— В точку, — сказала Джейн. — Вот и займись этим. Орех, проследи, чтобы ему дали все, что потребуется.
Серый ошарашенно моргнул.
— Да где же мне взять этакий длиннющий брус?
— Вокруг полно построек, — отозвалась Джейн. — Найди потолочную балку подходящей длины, да и забирай.
— Это же черт знает сколько возиться, — бормотал Серый, неловко ежась от непривычного бремени ответственности, которая ни с того ни с сего свалилась на его плечи. — Снять черепицу, поставить подпорки…
— Это если тебе не плевать, рухнет крыша или нет, — уточнил Орех.
— Ты что же, хочешь, чтобы я развалил чужое жилище?
— Я хочу, — сказала Джейн, — чтобы ты добыл брус для тарана, и чем быстрее, тем лучше.
С этими словами она быстро глянула на Ореха. Тот понимающе кивнул и подхватил Серого под локоть.
— Пошли, — сказал он. — Я тут дальше ио улице видел Истинную церковь, и, сдается мне, там как раз и есть то, что нам надо.
— Только проверьте, не прячется ли кто внутри! — крикнула им вслед Винтер, хотя и сомневалась, что ее услышали.
И вот они с Джейн наконец остались одни — насколько здесь вообще возможно было уединиться. Внутренний двор Вендра был полон хохочущих, громогласно перекликающихся людей. До нашествия тут располагались две–три небольшие бревенчатые конюшни и другие хозяйственные постройки, но мятежная толпа в запале разнесла их до основания, а обломки дерева забрали на топливо для громадных костров, которые уже занимались на улице, за стеной. Вот–вот должны были подвезти еду, а выпивку уже доставили — либо безвозмездно прихватили из ближайших заведений, закрытых по случаю бунта. Людей постепенно охватывало бесшабашно–праздничное настроение: казалось, что после того, как жандармы отступили со стен, ничего больше и делать не придется, кроме как покричать в свое удовольствие. Громадную толпу опьяняло сознание собственной силы, как будто победа, добытая так легко, сделала ее неуязвимой для возможных последствий.
Если кто и направлял действия мятежников, так это Джейн. По крайней мере, она могла отдавать приказы, и их по большей части выполняли. Тихоня Мин в коммуне Джейн ведала расписанием дежурств, а сейчас с не меньшим воодушевлением принялась составлять боевые отряды, собирая с помощью других Кожанов рабочие команды и разъясняя людям, что и как им надлежит делать. Не обошлось без шуточек о «девицах Чокнутой Джейн», но шутники живо прикусили язык.
— Ну? — сказала Джейн. — Что случилось?
Винтер растерянно моргнула. Ей и в голову не пришло, что тревожные мысли так красноречиво отражаются на ее лице.
— Почему ты решила, что…
Джейн расхохоталась.
— Да брось! Точно такой же вид у тебя был, когда ты отговаривала меня швыряться тухлыми яйцами в мистрис Горменталь или стырить панталоны Коули. Про себя я это твое выражение лица называла «Но, Джейн!». «Но, Джейн, нам же за это достанется!»
Винтер вымученно улыбнулась.
— Не подумай, что я хочу испортить тебе настроение…
— Но… — с нажимом подсказала Джейн.
— Но, — повторила Винтер, — по–моему, ты не принимаешь все это всерьез.
Улыбка Джейн погасла.
— Правда? Я только что приказала крушить чужие дома, чтобы мы могли проломить эту дверь. По–твоему, это не всерьез?
— Дело не в двери. Если они откроют огонь…
— Не откроют, — отрезала Джейн. — Хотели бы в нас стрелять — стреляли бы со стены. Что проку начинать сейчас, когда позиция хуже прежней?
— Не уверена, что их позиция так уж плоха. Пробиваться через эту дверь с боем — сущий кошмар. Если до такого дойдет, погибнут люди. Очень много людей.
— Мы были готовы к этому утром, и нас это не остановило.
— То было утром. Теперь же все ведут себя так, будто мы уже победили.
Джейн нахмурилась, затем осторожно глянула на Винтер.
— Сдается мне, ты что–то недоговариваешь.
Винтер неохотно кивнула.
Капитан жандармов. Вид у тебя был такой, будто ты его знаешь. Это так?
— Его имя, — сказала Винтер, — Маркус Д’Ивуар. Он командовал моим батальоном в Хандаре.
Ты хорошо его знала? — Джейн нетерпеливо подалась вперед. — Может, поговоришь с ним от нашего имени? Если б только тебе удалось объяснить ему…
— Что? — Винтер вздрогнула. — Нет! Ты не понимаешь. Он не знает, что я… — Она обвела жестом свою фигуру. Винтер, как и Джейн, была одета по–мужски, но эта одежда не могла скрыть признаков женственности. — Я не могла бы с ним заговорить, не объяснив прежде, как здесь оказалась и почему.
— Извини. — Джейн покачала головой. — Меня занесло. И все–таки — ты его знаешь?
Немного. Больше понаслышке, чем лично. Мы не были близки.
— Что он за человек?
Жесткий. Не сказать, что одаренный вояка, но крайне упрямый. В бою на Тсели готов был драться до последнего солдата, но не отступить с позиции, которую ему приказали оборонять. А еще он откровенно боготворит полковника.
— Что еще за полковник?
— Граф Миеран. Нынешний министр юстиции.
— Ага… — Джейн задумчивым взглядом окинула дверь донжона. Значит, ты думаешь, у него припрятан какой–то козырь?
— Ну… не совсем. Я просто не думаю, что он сдастся без боя.
Но ведь он уже оставил стену?
Только потому, что мог отступить в донжон. Если мы окончательно загоним его в угол…
Винтер мысленным взором увидела, как дубовая дверь, расколовшись от удара, валится внутрь, как поверх нее с воплями врываются в донжон ликующие Кожаны. И натыкаются на сооруженную наспех баррикаду, что щетинится десятками мушкетов. Вспышки выстрелов, залихватское пенье пуль, звон рикошетов и глухое чавканье свинца, угодившего в живую плоть. Страшные предсмертные крики. Кровь.
Ты вправду считаешь, что этот Д’Ивуар прикажет стрелять? — тихо спросила Джейн.
Он явно не хочет отдавать такого приказа, иначе сделал бы это еще раньше, на стене. — Винтер всеми силами старалась изгнать из воображения чудовищную картину. — С точки зрения тактики ты права: открыть огонь со стены было бы наилучшим ходом. И все–таки, если полковник приказал ему любой ценой удержать под арестом Дантона, рано или поздно он вынужден будет вступить в бой.
— Черт! — Джейн с ненавистью глянула на дверь.
Странно было думать, что по ту сторону засели люди, отделенные от мятежников лишь несколькими дюймами прочного дуба и железа, так близко и в то же время недоступно далеко, как если бы они окопались на луне.
— Когда будет готов таран, попытаемся вступить в переговоры. Может, и сумеем достучаться до его здравого смысла. Только ты же знаешь, времени у нас в обрез. Кто–нибудь там, — она мотнула головой в сторону севера, где располагался Онлей, — вот–вот проснется и наконец решит действовать.
— Знаю, — выдохнула Винтер. — Правда, есть и хорошая новость.
— Какая именно?
— Если там, в донжоне, командует капитан Д’Ивуар, с Абби и другими девчонками ничего худого не случится.
Джейн постаралась не показать виду, но все же на лице ее отразилось безмерное облегчение.
— Ты так думаешь?
— Если их доставили в Вендр целыми и невредимыми, капитан позаботится, чтобы так было и впредь. Полковник однажды сказал, что, когда дело касается женщин, Д’Ивуар становится настоящим рыцарем, защитником прекрасных дам.
Джейн от души рассмеялась.
— Пожалуй, новость и впрямь хорошая.
«Если только там командует именно Д’Ивуар».
Винтер прикусила губу. На стенах, помимо жандармов, стояли и солдаты в черных шинелях Конкордата.
От этой мысли ее отвлекло появление девушки в фартуке, какие у Кожанов были чем–то вроде форменной одежды. Винтер не помнила, чтобы видела ее на совещаниях у Джейн, — многие жены и дочери портовых рабочих примкнули к походу на Вендр самовольно, следуя примеру сорвиголов Чокнутой Джейн. Подруга Винтер, будучи человеком практичным, приняла их под свое командование и приставила к делу.
— Сэр… то есть мэм… то есть Джейн! — Девушка согнулась пополам, упершись ладонями в бедра и бессильно хватая ртом воздух. — Я… у меня…
