— Это вы по доброте душевной делаете?
Бельциг, кажется, не понял, что означает это выражение.
— Если вы спасетесь, то возьмете меня в Америку. Вы добьетесь моего помилования. Знаете, как это в Германии называется? Персилшайн.
— Отбеливание, — пробормотал Грант.
Он смотрел на Бельцига. И вспоминал изувеченную руку Молхо и жуткий труп, который они нашли в ночном клубе Пирея. Он вспомнил рассказы Марины о том, что именно Бельциг делал на Крите. Но больше всего Грант думал о той усмешке на фотографии. Чудовища, которых древние греки пытались загнать под землю — гидры, горгоны, василиски и циклопы, по-прежнему ходили по земле. Человек перед ним, с веснушками на лице и в плохо пошитом костюме, был одним из них.
— Конечно, — заверил его Джексон. — Кому надо ворошить прошлое. Ты вытаскиваешь нас отсюда, а я обеспечиваю тебе билет в США, первого класса. Может быть, мы и работу тебе подыщем в Смитсоновском институте.
— А щит — вы его сохраните.
— Честное слово.
Кажется, Бельцига это удовлетворило. Он вытащил складной нож и присел на корточки у Джексона за спиной. Через миг руки Джексона были свободны. Он потер запястья и схватился за кольт, пока Бельциг разрезал веревки на руках у остальных. Грант взял свой «уэбли». Ему было приятно снова ощутить привычный вес пистолета в руке.
— Вот что мы сделаем.
Младший сержант Иван Серотов стиснул автомат и прижался к стене. Ему очень хотелось курить, но он боролся с искушением. Он знал, что может сделать с ним полковник, если застанет его курящим на посту. Так что он потерпит. Они почти закончили в храме — его товарищи вытаскивали последний мешок с сокровищами. Затем — недолгий полет до Одессы, где самолет разгрузят, а потом — две недели на песчаном пляже в Евпатории. Неужели, подумал он, весь этот грязный мусор, который они вытащили отсюда, — золото? Должно быть, так, иначе полковник не стал бы тратить драгоценное время, чтобы его забрать. Да, золота здесь много. Конечно, если один кубок пропадет при перелете, его, скорее всего, не хватятся. Тогда в Одессе у Серотова будет немного денег, на которые можно купить водки или женщину. Представив такую перспективу, младший сержант заулыбался.
Услышав шаги, он полуобернулся и увидел, как из комнаты, где сидели пленники, выходит Бельциг. В руках он нес предмет, напоминавший ржавый шлем. Серотов нахмурился. Не для того он брал Берлин, чтобы теперь подчиняться приказам этого фашиста. В конце концов, и самолету будет легче без одного пассажира. Курчатов ясно дал понять, как надо поступить с немцем.
Бельциг остановился и качнул головой в сторону двери.
— Там еще есть сокровища, — сказал он на ломаном русском. — Ты скажи Курчатову.
В уме Серотова начала формироваться совсем не марксистская идея. Он повернулся и глянул в дверной проем. Трое пленников — американец, старик и женщина, сидели у дальней стены, заведя руки за спину. А четвертый…
Вдруг, без предупреждения, его сильно толкнули сзади так, что он влетел в комнату. Он споткнулся обо что-то и растянулся на полу. Автомат он выронил и вытянул вперед руки, падая на голые кости, которые, словно копья, торчали над полом. Последнее, что он увидел, была пара рогов, поднявшихся перед его глазами. Затем на него упало что-то тяжелое, к горлу протянулась рука, и больше он уже ничего не чувствовал.
Грант вылез из ямы и вытер нож о штанину. Его руки были испачканы кровью. Он посмотрел через дверь на Бельцига.
— Чисто?
К его изумлению, маленькие глазки были широко раскрыты от страха.
— Ja — nein.[70] — Бельциг покачал головой. — Они ушли.
— Что? — Грант взял автомат Томпсона и дал его Марине. — Прикрой меня. — Пригнувшись, он нырнул к двери, перекатился влево и навел «уэбли» на главный зал.
Там никого не было. Зал был пуст, только на деревянном ящике в центре помещения стояла керосиновая лампа, а упакованный щит был прислонен к стене у выхода. Грант лежал на пыльном полу, осматривая помещение, но там не было ни углов, ни теней. И действительно, не было никого.
Он встал на ноги и отряхнулся. Следом за ним вышли Джексон и Марина, Рид выглядывал из двери.
— Они ушли.
— Но щит по-прежнему здесь. — Направив автомат на вход, Марина, обойдя комнату по периметру, подошла к тюку. — Не могли же они его бросить.
— Наверное, они ушли покурить.
Никто не знал, что делать. Спрятаться было негде. Но не было никого, от кого надо было бы прятаться. Держа оружие наготове, они вышли в центр помещения, под купол.
В голову Гранту пришла нехорошая мысль:
— Надеюсь, они не собираются…
— Иван! Идем скорее!
В проеме выхода появилась бледная фигура и остановилась у выбитой Грантом двери. В руке у солдата был автомат Томпсона, но держал он его опущенным вниз. Он постоял немного, молча глядя на людей в зале, а они так же молча смотрели на него. Потом солдат повернулся и побежал.
— Nein! — Бельциг, стоявший ближе всех, выронил шлем и выбежал в коридор следом за солдатом. Грант услышал стук сапог по камням, злобные крики и выстрелы.
— Нет! Погодите!
Грант кинулся в сторону от двери за миг до взрыва. Снаружи раздался глухой рев, от которого дрогнул купол; взрыв прокатился по коридору и ворвался в помещение, словно океанская волна. Бронзовая дверь сорвалась с петель и полетела по комнате, лампа упала на пол и погасла. Все погрузилось в темноту. Туча пыли и мусора влетела в комнату и расползлась во все стороны, заняв даже место под куполом. Стоявшего перед входом Джексона подхватило ударной волной и бросило на стену вместе с ураганом каменной крошки. Вниз посыпались камни, Грант прикрыл голову руками, а Марина спряталась под щитом. Не пострадал только Рид, который не успел выйти в главный зал.
Грант не слышал, как стихает шум, — у него по-прежнему звенело в ушах, но когда перестал дрожать пол, он понял, что худшее уже позади. Он глянул сквозь пальцы, потом поднял голову. Комнату по-прежнему наполняли пыль и дым, но хотя бы камни сыпаться перестали.
Он поднялся на ноги и, шатаясь, подошел к Марине, стараясь не подвернуть ногу в завалах мусора. У выхода по полу растекалась вода.
— Ты как?
Марина не слышала его, да он и сам себя не слышал, но все же она его поняла. Девушка кивнула, потрогала ногу и поморщилась:
— Похоже, не очень хорошо.
— Надо выбираться отсюда.
Грант нашарил автомат на полу — там, где его бросила Марина. Его ствол был смят, словно бумажный. Грант отшвырнул его и подошел к выходу, прошлепав через неглубокую лужу, образовавшуюся рядом. Мощная дверная рама осталась на своем месте, что свидетельствовало о мастерстве древних строителей. Одна только дверная перемычка весила, наверное, сотню тонн.
Грант выглянул за угол и моргнул, не веря тому, что увидел. Верх лестницы был разрушен взрывом, и теперь вместо тоннеля в небо открывалась глубокая траншея. Крыша провалилась, и огромные глыбы камня образовали крутой подъем на поверхность. Вода перетекала через край траншеи и струилась по склону; по расколотым камням и мелкому мусору вниз, в храм, уже бежал ручеек. Где-то там, под завалами, лежит Бельциг, решил Грант.
Он немного подождал, высматривая любое движение. Ничего не увидел, но ведь ему и видно было не так много. В воздухе еще клубилась пыль, отчего солнечный свет казался грязным и вполовину менее ярким. Придется рискнуть. Но осторожность не помешает.
Он вернулся туда, где лежала Марина, и сорвал покрывало со щита. Щит был прислонен к стене сбоку от двери и не пострадал от взрыва. Грант развернул его к себе. Кожаный ремень, если когда-то и был, давно уже сгнил, но к тыльной части были приделаны два латунных кольца. Грант продел в них руку и поднял щит.
Весил он немало. Грант удивился, как мог человек нести такую тяжесть в бою, да еще при этом размахивать мечом или копьем. Наверное, решил Грант, Ахилл не зря стяжал свою славу. Но все же лучше так, чем когда в тебя попадает пуля. Держа щит у бедра, Грант вернулся к выходу и еще раз выглянул в коридор. По-прежнему ничего, только дым и пыль. Он вышел через дверь и начал подниматься, пробираясь между завалами. Подъем оказался медленный, неудобный — Грант толкал щит перед собой, а сам полз по разрушенному склону. Камни стали больше, провалы между ними — шире. Но пыль уже оседала, и свет сделался ярче. Оскальзываясь и спотыкаясь, Грант преодолел последний участок пути и, шатаясь, вышел на свет.
И сразу увидел тела. Двое русских солдат лежали, раскинувшись, на земле, словно брошенные куклы. В складках их формы осела пыль. Случайно попали друг в друга, когда увидели, что Бельциг собирается бежать? Угодили под взрыв?
Грант услышал звук у себя за спиной и резко обернулся, подняв щит, чтобы прикрыть грудь. Это спасло ему жизнь — щит содрогнулся от удара, а вместе с ним и тело Гранта; грязь и патина со щита отлетели прочь, явив миру скрытые золото и бронзу. Щит не раскололся.
