сторону от своих апартаментов, на что Лида мне тотчас тонко и намекнула, после чего роль проводника я заслуженно уступила девушке. В том же, что я ещё плохо ориентировалась в замке, не было ничего удивительного. Во-первых, он был действительно огромным (думаю, всё же поменьше, чем императорский, но не намного), во-вторых, я в этой так называемой резиденции находилась всего пару часов, а значит, плутать имела полное право. Однако в дальнейшем придётся запомнить все главные и побочные коридоры этого замка. А то мало ли какие проблемы возникнут во время реализации моих наполеоновских планов на жизнь.
Пока я размышляла об очередной проблеме, которую мне придётся решать в ближайшем будущем, мы подошли к моей спальне. Быстро проскользнув внутрь вместе с Лидой, я проверила, чтобы там никого не было, и закрыла защёлку на двери. После чего уселась на кровати, предложила Лиде присесть рядом и наконец пересказала ей все недавние новости об ухаживаниях идиота Виталия, политическом браке и помолвке, которую задумал мой отец. Вот только очередным шоком сегодняшнего вечера для меня стало ни что иное, а реакция Лиды на эти мои слова.
— Конечно, новости неожиданные, но честно говоря… — Лидия тяжело вздохнула. — Я не совсем понимаю, почему вы так против свадьбы. Раньше вы мечтали о том, чтобы создать крепкую семью и наслаждаться семейным счастьем. Наверняка господин Разумовский-младший не совсем искренен в своих любовных признаниях, и насколько я слышала, о нём ходит слава «похитителя женских сердец». Однако уверена, как только вы поженитесь, он приложит все свои силы, чтобы сделать вас счастливой. Конечно же, с той целью, чтобы вы оставались на его стороне и помогли подняться как можно выше. Ваша семья не сможет обеспечивать вас вечно из-за традиций, а вот герцог Разумовский отлично с этим справится, кроме того уверена, его семья в силах вас защитить.
— Лида, я не вещь, за которой обязательно нужно ухаживать, — строго произнесла я в ответ на её уговоры. — Меня не нужно обеспечивать, и я вполне в состоянии сама о себе позаботиться. А становиться разменной фигурой в чьей-то игре, как по мне, просто унизительно. У меня есть чувство собственного достоинства, и я способна сама принимать решения о том, как мне жить. Просто не понимаю, как ты можешь предлагать мне добровольно загубить свою жизнь.
— А разве кому-то в этом мире вообще предоставлен выбор? У вас хотя бы есть подобие свободы, — в глазах Лиды проскользнула печальная тень, однако она быстро взяла себя в руки и продолжила. — Я лишь выразила свои мысли по вашей просьбе, ваше высочество, простите, если они видятся вам неприемлемыми. И да, я понимаю, что сейчас у вас очень много других проблем, однако советую вам не быть настолько категоричной. Вам уже семнадцать, и когда исполнится восемнадцать, вы достигнете брачного возраста. Поскольку вы изначально не собирались вступать в магическую академию, всем было понятно, что помолвка с представителем знати — это лишь вопрос времени…
— Не собиралась вступать в магическую академию? — уцепилась я за слова Лидии. — А какое отношение это имеет к брачным делам?
— Так печально, что вы забыли столь многое… — Лидия грустно обхватила себя руками. — Я объясню. Это связано с нашими традициями и религией. Диидаизм приветствовал тягу к знаниям на протяжении столетий, при этом не только у мужчин, но и у женщин. В священных писаниях сказано, что ни в коем случае нельзя мешать стремлению учиться обоих полов в равной степени. Поэтому множество веков назад, когда религия в нашей империи была в разы популярнее, был введён закон, по которому во время обучения в каком бы то ни было учебном заведении женщинам запрещено выходить замуж. Расчёт шёл от того, что девушка, став женой и матерью, не сможет продолжать учиться с надлежащим усердием. А это, как вы понимаете, будет противоречить главному наставлению богини Дииды. Кстати говоря, в отношении парней подобных ограничений нет.
— А родители могут выдать меня замуж без моего согласия? — тут же решила уточнить я, не откладывая.
— Хм, — Лидия задумалась. — Дело в том, что обычно молодые госпожи не вступают в споры со своими родителями насчёт вопросов бракосочетания. Просто принимают их решения без конфликтов. Но раз вы спросили, то чисто теоретически — нет, не смогут. Церемонию бракосочетания будут вести церковники, и если вы заявите у алтаря, что против этого брака, он не вступит в силу. Не говоря уже о том, как родители загонят вас на свадьбу, если вы будете ей так противиться? Не связанной ведь? Вот только… — Лидия насупила брови. — Я не советую вам идти против воли вашего отца, принцесса. Согласие на брак с вашей стороны можно получить многими способами. Угрозы, давление, интриги. Раз вы сами не помните, поверьте мне на слово: ваша семья умеет добиваться своего.
— Понятно, — протянула я в задумчивости и серьёзно посмотрела на Лиду. — И да. Если ты позабыла, то я просила наедине обращаться ко мне на «ты» и «Вика».
— Да, только… — щёки Лиды покрылись румянцем. — Просто это немного смущает…
Ещё какое-то время я пыталась выяснить у Лиды детали здешних брачных традиций, однако ничего особо полезного для решения своей проблемы в них не нашла. Единственное, я узнала, что мою старшую сестру Ларису ещё не подвели под венец как раз таки потому, что на текущий момент она не завершила своё обучение в магической академии. А вот на вопрос о том, почему мой брат Сергей ещё не женат, у Лидии не нашлось внятного ответа, она лишь заявила, что ни отец, ни брат никогда эту тему особо не поднимали, на что у них, возможно, есть какие-то свои причины. Любопытно.
Как бы там ни было, я чётко осознала, что единственный законный способ избежать замужества в моей нынешней ситуации — поступить в магическую академию, причём сделать это нужно уже в этом году. Вот только в этом-то как раз и скрывалась главная проблема, ведь набор студентов в столичную академию должен был закрыться совсем скоро, а именно — через десять дней. И если верить словам Лиды, поступить туда далеко не так просто, как мне хотелось бы. Насчёт других учебных заведений, то они не предназначались для высших аристократов, в них, в основном, училась низшая знать, потерявшая своё влияние и богатства. Вряд ли меня приняли бы в одно из подобных
