Рабочее движение буржуазных стран оказывало Советской России посильную помощь. Несмотря на то, что социалистические революции так и не охватили большинства стран (они произошли лишь в наиболее истощенных войной государствах) революционные настроения в мире были достаточно сильны, социалисты имели значительный вес.
Стратегию советской власти, которая в международных делах опиралась на поддержку мирового пролетариата, следует признать вполне обоснованной.
Примечания:
[1] Л. Троцкий «Советская Республика и капиталистический мир» 4.1 «Первоначальный период организации сил». Примечание 41. URL: http://lib.rus.ec/b/169687/read (дата обращения 15.12.11).
[2] Там же.
[3] Н. Н. Суханов «Записки о революции».
[4] Л. Троцкий «Советская Республика и капиталистический мир» 4.1 «Первоначальный период организации сил». Примечание 41. URL: http://lib.rus.ec/b/169687/read (дата обращения 15.12.11).
[5] Там же.
[6] Там же.
[7] Там же.
[8] Там же.
[9] «Черноморское восстание во французском флоте» // Большая советская энциклопедия (БСЭ) [электронный источник] — 1 оптический носитель (CDROM).
[10] «Руки прочь от России» // Большая советская энциклопедия (БСЭ) [электронный источник] — 1 оптический носитель (CDROM).
[11] Там же.
[12] Там же.
5. Второй период мирных переговоров: дипломатическая атака Четверного союза
Второй период мирных переговоров начался 9 января 1918 года по новому стилю (27 декабря 1917 г. ст. ст.). В этот период в состав советской делегации входили: Л. Д. Троцкий (председатель), А. Иоффе, Л. Каменев, М. Н. Покровский, А. Биценко, В. Карелин, Л. Карахан (секретарь); в качестве военных консультантов: контр–адмирал В. Альтфатер, капитан В. Липский, генерал А. Самойло; в качестве консультантов по национальным вопросам: К. Радек, П. Стучка, С. Бобинский, В. Мицкевич–Капсукас, а также прибывшие позже представители Украинского ЦИК В. Шахрай и И. Медведев [1].
Открытию переговоров предшествовал конфликт по вопросу о переносе места их проведения в нейтральную страну. 2 января 1918 года (20 декабря) председателям германской, австро–венгерской, турецкой и болгарской делегаций была направлена телеграмма, в которой советское правительство предлагало перенести переговоры в Стокгольм. Страны Четверного союза ответили категорическим отказом [2].
4 января (22 декабря) советское правительство телеграфировало, что оно настаивает на перенесении переговоров. Но так как все делегации уже прибыли в Брест–Литовск, то и советская делегация выезжает туда же в уверенности, что там легче можно будет договориться о новом месте переговоров [3].
В действительности поднять этот вопрос советской делегации просто не дали. Первое изумление от большевистского метода ведения дискуссий уже прошло, Кюльман и Чернин сообща наметили такую линию поведения, которая не позволила бы советской делегации захватить инициативу и навязать обсуждение своих вопросов.
С открытием мирной конференции первый удар нанес Кюльман — заявлением о выходе Германии из условий Декрета о мире. Он напомнил, что по предложению русской делегации в переговорах был сделан десятидневный перерыв, чтобы привлечь к ним страны Антанты. Срок этот истек 4 января 1918 года в 12 часов ночи. Ни от одной из основных участниц войны не поступило заявления о присоединении к мирным переговорам. «Как следует из содержания сообщения союзных держав от 25(12) декабря 1917 г., — сказал Кюльман, — одно из самых существенных условий, которые были в нем поставлены, это — единогласное принятие всеми враждующими державами условий, одинаково обязательных для всех народов. Неисполнение этого условия повлекло за собой последствие, вытекающее как из содержания заявления, так и из истечения срока: документ стал недействительным» [4].
Следом Кюльман огласил «окончательное решение держав Четверного союза, не подлежащее отмене» относительно переноса переговоров в нейтральную страну: Переговоры будут продолжаться в Брест–Литовске. Лишь для окончательного подписания мира делегации готовы были выехать в Россию, «ради международной вежливости», чтобы договор не был подписан на оккупированной територии.
Закончил свое выступление Кюльман протестом против нелояльного тона советской прессы в отношении Германии, что подвергало опасности ход мирных переговоров [5].
Чернин в своей речи выразился еще более резко, однозначно поставив точку в вопросе о том, как делегации Четверного союза воспринимают текущие переговоры: «Вы, милостивые государи, в свое время пригласили нас на всеобщие мирные переговоры. Мы приняли приглашение и пришли к соглашению относительно основ всеобщего мира. Оставаясь верными принятым основам, вы поставили союзникам десятидневный ультиматум. Ваши союзники вам не ответили, и сегодня речь идет не о всеобщем мире, но о мире сепаратном между Россией и державами Четверного союза» [6].
Продолжили атаку на советскую делегацию военные представители. Генерал Гофман выступил с резким протестом против радиотелеграмм и воззваний советского правительства, обращенных к германским войскам. Военные делегаты австро–венгерской, болгарской и турецкой делегаций присоединились к этому протесту.
На этом первый день переговоров был завершен. Четверной союз закончил игры во влияние на общественное мнение и перешел к куда более традиционному прямому давлению.
10 января (28 декабря) советская делегация была ознакомлена с декларация украинской Центральной рады. В этом документе заявлялось, что власть СНК не распространяется на Украину, Центральная рада будет вести переговоры о мире с германским блоком самостоятельно. Зачитал декларацию педседатель делегации Центральной рады, прибывшей для участия в переговорах в Брест.
Кюльман, не теряя инициативы, поставил перед Троцким принципиальный вопрос: следуют ли Советы провозглашенному праву народов на самоопределение? Готовы ли они признать полномочия делегации украинской Рады, или «впредь быть здесь единственными дипломатическими представителями всей России?» [7]
Дальнейшими вопросами Кюльман настойчиво добивался ответа, следует ли считать украинскую делегацию частью русской делегации или же она является представительством самостоятельного государства.
Загнанный в угол Троцкий вынужден был признать полномочия делегации Центральной рады. Это была стратегическая ошибка, которую ему неоднократно припоминали впоследствии. В действительности дни Центральной рады были сочтены, шли бои между украинскими Советами и вооруженными формированиями Рады. Вскоре в Брест прибыли делегаты уже от советского правительства Украины, но сделанного было уже не вернуть.
Делегация Центральной рады, как принято сейчас говорить «защищаясь от большевистской экспансии», быстро подписала мирный договор с Четверным союзом. В его основу были положены обязательства поставить до лета 1918 года для Германии и Австро–Венгрии, взамен военной помощи против большевиков, 1 млн. тонн хлеба, 400 млн. штук яиц, 500 тыс. тонн живого веса крупного рогатого скота и т. д. [8] Чуть позже, когда германские войска на Восточном фронте двинулись вперед, этот договор стал основанием для оккупации Украины, ликвидации местных Советов, — к полному удовольствию Рады, вновь утвердившейся у власти на германских штыках.
Тем временем, мирные переговоры продолжались. По предложению Кюльмана, обсуждение отдельных пунктов договора было перенесено в политическую комиссию. На первом же заседании комиссии советская делегация вновь потребовала начать обсуждение территориальных вопросов. К тому моменту было уже совершенно ясно, что Германия от лица Четверного союза ведет речь о расширении территорий за счет Польши, Литвы, Курляндии, частей Эстляндии и Лифляндии, оккупированных немецкими войсками. Все, что могла предпринять в этой связи советская делегация — это апеллировать к мировому общественному мнению и выжидать. «Вся цель <делегации> заключалась в том, чтобы заставить немцев обнаружить перед всем миром свои грабительские притязания и таким образом разоблачить себя в глазах широких масс», — говорил Троцкий [9].
Примечания:
[1] Л. Троцкий «Советская Республика и капиталистический мир» 4.1 «Первоначальный период организации сил». Примечание 1. URL: http://lib.rus.ec/b/169687/read (дата обращения 15.12.11).
