– Спасибо, – отозвалась Лариса и взяла бланк, который протянула Галина Леонидовна.
Лариса оставила на столе заполненную анкету, хотя в личном деле была такая же. Оставила две фотографии и заявление об устройстве на работу, в учреждение. Поднялась на второй этаж. Прочитала на табличке, полковник внутренней службы, Жилова Вера Витальевна. Удивилась своему невежеству, Лариса думала, что полковник – это непременно должен быть мужчина, улыбнулась красивой улыбкой, а оказалось, что и женщины бывают полковниками. В радужном настроении постучала в дверь, не дожидаясь ответа, вошла, так как секретаря Леночки на месте не оказалось. Вера Витальевна знала, что сейчас войдет Лариса, ей позвонила Галина Леонидовна, сразу, как только за Ларисой закрылась дверь отдела кадров. На лбу хозяйки кабинета выступила легкая испарина, такого сходства с Лидочкой Вера Витальевна просто не ожидала увидеть. Разница лишь в длине волос и прожитых годах. Лариса сделала модельную прическу, волосы прядями спадали, не доходя лопаток. Лидочка имела длину волос до пояса, всегда собирала их в тугой хвост. Вера Витальевна подумала: «однако, такое сходство дочери и матери в жизни бывает, если мать раньше времени покидает мир живых,» – а в слух проговорила.
– Проходите, присаживайтесь, – указала рукой на стул и внимательно разглядывала Ларису.
Лариса не разглядывала красивый кабинет, прошла легкой походкой в указанном направлении, аккуратно села на стул с прямой спиной. Для себя отметила: «я, впервые в этом кабинете, почему мне здесь все, так знакомо?» Положила красивые руки себе на колени и приготовилась внимательно слушать, красивую женщину, в военном «мундире», который был ей к лицу. От внимательного взгляда Веры Витальевны не ускользнула не одна мелочь, поведения Ларисы. В сознании всплыли светлые пятна дружбы с Лидочкой. Вспомнила свою дочь инвалида. Приняла твердое решение стать Ангелом хранителем для Ларисы или загладить свою вину перед покойной Лидочкой. Подумала, когда ни будь я отдам письмо Лидочки, ее дочери.
– Я начальник учреждения СЛО-312. В нашем учреждении содержаться преступники признанные, невменяемыми по закону Российской Федерации. Содержаться здесь, до утверждения приговора, пока проходят инстанции обжалования. Потом их этапируют, в сопровождении специального конвоя, в места отбывания наказания, которое определяет последняя инстанция обжалования приговора. Учреждение, медицинского характера, в прочем, сами все увидите, все поймете, в чем сложности, определите. Только прошу вас, не нарушайте инструкции, нарушение их многим навредило, и все будет замечательно!
Обычно Вера Витальевна с кадрами была не многословна. Ларисе же почему-то объяснила многое, сама поинтересовалась личной жизнью.
– Какие отношения с родителями? – вопрос задала спокойно, для себя хотела выяснить, знает ли Лариса о том, что она приемная дочь?
– Папа, мама меня очень любят, – воодушевленно ответила Лариса. Лариса чувствовала, что полковник к ней относится доброжелательно.
– По любому вопросу обращайтесь ко мне без стеснения, договорились? – Вера Витальевна подтвердила свою благосклонность к Ларисе.
– Хорошо. Служу советскому союзу! С серьезным лицом отозвалась Лариса. – улыбнулась и встала, Лариса об СССР знала из истории, сама была не военнообязанной, почему ответила именно этой фразой сама удивилась, как-то неожиданно фраза сорвалась с губ.
Полковник улыбнулась, понимая, времена союза давно прошли, смогла скрыть удивление. На пороге 1994 год жилось по-другому. Люди изменились, впрочем, все изменилось. Мораторий на смертную казнь ввели. От былого режима СССР и мнимой стабильности перешли к развалу союза в 1990 годы. И в России процветала стабильность в экономике. Впереди замаячили изменения в уголовной системе наказании и изменения Российского законодательства.
Глава №3. Ценности Жизни
Когда Лариса зашла в кабинет начальника учреждения, то заметила, какая присутствует гармония в интерьере, там властвует дух искусства. Лариса отметила, что Вера Витальевна, внешней своей красотой скрывает ураган в своем внутреннем мире или маскирует его внешним, внушительным лоском. Лариса тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли о том, что люди, зачастую скрывают от мира свои мысли и поступки, только их действия кажутся понятными, потому что каждый все оценивает со своей колокольни. На самом деле, в каждом омуте черти водятся, только не чистой силы, отдельно от личности, не существует. Лариса посмотрела на часики, стрелки показывали почти два часа дня. «Галина Леонидовна посоветовала подождать Эмму возле проходной на территорию учреждения, значит, сейчас появится Эмма» – подумала Лариса. С этого места жизнь начинает преподносить Ларисе сюрпризы и подарки. Начинает раскручивать сюжет очевидного и невероятного.
– Здравствуйте, вы Лариса Парфёнова? – Спросила девица, лет на пять старше Ларисы, в белом халатике. Лариса кивнула. – Мы с вами будем работать сменщицами, а пока, я вам тут все покажу и объясню. Нас здесь работает четыре фельдшера по графику, по двое через день и четыре сестры хозяюшки, они работают сутками, – вежливо объясняла девушка, пока они проходили процедуру прохода через локалку и досмотр личных вещей.
Они подошли к проходной, пройдя процедуру на пропускном пункте. Всю территорию учреждения СЛО-312, окружает бетонный забор, потом колючая проволока, потом три метра пахоты, которую постоянно перепахивают. Еще раз деревянные столбы перетянуты мелкими рядами колючей проволоки, по их верху проходит ток. Полтора метра дорожки и снова высокий забор из бетонных плит, по периметру, тысяча двести метров, который мерили шагами охранные патрули. Сменялся караул на четырех вышках, расположенных по углам, каждые шесть часов. Объект был рассчитан на триста заключенных, которых свозили сюда со всего союза (в прошлом), а сейчас, со всей России. Заключенные содержались в бараках по пятьдесят человек и отдельный специальный барак, в котором было тридцать камер, где сидели заключенные по одному человеку, они были особо опасные или спец. контингент. Барак назывался корпусом, у которого был свой номер.
Они открыли первую деревянную дверь, попали в маленький коридорчик, где могли уместиться не более трех человек. Прямо железные двери с кодовым замком. Код каждый день менялся, его сообщали работнику в начале смены, когда он проходил первую вертушку или шлагбаум. Открыв двери с кодом, упираешься в дверь из решётки в коридорчик из двух метров, где прямо дверь из решетки, по бокам висят два больших зеркала. С левой стороны стекло во всю стену с маленьким окошечком, куда подается пропуск для сверки фотографии с личностью и называется номер пропуска.
Лариса и Эмма прошли четыре двери с решетками, далее комната досмотра, там проверяют содержимое карманов, сумок, пакетов сотрудников, которые приносили с собой, либо обед, либо вещи личной гигиены. Пройдя двадцать метров по коридору, они вышли на территорию объекта.
– Ой, мне всегда дается эта процедура с трудом. Второй год работаю, а через контрольный пропускной пункт, хожу скрепя зубами! А ты первый раз идешь, как тебе? – нервно говорила Ларисина спутница.
– Ну, наверное, еще не поняла, по какому поводу надо нервничать, все выглядит спокойно и обыденно, – корректно ответила Лариса.
– Надо же и так спокойно ты держишься, не дергаешься! – не переставала удивляться спутница.
Лариса пожала плечами, ей почему-то опять показалось все знакомым. Ей казалось, что она знает всю эту систему, хотя сама впервые в нее окунулась. Размышлениям мешала сменщица, но Лариса для себя отметила: «надо Маши обязательно рассказать о том, что я чувствую, как будто раньше была связана с пропускной системой». Шли под окнами здания по тротуару, с другой стороны росли цветы в ухоженной клумбе.
– Меня зовут Эмма, – наконец-то спутница вспомнила, что надо сказать свое имя. – Вот, смотри, это корпуса под номерами, наш №6. Крайний во втором порядке, ходи всегда здесь, дорога короткая. Все корпуса разделены локалками. Видишь, сетки высокие, в них ходят гулять зеки, ой, то есть осужденные, в отведенные часы. Мы к ним не имеем не какого отношения. Сидят они там себе и сидят. Наши заключённые в шестом корпусе – особые – загадочно говорила Эмма.
– А, медсанчасть у них отдельная, их туда выводят, то есть поднимают. – Лариса не произвольно проговорила навязчивую фразу, которую, голос как-то сам озвучил.
Лариса удивилась тому, что сказала. Эмма тоже удивленно приподняла бровь, но не стала комментировать. Лариса смутилась.
– Да МСЧ в другом здании дальше по территории, – Эмма махнула рукой, сглаживая неловкость.
Подошли к корпусу №6, здание было огорожено плотным забором из железных листов в рамках, железная дверь и звонок. Эмма нажала на кнопочку, открыла двери девушка в военной форме, взглянув на погоны, Лариса мысленно произнесла звание – прапорщик. Задала себе этот вопрос: «Откуда я знаю, какие погоны на военной форме у этой девушки? Что все это значит?»
