Вот только камень не страдал, а совсем даже наоборот. Стоило Озрэну покрепче обхватить пальчики подруги, как через прикосновение от Тори к лорду и дальше по его руке к артефакту устремилась чистая энергия жизни, наполняя камень силой, заставляя светиться и менять форму.
Дьярэк быстро подошел, взял в руку второй камень, и… ничего не произошло.
— Так вот в чем дело, — задумчиво произнес хранитель, — артефакт не воспринимает прямого воздействия ведающих. И знаете почему? — Он, не дожидаясь ответа, продолжил: — По той же причине, по которой он раскололся на три части. Именно его использовали во время магической войны. Его практически вывернули наизнанку, заставив сделать то, с чем он предназначен бороться — расщепить пространство, нарушить равновесие и привести этот мир к тому плачевному состоянию, в котором он сейчас находится. Мы не сможем его восстановить. Теперь это три самостоятельных ключа: разрушения, воссоединения и равновесия.
Все с замиранием сердца слушали Дьяра, и у каждого в глазах застыл один вопрос: «Что же теперь делать?»
— И да, — усмехнулся парень, — лорд Озрэн, у вас в руке ключ воссоединения, так что теперь вы точно женаты. В данный момент артефакт связывает вас навечно.
— А ну отпусти! — взвизгнула Тори, пытаясь вырвать руку из цепких пальцев Оззи.
Лорд расплылся в довольной улыбке и, перехватив руку девушки покрепче, победно заявил:
— Вот теперь ты от меня никуда не денешься, лисонька.
— Покусаю, — прошипела Торинье.
— Это все, конечно, хорошо, но который из них поможет нам закрыть брешь в материи мироздания? — задал вопрос по существу Энрод.
Дьярэк надолго замолчал, а когда заговорил, голос его был полон тоски и печали.
— Необходимо использовать их все, ключи воссоединения и равновесия наполнят силой тех, кто будет их активировать. Один уже, кажется, выбрал свой источник. — Последовал многозначительный взгляд на Тори, потом на камень в руке Озрэна. — А вот артефакт разрушения в процессе энергетического обмена и активации выполнит свою прямую функцию — уничтожит источник.
Все непонимающе уставились на Дьяра, парень помолчал немного, видимо, надеясь, что мы сами догадаемся. Но, не дождавшись проблеска понимания на лицах окружающих, раздраженно проговорил:
— Ну чего здесь непонятного? Чтобы закрыть разлом, одному из нас придется умереть!
В подвале повисла жуткая, вязкая тишина. И мы утопали в ней, как в болотной жиже, понимая, принимая и смиряясь. Мы были созданы для этого, прежних нас больше не существовало, а те, кем мы стали, не колеблясь, отдадут жизнь ради спасения этого несовершенного, но такого прекрасного в своем несовершенстве мира.
— Но я ведь могу и ошибаться! — наигранно весело воскликнул Дьярэк, обводя всех присутствующих полным решимости взглядом.
Мы ответили скептическими ухмылками. Ну конечно, ошибаться он мог… до того, как стал ведающим. Теперь это хранитель знаний, и к нему не придет ложное ведение. Один из нас не вернется из мертвых вод, и мы примем это, потому что у нас нет другого выхода. У всего есть своя цена.
Камни были бережно сложены в небольшую обсидиановую шкатулку, и мы поспешно удалились из родового хранилища ценностей рода огненного ящера.
Никогда бы не подумала, глядя на Оззи, что его предки имели сущность рептилий, но как сам рыжий, так и его племянник утверждали, что в них прячется огромный чешуйчатый монстр с острыми зубами и шипастым телом. Лично у меня Оззи ассоциировался с попугаем.
Шкатулка с камнями была водружена на стол в гостиной, а мы расселись кто куда, гипнотизировали ее взглядами и думали каждый о своем. У нас осталось меньше суток на то, чтобы подготовить себя морально к предстоящему событию.
Лично я планировала потратить это время на встречу с родителями. Пусть папа поступил глупо, а может, и подло, но он мой отец, а мама вообще ничего не знала. Они дали мне жизнь, и я обязана была сказать им спасибо за то, что зажгли огонек моей жизни на полотне мироздания. Хотя бы потому, что, возможно, увижу их в последний раз.
Энрод принял мое решение, как и отказ от сопровождения. Это должна была быть только наша встреча, только я и мои родители. Но без Киры картина никогда не будет полной. Кто знает, быть может, в следующий раз мы соберемся всей семьей.
Как же были счастливы мама и папа, когда я появилась прямо посреди гостиной, где они коротали вечер в обществе друг друга и очередной книги. Раньше мы все вместе собирались здесь по вечерам, и мама читала вслух захватывающие истории о приключениях и подвигах магов былых времен. Теперь мама читала только для отца.
Но стоило мне перенестись, как книга выпала из ослабевших маминых рук и она со слезами бросилась мне на шею. Не было вопросов, подозрений или недоверия. Они восприняли способ моего появления как должное.
— Моя девочка, моя маленькая, любимая девочка, — рыдала мама, крепко прижимаясь ко мне.
Я уже и забыла, какая она маленькая. Но сейчас мама казалась еще меньше. Волосы ее припорошило сединой, а вокруг глаз и на лбу появились морщинки. Отец сильно похудел и тоже постарел, но он не обнимал, стоял в сторонке и украдкой вытирал выступившие на глазах слезы. И столько раскаяния и тоски было в его взгляде, что я не выдержала, подошла и сама обняла его.
— Я не держу зла, папа. Ведь все оказалось совсем не так плохо, как думалось! Теперь я сильная и счастливая от того, что на мою долю выпало участвовать в том, что нам предстоит, — ободряюще улыбнулась родителям и объявила: — А еще я влюбилась.
— Подожди, в кого? Как? Когда свадьба? — Это заволновалась мама.
— Что вам предстоит? — Это уже отец, настороженно и с опаской поглядывая на меня.
— Помнишь того лорда, который забирал меня? Крафт, так вот, он совсем не такой, каким показался вначале, — ответила я маме.
Отец продолжал выжидающе смотреть на меня, а мне почему-то так не хотелось рассказывать ему, что нам предстоит сделать завтра. И про Киру раньше времени говорить тоже не хотелось.
И я просто ушла от ответа, засыпав родителей встречными вопросами о том, как у них дела, что нового в нашем городе и вообще на континенте. Отец еще немного посверлил меня взглядом, но, видимо, понял, что ответа не дождется, перестал с подозрением щуриться и успокоился. О сестре мы, не сговариваясь, не проронили ни слова. Просто старательно обходили эту тему стороной. Я не винила родителей, ведь Кира сильно изменилась. Уверена, что она и с родными после возвращения была так же груба, как и со мной. Просто ворон сломал что-то важное в душе моей сестренки, и она никогда уже не станет прежней.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
