— Наконец–то! — едва Маркус распахнул дверь, прозвенел девичий голос. — Я уже…
Он шагнул через порог, и звонкий голос осекся. В свете одинокого факела, что горел в кронштейне на стене, Маркус разглядел девушку лет восемнадцати, с каштановыми, изрядно спутанными кудрями и россыпью веснушек на юном лице. Она стояла между дверью и прочими узницами, которые тесно прижались друг к другу в темном углу камеры.
— Вы не мой… то есть вы не вице–капитан Гифорт, — проговорила она.
— Мое имя — Маркус Д’Ивуар, — отозвался он, — и я — капитан жандармерии. Все, что вы хотели бы сказать вице–капитану, можно изложить мне.
— Но… — Девушка оборвала себя, смолкла, сжав губы.
— Почему бы вам для начала не представиться?
— Абигайль, — сказала девушка. — Все зовут меня Абби.
И вскинула голову, явно придя к какому–то решению:
— Послушайте. Людьми, которые вас осаждают, командует Джейн, так ведь?
— Не знаю, есть ли у них вообще командир. Тот, с кем я перекрикивался, был какой–то здоровяк исполинского роста. — Маркус нахмурился. — А вы весьма недурно осведомлены для арестанта, запертого в камере без окон.
За спиной у него смущенно кашлянули.
— Виноват, сэр, — сказал сержант. — Это наши парни распустили язык. Можно даже сказать, повздорили. Сами не заметили, как повысили голос. Заключенные могли их услышать.
— Этого исполина зовут Орех, — пояснила Абби. — Если он здесь, то и Джейн, стало быть, тоже. Чокнутая Джейн — вы наверняка о ней слышали.
Маркус пожал плечами и оглянулся на сержанта.
Тот кивнул.
Мне знакомо это имя, сэр. Чокнутая Джейн верховодит в Доках, в банде по прозванию Кожаны.
— Так это она возглавляет толпу? Вам что–нибудь об этом известно?
— Ничего такого не слыхал, сэр, — отчеканил сержант. — Как вы уже сказали, сэр, непохоже, чтобы бунтовщиками кто–то по–настоящему командовал.
— Джейн здесь, — упрямо повторила Абби. — Никто другой не мог бы так взбаламутить все Доки!
— Даже если она здесь, — сказал Маркус, — как это касается вас?
Мы с Джейн… друзья. Вы пытались поговорить с толпой?
Лицо Маркуса окаменело.
— Мы предлагали переговоры, однако противная сторона не проявила ни малейшей склонности к беседам.
Абби энергично закивала:
Вот почему вы должны устроить мне встречу с Джейн! Я смогу склонить ее к переговорам! Она прислушается ко мне, и тогда… вместе мы сумеем найти какой–нибудь выход.
Наступило продолжительное молчание.
— Что заставляет вас полагать, будто я ищу выход? — осведомился Маркус.
— Ваши люди говорили о капитуляции, — ответила Абби. — Они опасаются, как поступит с ними толпа, если они сложат оружие. Дайте мне только поговорить с Джейн! Я уверена, она согласится отпустить вас живыми и невредимыми.
— Капитан? — донесся из коридора голос Гифорта.
Маркус развернулся, подал знак сержанту, и тот сразу двинулся за ним, закрывая дверь.
Погодите! — крикнула вслед Абби. — Позвольте мне увидеться с…
Лязг двери заглушил ее слова.
Гифорт быстрым шагом подошел к Маркусу. Вид у него был слегка запыхавшийся, словно весь путь он преодолел бегом. За ним смятенно следовали двое рядовых.
— Вы меня вызывали, сэр?
Маркус кивнул, размышляя о своем.
— Вы отдали приказ подготовить лодки?
— Так точно, сэр.
Маркус развернулся и одарил убийственным взглядом обливавшегося потом сержанта.
— Что это она говорила насчет капитуляции?
Я не… сэр, я хочу сказать… то есть… — Сержант сжался, точно в ожидании удара, затем сделал глубокий вдох и вытянулся но стойке смирно. — Мы просто говорили, сэр.
— О чем говорили?
Маркус помедлил и чуть мягче добавил:
— Излагайте, сержант. Даю вам слово, никто не будет наказан.
— Ну… — Сержант утер лоб обшлагом рукава. — Кое–кто из парней — только не я, понимаете? — толковал, что, когда выломают дверь, драться будет бессмысленно. Нас тут едва ли сотня, даже если считать герцогских прилипал, а портовиков снаружи тысячи. Ясно же дело, чем все закончится. И нам… то есть им… думается, что всякому, кто окажет сопротивление, толпа попросту башку проломит. К тому же нашим парням не очень–то по нраву стрелять в этих самых бунтовщиков. Они ведь, как ни крути, такие же ворданаи, как мы с вами. Словом, если бой мы так или иначе проиграем, может, проще будет сдаться без боя? Так оно и всем легче.
Сержант судорожно хватанул ртом воздух и поспешно добавил:
— Только не подумайте, сэр, что я с этим согласился!
Маркус покосился на Гифорта, и тот едва заметно пожал плечами.
Д’Ивуару неизменно приходилось напоминать себе, что жандармы все–таки не солдаты регулярной армии. Впрочем, будь на их месте армейский гарнизон, он сейчас, при подавляющем численном превосходстве врага и полном отсутствии надежды на помощь, неизбежно помышлял бы о капитуляции. Это было бы самое разумное решение.
— Там, в камере, — медленно проговорил Маркус, — девушка, которая утверждает, что в числе вожаков толпы ее близкая подруга. Она полагает, что сможет добиться согласия на переговоры.
Гифорт поскреб пальцами бороду.
— Мысль недурная, если только это правда. И если эта самая девушка не замышляет таким образом просто выбраться на волю.
— Она хотела побеседовать именно с вами. Отчего бы это?
— Не знаю, сэр.
Ладно. Мы можем, ио крайней мере, выяснить, что ей нужно именно от вас. — Маркус кивнул сержанту. Открой дверь.
На сей раз Гифорт вошел в камеру первым, и длинные тени от факельного света тотчас упали на его лицо. Маркус шел следом. Абби дожидалась их, все так же не отходя от двери, но при виде Гифорта неуклюже попятилась и опустила голову, уставясь в пол.
— Вице–капитан Гифорт перед вами, — сказал тот. — Какое у вас ко мне дело?
— Э-э… — Абби, пряча руки за спиной, неловко переступила с ноги на ногу. Затем она подняла глаза, и Маркус услышал сдавленный выдох Гифорта. — Кхм… Здравствуй, папа.
* * *
Двери в Вендре были массивные, прочные, как пристало крепости, — но не настолько, чтобы заглушить крики, доносившиеся из комнаты. Маркус сидел на табурете в коридоре, чувствуя себя учеником, за безобразное поведение выставленным из классной комнаты, и изо всех сил старался ничего не подслушать. Через некоторое время крики сменились неразборчивым шепотом, к которому то и дело примешивался звук, весьма похожий на всхлипы. Маркус даже не мог бы сказать, что хуже.
«Как же я устал».
Он привалился затылком к стене и прикрыл глаза — всего лишь на минутку, не более.
— Капитан.
Маркус поспешно выпрямился, усиленно моргая. Дверь была чуть приоткрыта, и за ней стесненно переминался Гифорт, который не хотел застать своего капитана врасплох.
— Простите, — Маркус сдержал зевок, — что, уже… все улажено?
— Пока да. Вице–капитан шире приоткрыл дверь. — Вы можете зайти.
Капитан с видимым усилием поднялся на ноги. Спина неприятно ныла после тесного контакта с жестким камнем. В комнате, за рабочим столом Маркуса, сидела Абби, россыпи веснушек резко выделялись на ее побледневшем лице. Глаза ее чуть заметно покраснели, однако вид она имела решительный.
— Моя дочь говорит, что некоторое время сотрудничала с этой самой Чокнутой Джейн, — произнес Гифорт. — Она убеждена, что именно Джейн привела толпу к стенам Вендра.
Абби открыла рот, собираясь что–то сказать, но под жестким взглядом отца передумала. Лицо ее порозовело.
Маркус неловко переступил с ноги на ногу.
— И каково ваше мнение?
У меня нет причины не верить ее словам, но посылать кого–то на переговоры к бунтовщикам в высшей степени рискованно. Нельзя поручиться, что Чокнутая Джейн не поведет себя враждебно или что она вообще способна удержать своих соратников. Наши наблюдатели в башнях сообщили, что за последние часы к толпе из Доков присоединилось изрядное количество вновь прибывших.
— Если я смогу поговорить с Джейн, — начала Абби, — уверяю вас…
