– Она рабыня, Бренна. Ценная собственность.
– Да, я знаю.
Бренна молча вглядывалась в серо-зеленые волны, разбивающиеся о борта корабля. Она не станет просить – да с Кейном никакие мольбы не помогут. Ни мольбы, ни гневные слова. Он поступит так, как пожелает.
Девушка выжидала.
– Знаешь, ты загорела, как настоящий матрос, – неожиданно заметил Кейн.
– Правда? Ничего не поделаешь, я целыми днями на солнце.
– Будь ты мужчиной, клянусь, из тебя вышел бы хороший моряк.
Он улыбался так нежно и тепло, что сердце девушки забилось сильнее.
– Так и быть, Бренна. Я отдам тебе Глори. Она будет моим прощальным подарком тебе.
Прощальный подарок.
Что-то сжалось в груди. Бренна отвела глаза, чтобы он не увидел, как ей больно.
– Благодарю. Ты очень добр, – тихо сказала она и, повернувшись, помчалась вниз.
Они прибыли в новоорлеанскую гавань серым облачным днем. В воздухе пахло дождем. Бренна совершенно неуместно обрадовалась при виде длинных причалов, у которых покачивались мачты кораблей.
– Наконец-то! – почему-то раздраженно пробормотал Кейн.
Бренна поняла, что неотвязные мысли о Тоби Ринне терзают его. Она коротко кивнула.
– Почему такое кислое лицо? – осведомился он. – Побаиваешься своего дядюшку? Ну так вот, я все обдумал. Тебе ни к чему возвращаться туда, Я дам денег – можешь взять Глори, сесть на речной пароход, отправиться на север и начать все сначала. Там, где никто тебя не знает. И где Ринну тебя не найти.
Она думала об этом последние два дня. Куда уехать, что делать?
– Я все решила, – объявила Бренна. – Поживу немного у дяди, если он меня не выгонит. Пока… пока не узнаю, что будет с тобой.
– Ты о той дуэли? Свидетелях? Но я напишу тебе, – нахмурился Кейн.
– Да, но я хочу быть здесь. Понимаешь, в доме дяди я, возможно, увижусь с Тоби Ринном. А вдруг удастся поговорить с ним и выведать что-то, что поможет тебе оправдаться.
– И ты пойдешь на это? Бренна взглянула ему в глаза.
– Да.
– Но, Бренна, этот человек, должно быть, тебя ненавидит! Ты бросила его, опозорила перед всеми, неужели не помнишь?
– Прекрасно помню и все же хочу остаться. Наверное, я совершаю огромную ошибку, но ничего не поделаешь.
– Почему?
– Потому что я… – беспомощно пробормотала Бренна, пытаясь найти верные слова. – Потому что я считаю тебя невиновным в убийстве Ульрика Ринна. И помогу тебе это доказать. Вот и все.
«И потому что я люблю тебя. Потому что хочу быть рядом, потому что умру, если ты уйдешь из моей жизни».
– Может, ты просто жалеешь, что оставила Ринна?
– Нет! Ничего подобного. Ты думаешь… о… нет, никогда!
Бренна осеклась, вспомнив Гаспарилью. Она многому научилась у пирата. Узнала, что ее тело способно отзываться даже на ласки такого чудовища, человека, которого она не любила. Значит, она может обрести наслаждение в объятиях убийцы. Жгучий стыд наполнил ее.
– Ты дурочка, если думаешь перехитрить Тоби Ринна! – взорвался Кейн, отворачиваясь, так что она не видела его лица. – Я требую, чтобы ты немедленно покинула Новый Орлеан. Не желаю, чтобы Ринн близко подходил к тебе! Запрещаю!
– Ты не имеешь права ничего мне запрещать! – резко бросила девушка. – Я могу жить, где хочу! И предпочитаю вернуться в дом дяди. Какое тебе дело до того, увижусь я с Тоби Ринном или нет?!
Последовало долгое молчание, прерываемое лишь хлопаньем парусов.
– В таком случае, я умываю руки, – холодно произнес Кейн. – Я собираюсь переодеться матросом речного парохода. Их в городе полно, и никто меня не узнает. Если захочешь встретиться со мной, пошли записку в дом Мод Суит. Она позаботится о том, чтобы я ее получил.
– Забирай Глори. Я составлю все необходимые бумаги. Что же касается Колин и остальных девушек, я дам им деньги на проезд. Тебе придется купить всем билеты, поскольку мне будет не до этого.
– Хорошо.
– Я пришлю тебе денег. Отдай немного дяде за свое содержание, это умаслит его. – Он сунул ей в руку несколько золотых монет. – Возьми и это. Поселишь девушек в гостинице.
Их прибытие прошло незамеченным. Кейн в своей рваной рубашке и грязных штанах тотчас же растворился в толпе и исчез. Бренна стояла на пристани вместе с подругами. Они представляли странное зрелище: восемь мексиканок, высокая негритянка с гордой осанкой и Колин, цеплявшаяся за руку Бренны, словно потерявшийся ребенок. Грузчики и матросы молча пожирали их глазами. Женщины подобного сорта частенько встречались на речных судах. Ничего особенного – очередные нищенки прибыли на заработки в большой город.
Оглядевшись, Бренна впервые почувствовала неуверенность. Что она будет с ними делать? Вряд ли дядина доброта простирается настолько, что он предложит всем убежище.
Но тут какой-то ломовик подмигнул ей и поманил пальцем, очевидно, приняв их за шлюх. Бренна поспешно отвернулась и велела девушкам идти за ней. Нужно найти экипаж. И подходящую гостиницу.
Лихорадочно размахивая руками, она остановила древнюю карету, на козлах которой гордо восседал темнокожий мулат. Увидев золотые монеты, он согласился довезти их и даже пообещал нанять еще одну коляску, чтобы все девушки поместились. Мулат, кроме того, знал дешевую неплохую гостиницу. Конечно, девушкам придется спать в одной комнате, зато готовят там хорошо, порции большие, а клопов почти нет. Чего еще можно пожелать?!
Они смущенно прощались в тесном темном вестибюле гостиницы.
– Бренна… ах, Бренна, я буду скучать по тебе! – к удивлению девушки, выпалила Колин, сжимая ее руку. – Когда-то я ненавидела тебя. Ты это знала?
Бренна кивнула.
– Если когда-нибудь окажешься в Бостоне…
– Да, конечно.
Девушки неловко обнялись. Розалия сунула в ладонь Бренны самодельные четки.
Бренна и Глори вышли из отеля и уселись в поджидавший экипаж. Бренна впервые заметила, как брезгливо оглядывают прохожие ее рваное замусоленное платье.
– Куда мы сейчас? – спросила Глори с мягким акцентом, так похожим на произношение самой Бренны.
– В дом моего дяди. Я… надеюсь, все обойдется.
Темнокожий кучер вопросительно посмотрел на нее.
– Притания-стрит, пожалуйста, – велела она и, глубоко вздохнув, стиснула пальцы Глори, стараясь не думать о том, что ждало впереди.
Глава 28
Они проехали через креольский квартал, и мучительные воспоминания нахлынули на Бренну. Абьютес в подвенечном платье. Такой они видели ее возле пристани. Тогда она выглядела молодой счастливой новобрачной. И отрезвляющие слова Кейна:
– Ее зовут Иветт. Одна из самых прелестных квартеронок в этом городе…
Покинув Новый Орлеан, Бренна почти не думала о кузине, и теперь укоры совести не давали ей покоя. Правда, с тех пор с ней произошло столько всего, что жизнь в доме Батлеров казалась далекой и нереальной.
Но теперь образ Абьютес стоял перед глазами: милая, добродушная болтушка, так любившая Бренну.
Она порывисто подалась вперед и сказала кучеру:
– Простите, я передумала. Пожалуйста, отвезите меня на плантацию Карлайлов, Карлайл-оукс. Вы знаете, где это, не так ли?
Кучер кивнул и повернул карету. Бренна строила поспешные планы. Вместо того чтобы прямо отправиться к дяде, она поедет к Абьютес. Какой бы скандал ни вызвало ее появление, Абьютес не откажет ей в приюте. Кроме того, они смогут переодеться и послать записку дяде Эймосу, чтобы предупредить о приезде. Не появятся же они на его пороге оборванные и грязные!
Плантация была названа так из-за аллеи виргинских дубов, стоявших, словно средневековые стражи вдоль подъездной аллеи. Бренну поразила красота белого дома, видневшегося сквозь деревья. Множество тонких колонн поддерживало круглый балкон с изящными коваными перилами. Вокруг росли кусты, цветы, вьющиеся растения закрывали стены, и здание смотрелось так естественно, будто тоже выросло из земли.
Значит, это и есть дом Абьютес. Она здесь хозяйка…
Глори с тревогой воззрилась на особняк. Кучер подогнал лошадей к черному ходу, очевидно, посчитав пассажирок вновь нанятыми служанками.
