не привели. У испугавшегося мужчины, не понимающего, что происходит, возникло ощущение, словно он голыми руками пытался остановить трактор.
С лёгкостью закинув Дойла в кузов фургона, где его принял ещё один бандит, на этот раз англичанин, забрался следом, закрыв за собой дверь. Машина сразу же плавно тронулась с места.
— Что происходит? Кто вы? — забросал их вопросами Дойл, пытаясь выглядеть спокойным, что удавалось с большим трудом.
— Друзья, — улыбнулся ему высокий, уже не молодой, но всё ещё крепкий мужчина, так же одетый в классический деловой костюм.
— У меня нет таких друзей, — обрадовался Дойл началу диалога.
Раз с тобой говорят, значит, готовы договариваться. Всё остальное, вопрос цены.
— Теперь есть. Будь умницей, посиди тихо пару минут. Не хотелось бы прибегать к скотчу. Знаешь, насколько больно его резко отдирать от кожи? — посоветовал незнакомец.
— Что вы от меня хотите? — напрягся адвокат, получив подтверждение своим страхам.
Это точно было похищение. Но зачем? Вроде бы у него не было серьёзных врагов или долгов. Так, по мелочи.
— Мы? — удивился англичанин. — Ничего. А вот кое-кто хотел бы задать тебе пару вопросов, на которые советую отвечать максимально честно. Иначе мой товарищ поступит с тобой очень-очень плохо, — пригрозил с прежней располагающей, жизнерадостной улыбкой, глядя Дойлу прямо в глаза, отчего тому становилось ещё страшнее.
Больше он с адвокатом не разговаривал. Темнокожий здоровяк так же молчал, не сводя тяжёлого взгляда с Дойла. Через несколько минут его вывели из машины в какой-то тесной, мрачной подворотне у мусорных баков, где их дожидался молодой, хорошо одетый парень. На вид — типичный аристократ, что грозило большими проблемами.
— Доброго дня, уважаемый мистер Холланд, — поздоровался тот, приветливо улыбаясь. — Хотя в этом ни слова правды, но формальности соблюдены. Поверьте, мне это не нравится ещё больше, чем вам. Поэтому, если не возражаете, давайте отбросим формальности, уловки, фальшь и перейдём сразу к делу. Вы человек занятой. Я человек занятой. Так зачем нам терять время? Согласны?
Продравшись сквозь чужое словоблудие, Дойл понял, чего от него хотят.
— Мне сказали, вы хотели со мной поговорить. Могли бы просто позвонить и не потребовалось бы устраивать это представление.
С недовольством заметил адвокат, почувствовав себя немного увереннее. Ведение переговоров, неотъемлемая часть его профессии.
Пропустив упрёк мимо ушей, парень со своего телефона продемонстрировал Дойлу знакомую запись, сделанную на недавно прошедшем корпоративе. Не передавая аппарата. Вытянув руку, развернув телефон экраном к адвокату.
— Узнаёте? — доброжелательно осведомился незнакомец.
— Да. И какое это имеет отношение к нашей встрече? — нахмурился Дойл, невольно напрягшись, что не укрылось от внимания собеседника.
— Самое прямое. Меня интересует, что ты подсыпал в стакан Норы Йохансон? Кто на это надоумил? И где ты это взял? — поинтересовался парень с той же доброжелательной улыбкой.
Сочетание сути вопроса и интонации, с которой он был задан, вызывало оторопь. Впрочем, Дойл быстро справился с замешательством.
— Не понимаю о чём вы? — почти сразу же ответил адвокат, изобразив удивление.
— Правда? А анализ её крови, вместе с экспертизой, проведённой со стаканом, на котором сохранились ваши отпечатки пальцев, утверждают об обратном, — улыбка парня незаметно трансформировалась из доброжелательной в хищную.
Где-то в другом переулке, недалеко от них, агент Ю ухмыльнулась.
— Врёт. Приём древний, как дерьмо мамонта. Я всё знаю, поэтому признавайся сразу. Какой же приличный адвокат на него поведётся?
Пару секунд напряжённо помолчав, раздумывая над ответом, Дойл ответил нейтральным тоном.
— Я не знаю, что это была за таблетка. По словам бармена, который мне её подарил, это обычная витаминка, которая в сочетании с алкоголем помогает человеку расслабиться. Не дурманя его сознание.
— Да ладно, — ахнула Юмерия. — Он что и правда ей что-то подсыпал? Ай да сукин сын.
— И? — странный парень, заметно похолодевшим голосом, попросил раскрыть больше деталей.
— И всё. Я хотел только проверить, так ли это? Если бы Йохансон почувствовала себя плохо, то, конечно же, я бы немедленно вызвал ей скорую помощь. А если бы она что-то почувствовала или заметила, сказал бы, что это была шутка. Розыгрыш. Только с этой целью я дал ей ту таблетку, — заверил Дойл страшного парня, чьи глаза показались ему глазами хладнокровного, жестокого убийцы.
— Я похож на доверчивого, пятилетнего малыша? — грустно спросил он у одного из «пиджаков».
— Судя по его словам, да, — подтвердил улыбчивый англичанин.
Подозрительно спокойно отнёсшийся к услышанному.
— Это чистая правда, — возмущённо заявил Дойл, пытаясь избежать ответственности.
— Вот что, мой любвеобильный друг. Сейчас ты уйдёшь отсюда живым и здоровым. Быстро-быстро. Запомни, ни я, ни мои люди не имеют к тебе никаких претензий. Пока. Живи хоть тысячу лет. Однако, — выдержал короткую паузу, — что-то мне подсказывает, что в ближайшее время тебя найдут в каком-нибудь бомжатнике, накаченного по самые брови афродизиаком в окружении десятка онлайн-камер и столь же любвеобильных исконных обитателей того места. Это только предположение. Не более. И вообще, я сейчас только шучу. Так и передай следователям. Слово в слово. Всего хорошего мистер Холланд, — пожелал абсолютно неискренним голосом.
Адвокат был достаточно умён, чтобы понимать, незнакомец сейчас вовсе не шутил. И его недавние мечты вполне могут осуществиться. Только с той лишь разницей, что не Дойл будет кого-то ставить в позу пьющего оленя, а его самого поставят.
Если бы парень с пугающим взглядом открыто угрожал или что-то требовал, то неосторожно подставился бы перед законом. А так, он показал себя опасным и расчётливым человеком. Которому даже соучастие в похищении не предъявишь. Скажет, что был абсолютно уверен в добровольном согласии адвоката на эту встречу. И своих головорезов отмажет. Особенно, если имеет много денег, связей и хороших адвокатов. Дойл прекрасно знал, как это делается, поскольку сам не раз занимался подобными делами. Всплывшие в этом случае экспертизы и вовсе ударят по самому адвокату. В лучшем случае он может лишиться лицензии. Что ему после этого делать? На завод идти? Следовательно, нужно договариваться по-хорошему сейчас, если есть такая возможность. Если бы этот парень был из полиции, на что не похоже, было бы намного проще. И спокойнее.
