматься Рути как раз успела… Неожиданно ей пришло в голову, что мать была, пожалуй, излишне настойчива, подготавливая их к появлению незнакомого человека. Можно было подумать – она с самого начала ждала, что рано или поздно из леса выйдет кто-то, кто может быть опасен для ее дочерей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
