— Интересно, чем они там кормят пассажиров? — заинтересовалась Вера.
— Тем, чем мы своих кормить никогда не будем, — отозвалась Галя.
Когда вернулись в Курумоч, выяснилось, что вылет задерживается по погодным условиям, и Галя с Верой пошли отдохнуть в гостиницу.
Вера растянулась на кровати, а Галя открыла окно, уселась на подоконник и закурила. Не успела она сделать пару затяжек, как перед окном, точно занавес, упал дождь.
— Быстро пройдет, — по звуку дождя сориентировалась Вера. — Я-то думала пару часиков вздремнуть...
— Послушай, — вдруг сказала Галя. — Ты в своего Валеру с первого взгляда влюбилась?
— Что это ты вдруг заинтересовалась любовью? — вопросом на вопрос ответила Вера.
Галя знала ее манеру: никогда не отвечать на прямо поставленный вопрос, словно произнесенные вслух слова могут нарушить в Вериной душе какое-то равновесие, тщательно ею оберегаемое.
— Интересно, и все, — сердито пожала плечами Галя, но чуткая Вера возразила:
— Нет, это не простой интерес. Выкладывай, что случилось?
Галя пожала плечами, выщелкнула сигарету в окно.
— Решительно ничего. — Она тоже не слишком любила откровенничать. Но, не дождавшись от Веры ответа на свой вопрос, неожиданно для себя самой сказала: — Позавчера я встретила мужчину, которого, мне кажется, я могла бы полюбить. Но, увы, он не стал приставать ко мне...
— Это странно, — с обезоруживающей улыбкой произнесла Вера. — Странно: ты обратила на человека внимание, а он тебя не заметил.
— Нет, он заметил, — не согласилась Галя. — Я это почувствовала. Но не у всех есть дар завязывать знакомство.
— Те, кто обладает этим даром, тебя, как правило, не интересуют, — продолжила за нее Вера. — Например, твой Саша... Его, беднягу, уже каждая собака знает на летном поле, а ты...
— Поэтому я и спросила: тебе с первого взгляда понравился Валера?
Вера подтянула повыше подушку и почти села на кровати — ее русалочьи глаза загадочно мерцали в темноте.
— С первого прикосновения, — сказала она. — В эту минуту меня словно током ударило...
— Током ударило... — задумчиво повторила Галя.
Глава 3
Роман жил с ними в одном подъезде на втором этаже. Его мать, эксцентричная женщина, была слишком заметна, поэтому их семейство вскоре после переезда знал весь дом. Раиса Андреевна писала увлекательные дамские романы о женских судьбах, любви и измене, рутине семейной жизни. Вообще она была женщиной, смолоду укушенной литературой. Писала стихи и прозу, с увлечением раскапывала молодые дарования, будучи редактором крупного издательства. Все мужья ее были литераторами или людьми, не чуждыми литературе. И сына она назвала не без умысла, имея в виду, конечно же, литературный жанр, а не любовные приключения. Если бы родилась дочка, быть бы ей Музой.
Галина не упускала случая ехидно посмеяться над знаменитой соседкой:
— Ей бы боевики сочинять, с погонями, перестрелками, убийствами, а не розовые повестушки. Как может женщина писать о том, чего не знает! Никогда не поверю, что Раиса переживала бурные увлечения. Не могу даже представить ее в объятиях мужчины. Мужчины от таких представительниц прекрасного пола в ужасе бегут.
— Как это не была в объятиях мужчины? А Роман? — игриво напомнила Ольга Петровна и взглянула на дверь — не слышит ли Варенька эти взрослые разговоры.
Галина недоверчиво покачала головой:
— Роман может быть приемным сыном. Кстати, он так мало похож на мамочку. Подобные женщины часто ставят перед собой цель — родить ребенка и заключают с мужчиной что-то вроде договора. Это чисто деловые отношения, а не любовные.
— Ты несправедлива к Раечке, — задыхаясь от смеха, говорила Ольга Петровна. — Какой там договор? У нее было три мужа. Три! И сейчас еще есть поклонники. Да я сама видела. Она нравится мужчинам. И не удивлюсь, если еще раз выйдет замуж.
На первый взгляд в Раисе было мало женственного и привлекательного. Пронзительные глаза, копна темных волос и низкий мужской голос. И ходила она стремительно, рассекая грудью воздух, так что прохожие невольно шарахались по краям тротуара. Когда-то в молодости Раиса была высокой и стройной, но, раздобрев после сорока лет, превратилась в монументальную женщину. И все-таки Ольга Петровна была права: поклонники у Раи не переводились. Отставной генерал из соседнего подъезда всегда провожал ее восхищенным взглядом. На языке военных такая женщина, наверное, квалифицировалась как бой-баба. Старичок профессор с третьего этажа сладострастно поблескивал на Раису стеклами своих очков.
После развода с последним мужем Раиса Каштанова — это был ее литературный псевдоним — поменяла квартиру и переехала с сыном в этот дом. Через месяц-другой она перезнакомилась со всеми соседями, а кое с кем из них изредка подружилась. Это большое искусство — дружить изредка, раз в две-три недели. Не многие им владеют.
Раиса, женщина сумбурная и расточительная, не умела беречь деньги и частенько сидела на мели. Тем более, что она не получала зарплату и аванс, как все нормальные люди, а перебивалась на гонорары. Получая раз в квартал крупную сумму, Раиса раздавала долги и с месяц жила на широкую ногу, а потом дожидалась новых поступлений. Ольга Петровна охотно ее выручала. Соседка всегда возвращала долги и дарила свои книги с автографами. Как-то они даже пили чай на уютной кухоньке Тихомировых и беседовали о литературе.
Галя с самого начала относилась к этому семейству с иронией. Ее здоровая натура не выносила богему, а Раиса была слишком богемистой.
— Именно у таких матерей, как Рая Каштанова, рождаются подобные сыновья, — говорила она о Ромке без всякого, впрочем, недоброжелательства, с легкой насмешкой.
В отличие от матери, в которой чувствовался явный переизбыток характера и жизненной энергии, Роман этим самым характером не обладал. О таких людях говорят — ни рыба ни мясо. Если глаза действительно зеркало души, то они полностью подтверждали эту характеристику Раисиного отпрыска. Роман спокойно и равнодушно взирал на мир своими светло-серыми, выпуклыми, бессмысленными очами. Если Раиса вся была воплощенный порыв и движение, то сынок передвигался чуть ленивой, вялой походкой, говорил мягким, вкрадчивым голосом.
Говорят, такие энергичные матери подавляют своих детей. Но в семье Роман был тихим деспотом. Его желания немедленно исполнялись, все капризы ублажались. Раиса им жила и дышала. Вынянчила Ромочку бабуля, которая подавала котеночку завтрак в постель и не позволяла носить в школу слишком тяжелый ранец. Бабуля, Раисина свекровь, теперь проживала с сыном, но приезжала чуть ли не каждый день, чтобы привести в порядок квартиру и накормить внука полноценным обедом.
