Левран тоже остановился. От всадников его отделяло теперь расстояние в несколько десятков метров, и он уже не думал о них. И в самом деле настала пора прощания…
Она легонько соскользнула с его плеч, так легко, что он не почувствовал разницы: ему все еще казалось, что этот легкий как пушинка и такой драгоценный груз тяготит его плечи… Но неслышные шаги гулко отдались в его сердце. Женщина уходила, уходила не оборачиваясь, не попрощавшись, словно невидимая нить протянулась между ней и всадниками и вела, вела ее прочь от него… Но так продолжалось недолго. Вдруг, опомнившись, Элия повернулась, бросилась назад и, поднявшись на цыпочки, подтянувшись к его толстой, неуклюжей морде, покрыла ее поцелуями и прошептала:
– Выполни мое последнее желание! Верни моего жениха. Его нет среди встречающих, значит нет и в городе, найди его, где бы он ни был, и верни, ты меня слышишь, левран?!
Он ее слышал и не знал, что ему делать, – смеяться или плакать в ответ.
– Я попробую. Я все-таки попробую, – мрачно пообещал Роман и, вырвавшись из ее объятий, понесся к лесу.
Часть пятая
Восстановление симметрии
Глава 1
На двадцатый день полета скорость угнанного Кленовым и Крестовым маленького разведчика приблизилась наконец к третьей девятке. Их никто не преследовал. Можно было начинать оверсайд.
В тесной кабине, привязанные к креслам, лишенные возможности двигаться, оба беглеца порядком устали и с нетерпением ждали перехода. Кжан снова и снова проверял на компьютере сделанные им предварительные курсовые расчеты. Во время оверсайда малейшая ошибка могла обернуться для них трагедией. Топливные отсеки этого корабля вмещали такое количество плазменного горючего, которого хватало только на один разгон. Если расчеты окажутся неточными и они выйдут за пределы зоны аварийных радиобуев Федерации, им уже никто не поможет. Такие случаи бывали, и именно поэтому был принят закон, запрещающий полеты в пространстве кораблей, не снабженных запасом аварийного топлива, достаточным для повторного перехода. К сожалению, те, кто снаряжал этот корабль, не очень-то заботились о соблюдении правил навигации.
Кжан с сомнением оглядел курсовой автомат, постучал ногтем по магнитной карте с результатами своих расчетов и спросил:
– Ну что, будем вставлять?
– Ты сомневаешься в расчетах?
– Я сомневаюсь в этом корыте. Странно, что оно вообще летит.
– Во время оверсайда кораблем нельзя управлять вручную, так что все равно придется попробовать, и чем скорее, тем лучше.
– Тебе виднее, только запомни, я предупреждал.
Кжан еще раз осмотрел автомат, вставил карту в приемную щель и нажал выключатель. На панели вспыхнул зеленый огонек.
– Программа принята. Во всяком случае, эта штука так считает.
Кленов не ответил: все его внимание поглотили последние приготовления, корабль был слишком старым, и управление малознакомым. Приходилось во многом действовать интуитивно, но отступать уже было некуда, реакторы пожирали последние крохи топлива. Кленов хорошо знал, что несколько лишних секунд на разгоне дорого обойдутся на финише, если для посадки не хватит резервного топлива.
То, что происходило во время оверсайда, во многом оставалось неясным. Во всяком случае, для экипажа переход проходил мгновенно, и не успел Кленов нажать кнопку на пульте, как после секундной дурноты увидел перед собой панель управления с потухшими индикаторами всех двигателей. Корабль стоял. Вернее, едва-едва двигался. Вся его чудовищная энергия, помноженная на околосветовую скорость, ушла на прокол пространства.
Оверсайд прошел благополучно. Теперь они находились далеко от Гридоса. Оставалось выяснить – где именно?
Как только прогрелся рабочий реактор и ожили экраны обзорных локаторов, оба с недоумением уставились на голубую звезду, висящую перед ними в абсолютно черном пространстве.
– По-твоему, это солнце?
– Да непохоже…
Впереди не было видно ни одного созвездия.
– Так где же мы?
– Откуда я знаю! Хотя подожди… Сзади нас есть какие-то звезды. Если ты не будешь меня торопить…
– А я и не тороплю. Теперь нам абсолютно некуда торопиться. Горючее кончается, и обитаемых миров, насколько я понимаю, не предвидится. Интересно было бы узнать, почему мы сюда попали? – Кжан между тем, стиснув зубы, вводил в навигационный компьютер данные обзорных локаторов. Компьютер недовольно проворчал и брезгливо выплюнул на экран цепочку цифр.
– Если верить этой железной лоханке, мы в районе Альфы – двести восемьдесят шесть. Это светило Ангры…
– Ангра? Мы как будто собирались лететь в противоположную сторону. Ты, случайно, не знаешь, как мы здесь оказались?
– Сейчас я это выясню… – Кжан, ухватившись за рукоятки панели курсового компьютера, с такой силой рванул ее на себя, что пластмасса не выдержала. Панель хрустнула и разлетелась на несколько кусков. С минуту он молча разглядывал переплетения световодов и кристаллокодов.
– Я, конечно, не кибернетик. Но, по-моему, эта штука жестко запрограммирована на один-единственный маршрут. Сюда вставлено что-то вроде автопилота, который принимает любые программы, но выполняет только свою собственную. Видишь вон тот намертво приваренный блок? Вот почему не открылась крышка… Что будем делать?
– Садиться. Буев здесь нет. Спасателей не предвидится. На Ангре есть дикие поселения, планета рекомендована к заселению, а кроме того, после Гридоса «Руслан» собирался лететь на Ангру, так что в известном смысле нам все-таки повезло. Могло быть гораздо хуже. Не знаю, хватит ли топлива для посадки. По крайней мере, координаты планеты ты можешь вычислить?
– Разве что вручную… Да зачем тебе координаты? Вот она, планета, в левом углу носового экрана.
– Какое слабое альбедо. Я ее даже не заметил… Похоже, в отличие от Гридоса, облаков там немного. Придется подтягиваться на остатках скорости, а садиться на аварийном запасе. На мягкую посадку не надейся, мне не хватит топлива на полное торможение.
– Не знаю, почему я вообще согласился на эту авантюру? Единственное утешение – здесь нет мерлитовых штолен.
– Думаю, здесь может оказаться кое-что похуже, не зря вставлен блок с жесткой программой. Видимо, гридяне не первый раз проделывают путь к Ангре.
Они тормозили всеми двигателями, однако Кленов, экономя последние крохи горючего, вынужден был то и дело отключать их, короткими и резкими толчками стараясь удержать корабль на грани, за которой начиналось разрушение обшивки от тепловых перегрузок.
– По-моему, мы слишком быстро снижаемся, – с сомнением проговорил Кжан, поглядывая на высотомер.
– Снижаемся? Да мы попросту падаем!
– Ну так сделай же что-нибудь!
– Я пытаюсь, но двигатели левого борта не работают. Антигравитаторы не работают, тормозные системы…
– Что-нибудь вообще у нас еще работает?
– По-моему, нет. – Кленов пытался шутить, надеясь взять ухудшающуюся с каждой секундой ситуацию под контроль, но системы отказывали одна за другой. Корабль давным-давно отслужил свой век. Проход через оверсайд оказался ему явно не по силам, и вот теперь на высоте двух тысяч метров над поверхностью Ангры он начал разваливаться.
Не выдержали нагрузок кормовые швы. Листы жаропрочной броневой обшивки отвалились один за другим, дал трещину и стирлинг центрального отсека.
Находиться дальше на борту становилось опасно. Реакторы каждую секунду могли пойти вразнос, и, чтобы не попасть в зону ядерного взрыва собственного корабля, Кленов заглушил их полностью. Теперь корабль превратился в свободно падающее тело. Безжалостная гравитация планеты, не встречая больше сопротивления, неумолимо тянула их вниз.
– Катапультируемся! – крикнул Кленов, разбивая предохранительную перемычку. Он рванул на себя рукоятку аварийного выброса пилотской кабины. Пиропатроны сработали, и их сразу же швырнуло в сторону от корабля вместе с креслами и прикрывшим кабину прозрачным защитным колпаком. Парашюты благополучно раскрылись. Честно говоря, Кленов на это уже не рассчитывал.
Кабина, плавно раскачиваясь под тремя решетчатыми грузовыми куполами парашютов, медленно шла вниз.
– Зря я все-таки согласился… – задумчиво проговорил Кжан, разглядывая сквозь предрассветный сумрак быстро приближающиеся к кабине красноватые заросли. – В какую часть планеты мы попали, ты хоть знаешь?
– Ну, видишь ли, я не штурман. На последнем экране, прежде чем он окончательно полетел, было что-то вроде экваториального пояса.
– Ты уверен, что нас здесь найдут?
– Это было бы нежелательно.
– Ты хочешь сказать, что до прилета «Руслана» мы будем скрываться в этом лесу?
– Вполне возможно. Здесь есть дикое поселение, но у нас нет транспорта. Не думаю, чтобы после такой посадки на корабле что-нибудь сохранилось от планетарного комплекса.
Внизу полыхнуло красноватое пламя взрыва. Кабину тряхнуло.
