— Подними голову, дитя, — велел мягко, но властно Зефирантес, положив локти на деревянные подлокотники, инкрустированные потемневшей слоновой костью.
Мгновение прошло бесследно, прежде чем пленник медленно поднял голову и посмотрел на него. Что-то надломилось и треснуло внутри Зефа. Где надменный взгляд? Вызов? Где нахальное прямое неповиновение? Вместо этого на него смотрели печальные глаза, наполненные невыносимой грустью и отчаянием. Руки сами собой опустились, и Зеф окончательно проникся сочувствием к бедному мальчику, непорочному созданию, попавшему в тенета кровожадного паука. Ребенок напомнил ему двоюродного брата его троюродной сестры, которую он продал в рабство. Тот такими же глазами смотрел на него, умоляя оставить сестру в покое. Но жизнь сложная штука, тогда Зеф сидел на мели и не мог отказаться от легких денег. Тень того греха до сих пор лежала на его плечах и требовала от его сердца искупления.
— Развяжите ему руки.
— Но Зеф… — начал пререкание Локки.
— Неповиновение?!
Путы опали с рук мальчика, явив на свет покрасневшую кожу от тугих веревок. Он потер кисти, разминая их, и не сводя пристального взгляда с Зефирантеса. Того чем-то зацепил, зачаровал этот взгляд, и он не смог сразу начать допрос, хотя собравшаяся банда нетерпеливо топталась на месте в ожидании боевых действий.
Полюбовавшись мгновение отвагой и самообладанием мальчика — он стоял не шелохнувшись, не дрогнув ни единым мускулом, и кроме взгляда ничто не выдавало его волнение, — Зеф поднял властно руку, призывая всех к тишине, и, придав голосу определенной твердости, но стараясь чтобы выходило помягче, заговорил:
— Как зовут тебя, мальчик? Это правда, что ты покрываешь Шиконе Сломанное Крыло?
Мальчик огляделся по сторонам, словно ища поддержки, и вдруг неуверенно переступил с ноги на ногу.
— Я не знаю кто такой Шиконе, но если вам нужна моя помощь…
— Именно.
— Можете звать меня Торми.
Зеф криво ухмыльнулся. Возможно, на сей раз не придется прибегать к раскаленным углям или острым ножам, рисующим чудесные узоры на молодой коже. Возможно, не придется…
— Если я могу чем-то помочь… то я с радостью… — отвесил мальчик легкий поклон.
Зефирантес поддался вперед: его все это чересчур взволновало.
Острые ножи рисующие чудесные узоры… Может быть… Еще немного и… Острые ножи…
Неожиданно Торми дернулся, его лицо изобразило сильное удивления, и он растянулся на полу. Сверху на него наступала нога рассвирепевшего Локки, с перекошенной физиономией и яростно горящими глазами.
— Выпотрошить мальчугана как рыбу! Намотать кишки на вертел и заставить любоваться! Разорвать в клочья!
Какой бред. Однако банда отреагировала на призывные слова живенько, одобрительно загомонив и притоптывая на месте. Единственное что им сейчас было надо, это разрядка, которая заключалась в кровавой расправе. Им всем нужен был виновный, на ком можно сполна выместить злобу и поиздеваться всласть. И что же станет с бедным мальчиком после всех их жестоких игр? Зефирантес задумался, оперевшись подбородком о ладонь, наблюдая со скучающим видом, как его банда, почуяв легкой крови начала какой-то странный танец, словно бы ритуального жертвоприношения. Позвякивали железные цепи, ножи, мелочь в карманах, брякали разномастные побрякушки, будь то серьги, браслеты или бусы. Грядущая кровавая пирушка воодушевляла всех. И одному Зефу как обычно было невыносимо скучно. Он устал от бесконечной суеты и бессмысленных жестокостей. Впрочем, Руд, спокойно занимающий позицию возле его плеча, похоже, тоже разделял его состояние.
Явление 4 Опасное положение
I
Когда его заволокли в залу увешанную драными занавесками, с битыми черепками усеивающими пол, и запруженную личностями, криминальное прошлое которых не оставляло сомнений — для Торми стало делом чести не растеряться.
Всю дорогу до логова бандитов мальчик переживал по поводу предстоящей беседы с главарем шайки, опасаясь, что та будет далеко не воздушно-розовый и не пряно-зеленый, а скорее мрачно-серый с примесью сверкающих капель крови. Его крови. Он волочился все медленнее, делая вид, что ничуть не сопротивляется и готов сдаться на милость победителей. Однако долго дурачить похитителей не удалось, и вскоре он был заброшен здоровяку на плечо, где и повис с изяществом наполненного мешка. Ни то что бы его это сильно не устраивало, ни то что бы он был против, но чувствовал себя несколько некомфортно.
Чтобы не тратить времени даром, он попытался запомнить дорогу, но ему быстро наскучило: бесконечные повороты, обходные пути и незнакомые лестницы — изрядно утомили и запутали, и мальчик не смог придумать ничего лучше, как подремать. Но только он закрыл глаза и погрузился в невесомый сон, как громовой голос его "извозчика" оповестил о прибытии, и Торми без лишних разговоров скинули с плеча. Посадка вышла не мягкой. Мальчик спросонья не сообразил куда летит, и не успел вовремя сгруппироваться. Кряхтя и ойкая, он мало-помалу поднялся на ноги. К чему столь усердствовать в доставке "груза"? — он так и не спросил.
Серокаменное заброшенное здание с выбитыми местами стеклами и облупившейся штукатуркой выглядело сиротливо на фоне таких же заброшенных древних строений, оставленных нетронутыми со времен глобального переустройства Феланды. Там и сям торчащие пучки зелени немного разнообразили унылый пейзаж и скрашивали однообразную серость.
Увидев руины домов, Торми почувствовал непреодолимое желание полазить среди них и разведать здесь все. Так далеко в Темную Часть Феланды он забрался впервые, и его глаза жадно ловили каждую подробность, каждую деталь незнакомой местности. Если бы еще не так муторно болел бок от падения…
— Эй, ты!
Торми уставился на приближающегося парня с соломенными волосами, в наброшенной на плечи алой накидке. Шел тот уверенно и целеустремленно, хмурясь и стараясь выглядеть грозно. За ним следом тащился Локки со взглядом злобного предвкушения и затаенной обиды. Его челюсть к этому времени налилась красивым красным цветом и изрядно припухла, что заставляло сердце мальчика сладостно сжиматься. Все-таки приятно посмотреть на результаты своей работы.
Торми глубоко вздохнул, морально готовясь к встрече. То, что Локки успел на него нажаловаться, пока он таращился по сторонам, высматривая путь к отступлению — ибо нельзя знать заранее, когда придется рвать когти (Хамелеон частенько показывал наглядный пример, чувствуя, что становится горячо), — было написано у парня на физиономии, наряду с доказательством вины мальчика. А если учесть, что на Торми повесили знакомство с каким-то Шиконе, то становилось очевидным — так просто ему не отвертеться. Придется немного попотеть. А в жаркий сегодняшний денечек как-то и вовсе не хотелось напрягаться.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
