— Почему выходные? — спросила я.
— И некоторые праздники, — добавила Стефани. — Я знаю, что сейчас еще немного рано об этом говорить, и я не решаюсь сказать об этом Уиллу, но я присмотрела дом на Тукседо-роуд. И я даже не думаю о том, чтобы нанять кого-то его оформлять, кроме вас, Кили. Там есть бассейн, и теннисный корт, и гостевой домик… О да, я совсем забыла. В том здании, где я работаю, два этажа свободны. Я поговорила с нашим брокером, и Уиллу могут установить там скоростной Интернет. Там красивая приемная, отличный кабинет, и, самое главное, здание всего в пятнадцати минутах от аэропорта.
— Но «Лавинг кап» находится здесь, в Мэдисоне, — возразила я. — Он не собирается закрывать фабрику. Он не стал бы закатывать пикник, а потом всех вышвыривать вон.
Стефани подошла к задней двери и закрыла ее, затем высунула голову в столовую, чтобы убедиться, что мы одни.
— Я не стала бы говорить об этом вам и портить сюрприз, но я знаю, что Уилл планирует сделать заявление. Вот это я в нем люблю. Я рада, что он говорит со мной о работе. Вы знаете, как это редко бывает у людей, добившихся успеха? Уилл признает, что у меня есть голова на плечах, не только чтобы прическу носить. Зачем, вы думаете, ему нужны были все эти поездки в Мексику и Шри-Ланку? Он уже настроил производственную линию в Мексике, и, как только счета будут оплачены, они начнут выпускать продукцию. Новая линия заработает уже следующей весной. Я была ошеломлена, чтобы не сказать больше.
— Но… та модель — Уилл сказал мне, что он придумал, как ее выпускать здесь, в Мэдисоне. Нить будут делать в Алабаме, а ткань в Южной Каролине… и фабрика снова заработает…
Стефани сочувственно вздохнула.
— Уилл неисправимый оптимист. Но экономика — вещь упрямая. Он не может конкурировать с «Мейденформ» и «Вэнити фэр» и прочими брендами, если он не перенесет производство за границу. Он ужасно из-за этого переживает. И фабрика здесь еще не закрывается окончательно. Пока не закрывается.
Каким-то образом я выбралась из дома и из цепких рук Стефани. Я чувствовала себя так, словно мне на голову упал кирпич.
Я проходила мимо этих улыбающихся счастливых рабочих и чувствовала себя настоящей предательницей. Я помогла Уиллу построить его маленькую Занаду — райскую долину, а теперь все эти люди должны оплатить ее своими судьбами. Ну что же, сказала я себе. По крайней мере, я свою задачу выполнила. Стефани по уши влюблена в Уилла.
На лужайке вовсю проходили соревнования по бегу в мешках. Когда я подошла ближе, то увидела, что Уилл, Эй-Джи и два латиноамериканских подростка взяли лидерство. Двое взрослых с раскрасневшимися лицами с трудом пытались догнать мальчишек, но лидеры были вне досягаемости. В пяти футах от финиша Эй-Джи сумел вырваться вперед, за ним Уилл и двое подростков. Я видела, как Уилл оглянулся, отчего-то потерял равновесие и потащил за собой Эй-Джи, в итоге двое ребят оказали впереди и взяли приз.
Я стояла у машины для льда и раздавала лед в чашках, когда ко мне, хромая, подошел Уилл. Он залпом выпил лимонад со льдом и протянул руку за следующей порцией.
— Эй-Джи? — спросил он, протягивая ему чашку.
— Нет, спасибо, — сказал Эй-Джи, — я думаю, мне пора пива выпить. — С этими словами он пошел туда, где выставляли кегли.
Уилл допил лимонад и, скомкав пластиковый стакан, бросил его в урну.
— Вы с Нэнси классно потрудились, все это организовав, — сказал он, вытирая платком пот со лба.
— Мисс Нэнси сделала всю работу, — сказала я, — я только приехала сюда и все.
— Вы все это закрутили, и не надо скромничать. Если вам надоест работа дизайнера по интерьеру, приглашаю вас к себе. У вас хороший глаз и вы вникаете в детали, — добавил Уилл, поправляя сползшую бретельку моего бюстгальтера. — Про бюстгальтеры вы мало что знаете, но этот пробел легко восполнить. Я мог бы этим заняться.
Я убрала его руку.
— Насколько я слышала, вы сейчас не настроены никого нанимать. Так что, если вы не против, я сохраню свою работу за собой.
— О чем это вы? — спросил Уилл.
— Стефани говорит, что сегодня вы хотите сделать грандиозное заявление. И надо же было для этого выбрать День труда. У вас довольно ироничный склад ума, должна сказать.
Уилл посмотрел на часы.
— Скажем так, я принимаю ваш комплимент. Пожалуй, вы действительно правы. Пора держать слово. Я еще дам всем немного времени, чтобы поесть, а потом скажу слово. Вижу, что вы сегодня все больше суетитесь и ничего не едите. Пойдемте, наполним тарелки, пока все вкусное не съели. Нэнси с меня шкуру спустит, если я не отведаю ее яблочного пирога.
— Нет, спасибо, — сказала я. — У меня пропал аппетит.
— Как хотите, — сказал он и направился к тенту с едой.
Я огляделась в поисках Эй-Джи. Его не было среди мужчин, толпящихся у лотка с пивом, не было его и среди тех, кто ждал очереди покататься на пони. После четверти часа бессмысленного блуждания по поляне я решила поискать его в доме. Я нашла его выходящим из ванной в бывшей котельной.
— Эй, — сказал он несколько смущенно. — Ничего, что я воспользовался тут ванной? Не хотелось пачкать ничего в доме.
— Нормально, — сказала я. — Я думаю, что мне пора уезжать.
— Можно мне еще немного тут посмотреть? — спросил Эй-Джи.
— Почему нет? — сказала я. — Именно этого Уилл от тебя и ждет. Чтобы ты посмотрел и повосхищался. Ради этого он все устроил — всем показать, какой он богатый и успешный. И какой у Уилла Махони замечательный вкус.
Эй-Джи прошелся по бывшей котельной, заглянул в спальню, выглянул в окна. Он остановился возле кровати с несколько озадаченным выражением лица.
— Кажется, я видел эту вещь раньше.
— Да.
Эй-Джи потер между пальцами ткань стеганого одеяла.
— Я бы хотел когда-нибудь иметь такую большую старую кровать.
— Ты ее почти получил. Я ее покупала для нас. После того, как свадьба была отменена, она просто застряла в кладовой. Для моей квартиры она слишком большая, а Уиллу срочно нужна была мебель для этого дома, вот я ему ее и продала.
Эй-Джи проверил пружины матраса.
— В этом есть некоторая метафора, но я бы не хотела поднимать эту тему прямо сейчас.
Я пошла в гостиную, Эй-Джи за мной. Дом ему по-настоящему понравился. Я думаю, всем мужчинам нравится солидность и весомость толстых потолочных балок и толстых кирпичных стен. Эй-Джи ходил туда и обратно, восхищаясь камином, картинами на стенах, рекламами, рисунками и черно-белыми фотографиями.
Он постучал по стеклу фотографии с королевами красоты.
— Это ведь твоя тетя Глория, верно? Мой папа всегда говорил, что она одна из самых красивых женщин, которых ему доводилось встречать. — Эй-Джи грустно рассмеялся. — Принимая во внимание источник, это весьма высокая оценка.
— Уверена.
Он продолжал смотреть на фотографию. Потом на меня. Потом снова на фотографию.
— Это?..
— Да, это моя мама.
— Если не ошибаюсь, это первая фотография твоей матери, которую я видел? — сказал он. — У твоего отца в доме их нет.
— Нет, он их не выставляет. Для него это болезненно.
— Она была красивая, — сказал Эй-Джи, — как и ее дочь.
— Спасибо. — Я колебалась, стоит ли говорить. — Пару дней назад я встречалась с маминой двоюродной сестрой, Соней. Она переехала из Мэдисона в Северную Каролину после первой волны увольнений на фабрике. Она говорит, что я вылитая мать.
Эй-Джи подошел совсем близко и внимательно всмотрелся в черты моего лица.
— Нет, — сказал он. — В тебе много от отца. И, наверное, кое-что от нее. Ты не чья-то углеродная копия. Ты уникальное создание, Кили Мердок.
Эй-Джи наклонился и поцеловал мой лоб нежнейшим, легчайшим поцелуем.
Снаружи доносился гул голосов, смеялись и визжали дети. Музыканты играли что-то в стиле кантри, затем раздался усиленный техникой голос Уилла.
— Добро пожаловать на корпоративный пикник «Лавинг кап», — загудел он. — А теперь прошу всех присесть. У меня для вас новости.
— Пошли, — сказала я. — У меня разболелась голова.
Глава 56
— Давай я найду тебе аспирин, — сказал Эй-Джи. Он был искренне озабочен. — Ты весь день носилась под солнцем. Наверное, у тебя солнечный удар.
Я благодарно ему улыбнулась.
— Может, пару таблеток аспирина и диетической колы? Говорят, кофеин помогает от головной боли, потому что расширяет сосуды в голове.
Мы уже выехали на шоссе, Малберри-Хилл остался вне поля зрения. Голова у меня действительно болела ужасно. Меня подташнивало, и я чувствовала себя преданной. Я не понимала, как Уилл мог так легко взять и отступить от всех своих обещаний сохранить фабрику.
— Раз уж мы все равно неподалеку, давай заедем в Каскавиллу. Там у мамы целый фармацевтический склад. И у нее наверняка есть кока-кола. Она всегда ее покупала — знает, что ты ее любишь.
Я устало улыбнулась и потерла лоб.
