— Но почему тайно?
— Наверно, не хочет, чтобы полоскали имя отца.
— А Мэрский это знает?
— Спросите у него сами. Наверно, да.
— Значит, мой благоверный бывшему зятю доверяет, а мне — нет? Почему? Потому, что я — женщина?
— И это лучше спросить у него. В смысле, у мужа. Может, из-за этого, а может, совсем наоборот.
— Что значит ‘наоборот’?
— Что вы для него не женщина.
— Ты имеешь в виду, что я отказалась заниматься с ним всякими извращениями, немыслимыми для порядочной дамы?
— Значит, курение анаши порядочная дама помыслить может, а оральный секс — нет? Вы это всерьёз?
— Это не твоё дело!
— Согласна, — улыбнулась я. — Можете продолжать в том же духе. Желаю приятно побалдеть.
Я отступила на полшага назад, подняла портсигар и протянула ей. Ожидала, что она сразу же закурит, но нет, сунула в карман.
— Это не ради кайфа! Это только от боли!
— Мне безразлично, от чего и зачем. Как вы справедливо заметили, это совершенно не моё дело. И вообще, дел здесь у меня больше нет, пора уезжать. Пойду, поищу Коляна.
— Подожди! А что чувствует женщина, когда… в общем, когда этот самый, оральный?
— Ещё не хватало описывать вам свои ощущения во время секса! — разозлилась я, в основном потому, что секса у меня давно не было. — Это не ваше дело, если цитировать вас же!
— Не злись, — попросила старуха. — Скажи хотя бы, ты Мэрскому это делала?
— Да с чего вы все решили, что Мэрский — мой любовник? Ничего подобного!
— Как это? Ты же эту ночь провела с ним.
— Не с ним, а у него! Там очень большая квартира, и мы спали в разных комнатах! И это тоже не ваше дело!
— Успокойся, девочка. В конце концов, ты не замужем, а он вдовец. Ничего страшного тут нет.
— Да вообще ничего нет! Ни страшного, ни нестрашного!
— Ошибаешься. Раз ты так нервничаешь, обсуждая эту тему, значит, что-то с твоей стороны всё-таки есть.
— Ничего! Совсем ничего!
— Как скажешь, — старуха вновь мерзко захихикала, и моя жалость к ней исчезла напрочь. — Ты просто переночевала в его квартире, как в гостинице. Спали порознь, никакого секса, никакого стриптиза. Или ты всё-таки показалась ему голенькой? Девка ты напористая, вряд ли упустила такую возможность.
Вспомнив события прошедшей ночи, я густо покраснела.
— Ну, вот, что-то всё-таки было, — обрадовалась старуха. — А на меня кричишь.
— Не любовник он мне, — безнадёжно заявила я. — Он меня вообще в этом качестве не интересует. Только представлю объятия с ним, меня такое невыразимое отвращение охватывает, что аж блевать хочется!
— Ага, рассказывай. Если он тебя совсем не интересует, с чего вдруг ты себе такое представляешь?
От возмущения я сразу не смогла подобрать слова для ответа, а потом с ужасом заметила, что снова представила обнимающего меня Мэрского, и даже намёка на отвращение не испытываю.
* * *
Если Колян и был недоволен, что его разбудили слишком быстро, то никак этого не проявил. Спокойно поднялся, оделся и пошёл заводить машину. Губернатор вяло предлагал перед отъездом поужинать, но когда я отказалась, похоже, был рад. Старуха настояла, чтобы мы с ней обменялись номерами телефонов, уж не знаю, зачем ей это понадобилось. Барс тоже не остался в стороне, и на прощание лизнул мне руку.
— Первый раз вижу старую ведьму в хорошем настроении, — сообщил Колян, отъезжая от дома.
— Она не ведьма, — возразила ему я. — Просто несчастная женщина.
— Ну, в этом смысле она, конечно, никакая не ведьма. Куда ей до вас? Тут никто не спорит. Я другое имел в виду.
— Я поняла. Колян, вы рассказывали, как вместе с Барсом сражались с убийцами. У них действительно был пистолет?
— Был, только травматический. С резиновыми пулями. И не убийцы они вовсе. За другим пришли. Да и какая уже теперь разница?
— Вы правы, никакой. Просто нужно было уточнить, что к чему.
— Ну, вот и хорошо. Выяснили, кто подлянку против шефа затеял?
— Да, теперь мне всё понятно. Осталось только доказательства найти.
— Елена Михайловна, вы поосторожнее с этим делом. Как только что-нибудь узнали — сразу сообщайте шефу или Мелентию. Бубновый у нас на хвосте, не забывайте об этом. Так-то он с вами вежливый, и всё такое, но когда Карета прикажет вас убрать, Бубновый это сделает и глазом не моргнёт! И ещё киллер вас выцеливал возле Белого дома. Так что звоните прямо сейчас!
Возразить было нечего, и я достала телефон. Мэрский до сих пор не отвечал, и я решила, что до утра он вряд ли выйдет на связь. Пришлось звонить Мелентию. Тот тоже долго не брал трубку, но в конце концов всё-таки ответил. Оказалось, он уже спал. Не знаю, почему, но меня порадовало, что его безмятежный сон нарушен.
— Я определила вдохновителя афёры, — похвасталась я.
— И кто он?
— Не он, а она, — я пояснила, кого имею в виду.
— Всё-таки она, Елена Михайловна? Точно?
— Да. У меня сомнений нет.
— Сыщики проверили её алиби. Она никуда не ходила целый день, ей даже звонили на стационарный телефон, и она отвечала на звонки.
— Алиби — фальшивое. Не знаю, как она это сделала, да это и неважно. Я докажу, что она была в кабинете Мэрского.
— Как? Отпечатков она не оставила, не такая дура.
— Она не могла проскочить мимо Карины. Та её видела, но не придала значения. Мало ли кто заходит в приёмную?
— Тут же нужно было зайти не только в приёмную, но и непосредственно в кабинет. Секретарша не заметить этого не могла, и не придать значения — тоже.
— Карина этого не видела. Ей, думаю, подсунули снотворное или наркотики. По крайней мере, очень на то похоже.
— Всё это, Елена Михайловна, замки на песке. Вы можете хоть сто раз доказать, что больше некому, но на следователей это впечатления не произведёт. У них преступник уже есть, и другой им не нужен. Тут требуются непробиваемые доказательства. Лучше всего её признание, но и показания Карины — тоже неплохо. Вы же понимаете, что мы — не полиция, и пытать подозреваемых не имеем права. Они формально тоже не вправе, но им в разумных пределах можно, а нам — нет, — он громко зевнул и прервал связь.
— Всё-таки она? — выразил удивление Колян. — Ни за что бы не догадался. Да, ничего не скажешь, магия — сила! И что теперь?
— Теперь нужно немного обезопасить тылы. Скажите, как лучше всего поговорить с Червивым, чтобы никто не пострадал?
— С кем поговорить?
— С этим, Червовым.
— А, с Бубновым! Вы нечаянно так оговорились, или обозвать его захотелось?
— Не знаю. Так как поговорить без жертв?
— Обычно. Забьём стрелку, и перетрёте с ним, что вам хочется.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
