– Умею готовить, стирать, убирать, – говорила она. – Я всё умею по хозяйству.
Господин недовольно хмыкнул, видимо, совсем не это ожидал услышать в ответ. Он осмотрел её с ног до головы, ощупал руки, талию и бёдра. Страшно было пошевелиться. Скорее всего, господину нужна не служанка.
Он приподнял её подбородок и заглянул в лицо. Она посмотрела в его карие глаза – холодный взгляд её оценивал. И прогноз был неутешительным: Лоя – красавица, а господин от неё отказался, другу своему предложил. Мина сглотнула. Нужно было во что бы то ни стало понравиться господину, иначе он и её отдаст своему другу, одноглазому вахадоранцу.
Господин Ксант отступил от неё и произнёс:
– Разденься.
Страх окончательно приковал к месту. Она взглянула на господина, желая понять, что же требуется делать, но тот равнодушно смотрел на неё и ждал исполнения своего приказа. Если она не понравится ему, её ждёт страшная участь. Трясущимися руками она начала развязывать фартук.
– Прекрати! – яростно бросил он и ударил по руке. – На тебя неприятно смотреть!
Господин подошёл к двери, бормоча вполголоса ругательства, и приказал стражникам привести управляющего.
Мина тряслась, тёрла руку и пыталась успокоиться. Теперь страшно было даже взглянуть на бессмертного.
В комнату вошёл Тобо.
– Вы меня звали, мой господин? – кланялся управляющий.
– Да, звал. Что это такое? – господин повысил голос и жестом указал на неё. – Как ты мог притащить её с рынка? Тебе глаза завязали? Куда ты смотрел?
Мина стояла молча, пытаясь скрыть дрожь и подавляя слёзы.
– Мой господин, – начал оправдываться Тобо, – если её приодеть и причесать, то она превратится в красавицу.
– Тоффи тебе всунул эту девчонку, лишь бы денег с тебя содрать! Она ни на что не годится!
– Мой господин, Тоффи сказал, что выбрал для вас лучшую девушку. Это жемчужина, поднятая со дна океана… – лепетал управляющий, повторяя слова работорговца.
Мина стиснула зубы и зажмурилась, но слёзы предательски срывались вниз. Она сжимала и разжимала пальцы на руке, чтобы убедиться, что ничего не сломано, и молила Святую Алану о том, чтобы её не разлучили с матерью, и уже было не важно, что с ней сделают, только бы не вышвырнули из дворца.
– Скажи моему портному, пусть сошьёт ей несколько платьев, – проговорил господин Ксант, перейдя на более спокойный тон, – сделай что-нибудь с её волосами и проследи, чтобы она не выполняла никакой работы: её руки сейчас отвратительны!
Мина вышла из покоев господина и дала волю слезам. Ей нужно было настроить себя правильно и незамедлительно подчиниться любому приказу господина, каким бы он мерзким ей ни показался. Хорошая жизнь, какая была у неё в поместье госпожи Дилаи, закончилась, и следовало это усвоить. Ей и без того крупно повезло. Может, многие девушки мечтали оказаться на её месте. Лоя до последнего не желала покидать дворец, значит, тут не так уж плохо. А у неё слёзы льются ручьём. Она торопливо шла по коридору, зажимая рвущиеся из груди крики и желая поскорее где-нибудь укрыться. Сейчас она рядом с матерью, и это главное. Мина решила ничего ей не рассказывать, незачем лишний раз её тревожить.
– Проклятье! – услышала она, вспомнила про ведро и прибавила шагу.
* * *
Кто же из непутёвых слуг додумался оставить ведро с водой в переднем зале? Холодная вода затекла в ботинок. Сат снова выругался. Все слуги в доме должны были твёрдо усвоить, что в переднем зале нельзя двигать мебель и оставлять вещи, это затрудняет перемещение или же делает его вовсе не возможным. И второй ботинок промок.
– Проклятье!
– Простите, простите меня, – затараторила подбежавшая девчонка и подняла ведро, – я сейчас всё уберу. Простите…
Сат хотел отругать её за такую оплошность, но услышал, что девушка хлюпает носом, и смягчился. Он взял её под руку и заглянул в покрасневшие глаза.
– Ты что плачешь? Будешь так много плакать, глаза станут совсем красными, как у вахадоранки, – сказал он.
– Я сейчас уберу. Простите… – произнесла она, отдёрнула руку и быстро куда-то убежала.
Она выглядела слишком взволнованной, и вряд ли из-за опрокинутого ведра. Он хотел последовать за ней, выяснить, что стряслось, и заодно извиниться за недавнее происшествие, но голос Ксанта остановил его.
– Сат, ты уже здесь? – спросил он. – Я думал, ты к Горну собирался.
– Его нет дома, – ответил Сат, – я уже вернулся. Возможно, он тоже что-то увидел и смог понять, что произошло. У меня нехорошее предчувствие.
Видения и вправду были слишком причудливыми. В любом случае Сат решил заручиться поддержкой бессмертного. Его помощь была бы кстати, особенно, если эти видения предвещали возвращение Биргит.
* * *Мина красиво разложила пироги на подносе, но сама выйти в столовую не решалась и продолжала поправлять лакомства, чтобы они выглядели более аппетитно. Для себя она решила, что нужно загладить отрицательное впечатление, которое произвела на своего господина. Это необходимо, чтобы остаться во дворце рядом с матерью, и чтобы он не отдал её своему другу. Слова Лои то и дело звучали в голове, страхи преследовали по пятам, и Мина молила Святую Алану о том, чтобы господин Ксант изменил своё мнение о ней.
– Мама, – тихо попросила она, когда та появилась на пороге кухни, – скажи, пожалуйста, господину Ксанту, что это я для него приготовила.
Мать прижала её к себе и шепнула на ухо:
– Дочка моя, ему не это от тебя нужно.
– Пожалуйста, прошу. Я ведь больше ничего не умею, – взмолилась Мина. – И ты видела этого ужасного вахадоранца? Я не хочу, чтобы господин отдал меня ему. Пожалуйста, мама, прошу!
Во дворце слишком много мужчин, и, вероятно, она кому-нибудь приглянется. Так пусть же этим мужчиной будет господин Ксант. По крайней мере, у этой связи не будет последствий: смертные не могут иметь детей от бессмертных. Она вспомнила рассказы матери о том, как ей тяжело пришлось, когда господин вышвырнул её из своего поместья. И больше всего Мина боялась повторить судьбу матери.
* * *
В зале было просторно, большой стол и массивные стулья терялись под сводами столовой. Стул хозяина дворца походил на трон, сидение и спинка были украшены вычурной материей с тёмным рисунком. Сат обдумывал свои видения. Кухарка поднесла пироги Ксанту и, держа перед ним поднос, сказала:
– Угощайтесь, это Мина испекла сама специально для вас.
Ксант недовольно хмыкнул и жестом показал, чтобы кухарка ушла.
– Мина – это ваша дочь? – спросил Сат, взглянув на женщину с проседью в волосах и запавшими печальными глазами.
Женщина ничего не ответила. Сат протянул руку, взял один пирог себе и поблагодарил:
– Спасибо, и Мине спасибо за пироги.
После этого она удалилась на кухню. Ксант усмехнулся:
– К чему такие слова? Это же просто рабы.
Бессмертный всегда пренебрежительно относился к простому люду. Только к Тобо был снисходителен и выделял его из остальных слуг.
– Это просто вежливость, – ответил Сат.
– Ты от Биргит этой вежливостью к рабам заразился? – рассмеялся Ксант.
Биргит славилась добрым отношением ко всем: и к беднякам, и к знати. Она никогда не признавала рабства. Всякого, кто осмелился назвать жителей её дворца слугами, или, что ещё хуже, рабами, она могла ударить или заставить извиняться. Ещё до отмены рабства, когда рынков, переполненных тилонцами и вахадоранцами, было много, она покупала рабов и отпускала их на свободу. Жители Эилфира преодолевали огромные расстояния, шли к её дворцу за помощью, за советом или просто увидеть эту женщину.
– Я видел её, – произнёс Сат.
– Ты видел Биргит? – лицо Ксанта стало серьёзным, он отодвинул тарелку.
– Да, в своём видении. Мне привиделось, – начал Сат, – что она лежит в траве без сознания, но я не могу понять, где.
– Что же ты молчал? – упрекнул Ксант.
– Я хотел посоветоваться с Горном. Моё видение слишком неоднозначно.
Сат не хотел говорить, что видел тилонку, которая была похожа на Биргит. Горн мог бы подтвердить это или же опровергнуть. Биргит никогда не меняла облик, о её родителях ничего не было известно, и нельзя было наверняка сказать, что она оборотень. И всё же Сат склонялся к мысли, что видел именно Биргит.
– Нужно скорее отправиться в её дворец, – Ксант встал из-за стола, – может, Лора что-то знает.
– Я уже был в её дворце вчера ночью. Разбудил Лору. Она сказала, что мне нужно выспаться, – Сат потёр лоб и добавил: – да, она была права. Я слишком много работаю. Если бы что-то случилось, нам бы уже сообщили. Нужно разгадать первую часть видения, – говорил Сат. – Я видел девушку, убегающую от бандитов и падающую с обрыва в реку.
– Это была Биргит?
– Я хотел спросить совета у Горна, он лучше понимает символы и знаки в видениях, но я не могу застать его дома.
Наставник посвятил всю свою жизнь магии и разбирался во многих её направлениях, он мог бы дать дельный совет.
