- И тем не менее именно вы выставили меня виноватой в глазах людей.
- Я был вынужден, - сказал он. - А как еще я мог вас заполучить?
Вывернувшись из его рук, Мерседес подошла к койке. Она встала в ногах постели, пытаясь создать между собой и Северном хотя бы небольшой барьер.
- Вы все равно не получили меня, - сказала она. - Я не услышала от вас ничего, что изменило бы мое мнение о вас. Вы приложили столько усилий, чтобы состряпать против меня обвинение!
Северн вздохнул, но остался невозмутимым.
- - Вы имеете в виду Эшбрука и Дикинза?
- Я бы предпочла никогда не слышать этих имен.
- Мистеру Паттерсону было бы интересно узнать, что они никогда о вас не слышали.
- Они так и говорили, пока вы им не заплатили. - Лицо Мерседес пылало от гнева. - Как вам это удалось?
- А разве это трудно? Мне представилась такая возможность, и я ею воспользовался. Мистер Эшбрук и мистер Дикинз готовы пожертвовать своим честным именем за кругленькую сумму наличными. Никто никогда не узнает, что и в первый раз им заплатили за ложь. Сначала им заплатили за то, чтобы они вспомнили, а потом чтобы забыли.
Мерседес закрыла глаза и обхватила себя за плечи.
- О-о, Маркус! - взмолилась она, умоляя его прислушаться к голосу разума. - Мой дядя хотел, чтобы его сыновья унаследовали титул. Вы намереваетесь посеять сомнения в истинности его воли? Неужели вы думаете, что я захочу иметь такого мужа?
- Вам что, не нужна свобода?
- Нужна. И я сделаю все возможное, чтобы добиться ее, - твердо сказала она. - Но для меня в этих четырех стенах больше свободы, чем в браке с вами.
Мерседес не ожидала такой быстрой реакции. Сильный удар Северна припечатал ее к стене, и до нее дошло, что она в опасности. Во рту она ощутила вкус крови от прикушенной губы. Гордо выпрямившись. Мерседес ото-шла от стены.
- И вы еще спрашиваете, почему я не хочу добровольно заковывать себя в кандалы? - тихо спросила она.
Северн смотрел как зачарованный на отпечаток своей руки на ее щеке. Кровь мгновенно прилила к ее лицу и так же быстро ушла, оставив лишь тонкий розовый контур на месте удара.
- Вас повесят, - сказал он.
В ее серых глазах блеснули слезы, но она сумела сдержать их.
- За убийство, которое вы совершили.
Северн отступил на шаг и улыбнулся:
- Вы думаете, что это я убил Уэйборна?
- А почему нет? Вы хотели получить его графский титул. Вы хотели получить меня. После его смерти вы могли оспорить притязание капитана Торна на Уэйборн-Парк. Я уверена, что к тому времени, как вы захватили меня в карете на "Таттерсоллзе", вы уже встретились с графом. Вы знали, где он и то, что он собирается уехать из Англии. Я думаю, что он рассказал вам об изменении завещания, и это взбесило вас.
- И я убил его?
- Мистер Раундстоун рассмотрит и такую возможность.
Северн пожал плечами.
- Пусть ваш адвокат поступает, как ему угодно, но ему не удастся обвинить меня в преступлении.
- - Вы меня оклеветали!
- Я лишь рассказал то, что слышал.
- Но вы же знали, что это не правда. Вы сами признались, что подкупили людей и они оболгали меня.
Он откровенно забавлялся вспышкой ее ярости, ее сверкающими глазами и раскрасневшимся лицом.
- Это все мелочи, уверяю вас. Все можно будет уладить, если возникнет необходимость. Да вас просто поднимут на смех. Ваши действия будут смотреться посерьезнее моих промашек. Я не имею никакого отношения к оружию и к одежде вашего дяди, которые были найдены в вашей комнате. Есть еще чек на две тысячи фунтов, выплаченных Эшбруку и Дикинзу, и на нем нет моей подписи. Глупо было доверяться Торну. Он не может помочь вам, Мерседес. Только я могу.
- Тогда сделайте это, - с вызовом сказала Мерседес. - Скажите мистеру Паттерсону, что вы лгали.
- Зачем же? Разве вы не видите? В этом-то и вся прелесть! Я не лгал. Я заплатил другим, чтобы они сделали это для нас.
От таких рассуждений Мерседес на мгновение потеряла дар речи.
- Вы ничего не делали для нас! Вы все делали только для себя! воскликнула она наконец, приложив руку к виску. Боль в глазах просто ослепляла ее. - Ваше красноречие не убедило меня. Убирайтесь, Северн. Уходите сами, пока я не позвала надзирателя. - И, видя, что он не сдвинулся с места, она сама направилась к двери.
Северн поймал ее за локоть.
- Мерседес, я не уйду. У вас осталась одна-единственная возможность.
- Я не собираюсь использовать эту возможность, - жестко ответила она. Она попыталась вырваться, но он держал ее крепко. - Колин считал, что я должна поговорить с вами. Теперь я жалею, что послушалась его.
Мерседес вздрогнула, почувствовав, как сжалась рука Северна на ее локте. Она со страхом увидела взгляд Северна, направленный куда-то сквозь нее, и поняла, что он не отдает себе отчета в своих действиях.
- Отпустите меня, Маркус. Мне больно.
Глаза Северна снова обрели способность видеть. Он посмотрел на свою руку, сжимающую ее локоть, потом на нее. На лице его появилась грустная, разочарованная улыбка.
- О-о, Сэди, что ты наделала?
Она вздрогнула от его слов, но еще больше - от звука открываемой двери.
- Я не звала вас, - сказала она появившемуся на пороге надзирателю. Глаза ее расширились, когда она заметила стоявшего за его спиной шерифа.
- Да, но вы уже собирались сделать это, - сказал надзиратель.
- Отпустите ее, Северн, - сказал Паттерсон. - Миледи, вы можете выйти. Мы с его светлостью должны поговорить.
Мерседес почувствовала, как рука Северна мгновенно освободила ее локоть. Она неуверенно взглянула на него. Он наградил ее неописуемо злобным взглядом. Она отскочила от него и кинулась к двери - в спасительную глубину коридора.
- Я не понимаю, - сказала она на ходу шерифу. Паттерсон указал рукой на свой кабинет:
- Идите. Капитан Торн все объяснит.
- Колин здесь?
Мерседес не отважилась оглянуться на Северна, чтобы проверить, слышал ли он эти слова. Мужчины расступились, давая ей дорогу, и она заторопилась по коридору в кабинет Паттерсона.
Когда она вошла в комнату шерифа, первой ее мыслью было, что она стала жертвой обмана. Колина в комнате не было. Мерседес в растерянности хотела было позвать надзирателя, чтобы потребовать разъяснений, но тут же стала громко звать на помощь: она увидела тело Колина, распростертое на полу у стола. Бросившись к нему, она подняла его голову и положила к себе на колени. Разгребая пальцами густые пряди волос, она быстро ощупала кожу на голове. На затылке она обнаружила шишку, и когда отняла пальцы, на них была кровь.
Первым на крик прибежал шериф. Он сразу оценил ситуацию и позвал на помощь своего помощника.
- Они убежали, - крикнул он надзирателю. - Но им не уйти далеко, они ведь прикованы друг к другу. Отправляйтесь быстро на поиски и верните сюда Дугласа и этого воришку.
Надзиратель протянул мистеру Паттерсону связку ключей и выскочил за дверь. Ему вслед полетел приказ шерифа разыскать и прислать врача,
- Печальная картина, - раздался голос Северна, стоящего в дверях.
Паттерсон тяжело вздохнул. Он собирался переговорить со своим помощником. Северна необходимо было запереть в камере.
- Я еще не закончил с вами.
- Давайте сейчас, я не против.
Он подождал, пока ему возразят. Не дождавшись ответа, он вышел через открытую дверь тюрьмы на улицу.
Покачав головой, шериф присел на корточки рядом с Мерседес.
- Ну как, плохи дела?
- Думаю, ничего страшного нет. У него крепкая голова. Обычно это доставляет лишь хлопоты, но в данном случае я страшно благодарна ей, что она такая непробиваемая.
Колин открыл один глаз. В зыбком тумане перед ним возникло милое лицо Мерседес.
- Я запомню это.
Веко само собой упало, Колин со стоном попытался поднять голову.
Мерседес пригладила ему волосы.
- Лежите, не двигайтесь. Мистер Паттерсон велел позвать врача. Вам вредно шевелиться.
Но Колину, видно, и самому не очень-то хотелось двигаться. Если бы не внимательный и даже несколько подозрительный взгляд шерифа, Колин чувствовал бы себя просто замечательно.
- Как это случилось? - требовательно спросил Паттерсон.
- Они набросились на меня, - начал объяснять Колин. - Я сидел здесь, за вашим столом, а они ворвались в комнату...
- Они были в кандалах? Колин кивнул.
- Один из них ударил меня вот этими наручниками. Наверное, я немного отвлекся, когда услышал, как вы с надзирателем вышли из соседней камеры и вошли к Мерседес. И они сразу поняли, что настал удобный момент.
Мерседес показалось, что Колин не чувствует особых угрызений совести. И подумала, что Паттерсон, возможно, тоже заметил это.
Шериф встал и начал рыться в столе. Главное, чего он не мог найти, это ключи от кандалов. Он полез в боковой ящик и тихо чертыхнулся.
Колин с трудом сел, несмотря на попытки Мерседес удержать его.
- Что там? - спросил он Паттерсона.
- В этом ящике были все вещественные доказательства. - Шериф задвинул его с такой силой, что массивный дубовый стол задрожал. Вдобавок он еще пнул его ногой. - Он украл все.
