том, что удалось узнать о маге, скрывавшемся под именем Ибрагим, который, предположительно, и напал на Викторию. Всё это Виктор уже слышал ранее: и о том, что парень притворялся трактирщиком, и о том, что скрывал свою магию от других. Правда, как ему удалось оставаться незарегистрированным магом так долго — тот ещё вопрос.
В то же время, не без причины Виктор считал, что целью нападения была не его дочь, а он сам. Единственное, чего он не мог понять — почему жертвой выбрали именно Викторию? Если кто-то действительно хотел насолить Виктору, то следовало целиться в Ларису или Сергея. Виктория — всего лишь непримечательная фигура в предстоящей игре и может сгодиться исключительно для выгодного брака. Потеряй он кого-нибудь из старших детей, и удар был бы куда ощутимее. Или же всё-таки не он был целью? Как-то уж слишком много странных событий в последнее время происходило вокруг его средней дочери, которая до этого считалась заурядным разочарованием. Виктория даже посмела пойти против отца в вопросе замужества. Несмотря на то, что Виктор дал девочке своё имя, она его абсолютно не оправдала.
— А теперь предоставим слово отцу пострадавшей — второму принцу империи Алуин, его высочеству Виктору Алексеевичу Шереметьеву, — произнёс главенствующий на сегодняшнем собрании мужчина из числа аристократов, следуя оговоренному ранее протоколу.
«Второй принц. Как же досадно от этого титула», — думал Виктор, спускаясь из своей ложи к трибуне. Его тошнило от самого существования собраний знати. После того, как несколько веков назад высшие аристократы взбунтовались против слишком деспотичного императора, и была создана традиция подобных собраний. Нет, слово императора и сейчас является решающим в каждом вопросе, однако с того момента он обязан выслушивать мнения знати на вот таких вот заседаниях. Ну а когда император пытался пренебрегать традицией, слишком много себе позволяя, знать начинала тихо роптать и саботировать важные решения императора, плетя свои собственные интриги. Особо интересно это в контексте того, что большей части аристократов плевать на внешние и внутренние дела империи, они хотят лишь жить в роскоши, преумножая свои богатства. Тем не менее, для них подобные собрание неимоверно важны, и мало кто из аристократов когда бы то ни было пропускал их. Всё потому, что они создавали для них иллюзию собственной важности и незаменимости.
Однако у Виктора уже было несколько идей насчёт того, как можно упразднить эту по нынешним временам никому не нужную говорильню. Не будь у монарха лишних сложностей в виде необходимости обсуждать свои дела с советом, он мог бы принимать решения куда быстрее и эффективнее. Не просто ведь так в прошлом власть всех великих императоров была абсолютной. Виктор был убеждён, что для нового расцвета империи, абсолютная власть императора — обязательное условие. Вот только ирония в том, что для становления императором вначале ему придётся обзавестись поддержкой этого самого совета знати. Очередной шаг на пути к этому он и собирался сделать прямо сейчас.
— Ваше величество Григорий Восьмой, а также многоуважаемые господа и дамы, собравшиеся здесь, рад вас приветствовать, — поздоровался Виктор через артефакт-усилитель звука, после чего, получив кивок императора, продолжил. — Чтобы не отнимать своё и ваше время, я, пожалуй, перейду сразу к делу. Предлагаю нам суммировать факты, которыми мы обладаем на данный момент. Члена императорской семьи обманом заманили в трущобы, где как будто бы случайно на мою дочь напал один из местных воришек. Конечно можно предположить, что трактирщик, заведение которого посетила принцесса Виктория, действительно лишь покусился на её богатый внешний вид и манеры, после чего решил обокрасть. Однако я не сторонник этой версии. Всё потому, что как вы могли заметить, с этим так называемым Ибрагимом связано слишком много непонятного.
Среди аристократов пронёсся лёгкий шёпот, символизирующий то, что Виктору как минимум удалось заинтересовать их своим заявлением. Сам же принц мельком взглянул на ложу старшего брата, принца Александра, сейчас изучавшего Виктора таким же полным неприязни взглядом, как и он сам.
— Как мы услышали из доклада следователей, напавший открыл свой трактир всего год назад. До этого о нём нет никакой информации, и это притом, что он является незарегистрированным и не подлежащим учёту магом. Раз так, значит он точно не законопослушный житель империи. Не так важно, участник он какой бы то ни было преступной организации, вроде МГИВ, или же просто незаконный мигрант, сбежавшим из своей страны, это мы выясним, когда наконец его поймают. Сейчас я хочу попробовать ответить на другой вопрос: зачем он рискнул всем ради мгновенной наживы? Независимо от того, спаслась бы Виктория или нет, имперские силы начали бы расследование по факту либо нападения на знатную особу, либо её убийства. Рано или поздно они вышли бы на напавшего. С какой бы целью этот маг не прибыл в столицу, его мирной жизни здесь пришёл бы конец. Так с чего бы вдруг он поставил на карту своё безмятежное существование, если только… — Виктор выдержал паузу, — если только убийство принцессы и не было причиной его пребывания в столице.
Виктор довольно осмотрел «публику». Трудно было сказать с такого расстояния, но кажется, даже на лице императора мелькнул вначале интерес, а затем и осознание того, к чему именно клонил Виктор. Решив, что незачем и дальше тянуть, второй принц продолжил.
— Полгода назад на принцессу уже было совершенно покушение, и вот ещё одно. Так отчего не предположить, что их совершил один и тот же человек? Нам известно, что хозяин трактира прибыл в столицу приблизительно год назад, вскоре после чего произошло нападение на мою дочь прямо во дворце. Смею предположить, что полгода для профессионального убийцы вполне достаточно, чтобы подготовить покушение. Однако в первый раз он не сумел довести дело до конца. С большой долей вероятности заказчик приказал ему оставаться в столице до момента, пока принцесса не покинет этот мир. Ну а если бы она всё же проснулась, ему следовало завершить начатое, что убийца и попытался сделать. Не менее важно, что напавший не стал убивать его высочество Ярослава, хотя я считаю, мог сделать это без особых проблем. Однако он посчитал лучшим решением удалиться. Значит, единственной целью заказчика была именно моя дочь, и двигала им вовсе не ненависть к власти. Оставим разговоры о том, что покушение на любого члена императорской семьи является страшным преступлением, и поставим себе вопрос: почему именно она? Те, кто знают принцессу Викторию лично, подтвердят, что это не та девушка, которая способна обзавестись столь беспощадным врагом.
