номера лет и символы повторятся?
— Конечно, — важно кивнул Накацтли. — Всё повторяется через четыре тринадцатилетних цикла. Все вместе они образуют великий круг лет — пятьдесят два года. Когда этот круг подходит к концу — завершается целая эра. Редко какой человек живет дольше такого срока.
«Ну да, — подумал я. — По-своему, очень стройная система получается. Человеческий век, по крайней мере, век осознанной жизни, без детства, когда плевать на календари — точно не дольше пятидесяти двух лет. А значит, зачем придумывать более длинное летоисчисление? Может быть, какие-нибудь жрецы в своих храмах ведут счет великим кругам, нумеруют их как-то. Но простым людям это нафиг не нужно».
Накацтли уже открыл было рот, чтобы продолжить лекцию, но я решительно встал.
— Ужин был так чудесен, мой гостеприимный друг, что, кажется, я переел, и мне нехорошо. Пойду во двор, подышу.
Раз уж голос Червяка проклюнулся, надо пообщаться. Заняться, так сказать, внутренним самоанализом.
«Слышишь меня? — воззвал я к космосу, тем более, что звезды уже высыпали на непривычно чистое небо. — Поговорить бы надо».
«Весь внимание» — на этот раз великий Золотой Змей Земли не стал кочевряжиться.
«Купец категорически не хочет пускать меня к теночкам, — выдал я свои наблюдения. — Сначала расписывал ужасы похода, а, как только появилась возможность сменить тему, тут же вцепился в эту возможность клещами и целую лекцию мне выдал».
«Да слышал, — хмыкнул мой внутренний Папанов. — Кстати, полезная лекция. Ну, а про теночков, что думаешь? Купец ведь к тебе вроде бы хорошо относится. Может быть, и правда — нечего тебе там делать?»
«Заботился бы обо мне — всю правду сказал, — возразил я. — А он явно имеет свои резоны, о которых не хочет мне говорить. Только вот мне это вообще без разницы! Правду он говорит или врет… У меня-то другого выбора нет! Мне надо к ним идти, иначе всё бессмысленно».
«Даже, если вас проглотили, у вас есть минимум два…».
«Только не надо мне этих дурацких цитат! — взорвался я. — Если такой умный, то подскажи мне второй выход! Молчишь? Вот то-то… Как мне вообще без помощи возвращаться?»
«Лучше вернуться без помощи, чем не вернуться вообще».
«Вот уж сомневаюсь. Тогда уж им лучше вообще без меня остаться: сдадутся на милость пурепеча, будут им подати платить».
«А, кстати, это идея! — оживился Желтый Червяк. — Может быть, начать новую жизнь? Вот хоть здесь. А что? Откроешь купцу тайну стекла — он тебя на руках носить будет! И племяшку в жены отдаст, понравилась ведь племяшка? Признавайся! Тут вон медь вагонами, закрутишь бизнес. А то гляди, и шишку местную подсидишь! А? Отстроишь тут себе новую Четландию — с блэкджеком и… племяшкой!»
Я на миг даже дышать перестал. Змей змеем, а ведь, по сути, это же мои мысли. Мои! Я сам где-то в глубине души оказался готов к этому. Сбежать. Начать всё по новой… Бросить тех людей. Которые десятками и сотнями страдали за меня. Умирали за меня. Хотя, ничего мне, по большому счету, ничего мне не были должны.
«Ну, ты и сссука!.. Вот я сука…».
«Правильный ответ, гражданин психоаналитик, — хмыкнул бог. — …Спасибо. В общем, я текущей беседой доволен. Главное, из нее правильный вывод сделать. Допёр, какой?»
«Мы — суки?»
«Еще нет. И вывод неправильный. А правильный вывод такой: выход наверняка есть. Просто мы с тобой его пока не нашли. И сейчас не найдем. Потому что — что? Ночь потому что, а ты с дороги, устал, как собака. Так что предлагаю собрание считать закрытым и обратиться к народной мудрости».
«Утро вечера мудренее?»
«Умница!»
Разговоры в тени 8
— Дядя!
— Ты не спишь, девочка?
— Конечно, не сплю. Дядя, зачем ты лжешь?
— Лгу? А ну, иди спать! Совсем ты от рук отбилась в моем доме!
— Накацтли! Я чту тебя, как второго отца, но не говори со мной так! Так со мной и в родном доме не говорили. Ответь на вопрос.
— Да где же я тебе солгал, моя вторая дочь?
— Не мне. Зачем ты солгал этому… юноше? Мы оба знаем, что до Остомана можно добраться за полтора-два дня. А там уже имеются большие отряды теночков. Есть даже ягуары — ты ведь сам мне об этом рассказывал. И наш народ там в изобилии — могут поддержать.
— Цитлалли… Ты не понимаешь. Это — опасно.
— Опасно? Помочь этому бедняге? Ты не хочешь, чтобы четлане победили?
— Ну, что ты! Конечно, нет. Я хорошо запомнил ту встречу с этим вождем. Мне было приятно с ним поговорить, но он выглядел таким несчастным. Маленький правитель маленького племени. А вокруг вожди перестают его слушаться, придворные плетут интриги. Он был как кецаль в клети. Корма вдоволь, а жизни нет. Знаешь, я даже обрадовался, когда Вапачиро попросил меня позволить ему остаться с этим юношей. Странное желание, но я надеялся, что великий воин поможет ему, как не раз помогал мне. И, похоже, так оно и оказалось. Владыка четлан вырвался из клети…
— А теперь твоего кецаля отправляют на жаровню! Дядя, ну разве это не отличный шанс для того, чтобы помочь хорошему человеку и в то же время — нанести удар по проклятым мичуаке?
— Дело не в цели, а в средствах, девочка. Помочь юному владыке — хорошо, ударить под дых рыбоедам-пурепеча — великолепно! Но нельзя пускать так далеко в Мезкалу теночков! Нельзя давать им такое преимущество, или мы сменим одного злого господина на другого — еще более ужасного. Ты еще совсем юна и плохо помнишь, что стало с Алауитцтланом и Остоманом, когда наши соплеменники попытались освободиться от власти теночков. Их орлы и ягуары утопили города в крови! Во славу своих богов, во славу Пятого Солнца! — купец протяжно вздохнул. — Самое ужасное, что не только ты — молоденькая девчонка — но и многие князья нашего народа не понимают, как опасны теночки. Намного опаснее мичуаке. А князья этого не видят. Сладкие слова теночков застилают им истину. Князья уже вслух говорят о совместной войне против пурепеча, наивно полагая, что после этого теночки уйдут и оставят нам Жаркие Земли. А они не уйдут!
— Разве сейчас у нас не появился шанс столкнуть лбами наших врагов?
— Зачем я с тобой об этом говорю… — устало покачал головой Накацтли. — Это ведь то же самое. Дать теночкам союзника. Пусть не такого сильного, как мы, куитлатеки. Дать им возможность закрепиться в нижней Мезкале. Захватить выход к морю. Бить пурепеча и с востока, и с юга…
