— Как думаешь, уже можно попробовать, или лучше подождать?
— Не спеши. Пусть программа полностью воспримется мозгом.
— Ладно. Я тогда поем.
— Возьми паёк в шкафу у двери. А потом, после того как поешь, я попрошу тебя лечь в капсулу. Скачёк напряжения был очень резким. Хочу проверить состояние твоего мозга.
— Да уж, не хотелось бы пережить повторно такую лоботомию, — усмехнулся Артём с полным ртом.
— У нас новая проблема, — вдруг выдал Дока.
— Что ещё?
— Управляющая плата шлема мнемосканирования сгорела.
— Это та, с помощь которой происходит сам процесс заливки или та, которой шлем управляется?
— Вторая. И должен сказать, нам повезло.
— Это по-твоему везение? — удивился Артём.
— Технический дроид справится с такой поломкой за несколько минут. Главное, обеспечить его запчастями.
— Только не говори, что у нас их нет, — тут же отреагировал Артём.
— Есть. У нас теперь много запчастей, — в голосе искина прозвучала горькая ирония.
— Так может отдать команду технику, пусть наклепает десяток таких плат. Как говорится, на всякий случай. И вообще, разных плат к этому шлему. Нам ещё много чего учить придётся.
— Согласен. Я уже отдал нужный приказ.
— Дока. А долго эта программа усваиваться будет?
— В обычных условиях, два — три часа, в зависимости от интеллекта человека. Думаю, в твоём случае, всё будет готово через час. Двести единиц, это серьёзно. Инженерный уровень. С имплантами сто единиц на память, это уже уровень изобретатель. А если поставить мощную нейросеть последнего поколения, со всеми имплантами, то учёный инженер изобретатель. Таких, по всем содружеству несколько десятков.
— Хочешь сказать, что у вас низкий интеллектуальный уровень?
— Средний уровень интеллекта у обитателей миров содружества, от ста тридцати, до ста шестидесяти единиц. Индивиды, имеющие природный интеллект с уровнем выше двухсот редкость.
— Поэтому пираты кинулись грести людей с моей планеты?
— Именно. Рабы с интеллектом инженера, это мечта любого рабовладельца. Собственные верфи, где инженерам не нужно платить жалованье и социальные страховки. Достаточно обеспечивать бесперебойным питанием и кое-какой одеждой. А отдача с такого производства, более пятисот процентов от себестоимости.
— Мечта бизнесмена, — мрачно кивнул Артём.
Доев паёк, он отдал упаковку меддроиду и, взяв со стола флягу с водой, как следует, напился. Потом, поднявшись, парень с довольным видом потянулся, зажмурив глаза и неожиданно замер.
— Что случилось? — тут же отреагировал искин.
— Оппаньки, по попаньке. Полоска и цифры стали жёлтыми. Показывает, пятьдесят два процента.
— Похоже, скачёк напряжения вызвала твоя нейросеть, — помолчав, высказался Дока.
— Оригинально. Это что ж за извращенцы были те ушедшие, что для установки нейросети нужно жрать железо и устраивать самому себе прожарку мозгов? — возмутился парень.
— Не думаю, что они этим занимались. Скорее всего, процесс установки был у них полностью отработан и пациент получал всё необходимое комплексно. Твоя беда в том, что мы просто не знаем, как сделать это правильно. В общем, как ты любишь повторять, дело ясное, что дело тёмное. Ложись в капсулу. Проверять тебя буду, — закончил Дока.
— Я скоро к ней приросту, — делано возмутился Артём раздеваясь.
— Не прирастёшь. Прикажу дроидам, оторвут, — усмехнулся Дока в ответ.
Крышка капсулы медленно закрылась и Артём, прикрыв глаза, принялся ждать окончания проверки. Услышав давно уже осточертевшее шипение открытия крышки, он выбрался из капсулы и, снова натягивая комбинезон, спросил:
— Ну что, деликатес людоеда? Мозги всмятку?
— Не угадал. Здоров, как бык, по твоему же выражению.
— Я смотрю, тебе нравится повторять мои присказки.
— Да. Язык твоей родины очень точный и образный. Хотя, иногда, некоторые высказывания ставят меня в тупик.
— А ты спрашивай, не стесняйся. Кстати, было бы не плохо, чтобы ты выучил русский язык.
— Зачем? — недоумение искина было неподдельным.
— А сам подумай, — ехидно усмехнулся Артём. — Что по-твоему будет, если мы с тобой, оказавшись где-нибудь в обитаемых мирах, окажемся в сложной ситуации и воспользуемся языком, которого никто кроме нас не знает?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Никто кроме нас двоих ничего не поймёт, — тут же выдал ответ Дока.
— Верно. А главное, никто не сможет раскрыть наши планы. А это значит, что наших тайн никто не узнает.
— Интересный способ сохранить тайну. Но ты забыл, что с твоей планеты вывезли не тебя одного. Пираты бывали там не раз.
— И что? Надеюсь, в вашем содружестве не везде процветает работорговля?
— К счастью, нет.
— Значит, возможность встретить там людей, знающих мой язык, стремится к нулю. Верно?
— Верно. Кстати, нужное для восприятия программы время прошло. Попробуй поработать с планшетом, — напомнил искин.
— С удовольствием. Самому интересно, что у нас получилось, — рассмеялся Артём, хватая со стола прибор.
* * *
Увлекаемое транспортным лучом, непонятное судёнышко плавно скользило сквозь астероидный пояс, постепенно выползая на чистый участок объёма, где стоял разбитый пиратский линкор. Непонятная конструкция, которая выполняла роль буксира и ретранслятора то и дело озарялась вспышками габаритных огней. Наконец, всё это непонятное сооружение глухо ткнулось в борт линкора и замерло.
— Получилось, — раздалось в эфире. — Дока! У нас получилось!
— Да, Артём. У нас всё получилось, — послышалось в ответ. — И пожалуйста, прекрати орать на всю систему. Лучше скажи, как себя чувствуешь?
— Не поверишь, но вполне сносно.
— Хорошо. Сиди в капсуле. Сейчас дроиды перевезут тебя на мой борт, и мы проведём очередное обследование.
— Дока, тебе не надоело? Я же так скоро озверею и откушу тебе какую-нибудь запчасть.
— Что, зубами? — услышал парень в ответ и весело расхохотался.
Вскоре, пройдя кое-как отремонтированную камеру очистки, парень с удовольствием уплетал очередной паёк, попутно слушая доклад искина о предстоящих на добыче работах.
— В общем, всё не так плохо, как я думал. Судя по некоторым параметрам, это курьер, — рассказывал Дока. — К нашему с тобой везению, корпус практически не пострадал. Одна пробоина от снаряда малого тоннельного орудия. Исходя из полученных данных, выстрел оказался роковым. Снаряд пробил корабль насквозь, попутно разрушив рубку управления. Дальше, взрывная декомпрессия и всё. Реактор заглушен штатно. Прыжковый и разгонные двигатели не повреждены. Искин курьера отключился. Это процессор пятого поколения. Не очень мощный, как раз для подобной скорлупки.
— Дока. Тебя ничего не настораживает? — доев, задумчиво поинтересовался Артём.
— О чём ты?
— Как прошёл снаряд орудия относительно продольной оси курьера?
— Получаю данные. Интересно. Под прямым углом. Это действительно странно.
— Вот именно. Но это ещё не всё. Второй вопрос. Ты сказал, взрывная декомпрессия. А куда тело пилота делось? Третье. Реактор заглушен штатно, а кораблик оказался спрятанным в астероидном поясе. И кто его позволь спросить, спрятал? Если я правильно помню из твоей программы, в подобных случаях, искин останавливает движение, стабилизирует транспорт и просто глушит его, начиная орать на весь объем, прося помощи. Я что-то пропустил?
— Ты параноик, но ты абсолютно прав. А теперь позволь мне спросить. Ты не был на борту курьера. Так откуда у тебя вдруг возникли подобные вопросы. Особенно, про след снаряда.
— Когда услышал, что это курьер. Понимаешь, найти в поясе астероидов шахтёра, транспортный бот, спасательную капсулу, это нормально. Так бывает. Но курьер, это не просто корабль.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да. Ты прав. Курьер, это военный корабль.
— Вот и договорились. Так что, проводи полную его диагностику, и постарайся узнать, какому государству он принадлежит. А главное, как долго его тут прячут.
