вцепилась в мою кисть, но это мало чем могло помочь.
Я уже по колено погрузилась в непонятное нечто. Да и мелкая, суди по расположению головы и
плеча была в том же положении. Господи, кажется, мы сейчас просто утонем в неведомой трясине и
даже не узнаем что, как и почему нас убило!
Сцепив зубы до боли, нашарила талию малышки и попыталась подтолкнуть блондиночку вверх.
Может, удастся, хоть её вытащи...
- Кирмак нори? - Вопрос, заданный откуда-то сверху недоумевающим тоном, отрезвил. - Сторг
шолнах тилси?
- Ага, блин! - Прохрипела я натужно, старательно выталкивая мелкую из трясины и всё глубже
погружаясь в неведомое багровое нечто. - Помогла бы лучше.
В следующую секунду на моё плечо легла почти невесомая ладошка и... мы оказались стоящими в
тоннеле. Причём если мы с блондинкой тяжело дышали и не падали исключительно с перепугу, то
Раша смотрела на нас как на придурошных и только пальцем у виска не крутила. На её чуть
бледноватом личике светилось такое откровенное непонимание... Либо для неё произошедшее -
обычное дело, либо оно попросту её не коснулось. Но почему? Как такое возможно?
Дальше шли, пристально разглядывая пол. Очень уж не хотелось опять вляпаться по самое не
балуйся. Угу. А варианты? Когда буквально через сотню шагов обнаружили изумрудно-зелёную
ниточку поперёк дороги, откровенно струхнули, но крепко вцепившись в побледневшую до синевы
Кудряшку с двух сторон, шагнули в новый кошмар.
Ну, это мы так подумали, что в кошмар, а на самом деле просто шагнули. Ничего не произошло.
Коридор как коридор. Такой же прямой, пустой и гулкий. Стоит ли говорить, что не расстроились
такому повороту? Удивились - да, но и выдохнули с облегчением.
Миновав еще две пересекающих тоннель полоски желтого и синего цветов, даже подрасслабились
слегка. Невозможно бояться долго. Это само по себе бессмысленно, да и выматывает похлеще бега с
препятствиями, а нам ещё неизвестно сколько идти. И не ясно, кстати, куда и зачем притопаем в
итоге. Потому, перешагивая снежно-белую черту, я размышляла о природе своих спутниц, а никак не
об опасности. Отсюда и изумление.
Когда тоннель вспыхнул мерцающим молочным светом и заполнился ароматом ландышей и свежей
майской травки, как-т даже опешила. Стены потолок и пол переливались всеми оттенками света.
Камень напоминал теперь нежный шёлк цветочных лепестков. На самой грани слуха звучало нечто
щемяще-пронзительное. Какая-то мелодия, выводимая неизвестными музыкантами.
Никогда не видела и не слышала ничего прекраснее! По телу волной прошла дрожь удовольствия.
Окружающее на секунду потеряло значение, растворилось в почти невыносимом сплетении неверия,
счастья, неги и чего-то, трогающего самые сокровенные струны души.
Мелкие тоже прониклись, видимо. Остановились вместе со мной и теперь молчали, лишь
судорожно, до боли почти, сжимали мои ладони. Расплываясь в улыбке, перевела взгляд на Рошу и...
ахнула. Девчонка, уйдя по пояс в переливающийся нежным перламутром пол, беззвучно открывала
рот и таращила широко распахнутые глаза в... да в никуда! Ничего перед ней не было. Только
залитый музыкой, нежной красотой и светом тоннель. И всё!
Рывком, вытащив брюнетку из пола, всмотрелась в перепуганное личико. Кирдык! Что это с ней?
Почему? Переводя взгляд на блондинку, уже догадывалась, что именно увижу. И точно: Кудряшка
тоже тонула в белом свете, на котором я сама стояла так же твёрдо, как на камне.
Вытащив и её, шагнула вперёд и девчонки разом повалились на уже обычный гранитный пол. Тэкс...
Кажись, теперь примерно представляю причины недоумения Роши, когда мы с кудряшкой корчились
от страха, а брюнетка озадаченно чесала в затылке.
Присев, осторожно пригребла к себе обеих.
- Всё, девочки. Всё уже хорошо...
Поглаживая мелких по спинам, думала, что бы всё это могло значить. Догадки были, но чего они
стоили без фактов? Ясно одно: ничего не ясно и, пока до 'дома тридцати солнц' не доберёмся, так и
будем теряться в сомнениях. Чувствую себя слепым котёнком. Поди туда не знаю куда, сделай то, не
знаю что. Эх...
Придерживая мелких, поднялась:
- Давайте уже выбираться отсюда, - сочувственно улыбаясь поочерёдно Роше и Кудряшке. - Всё
равно деваться больше некуда.
Мы пошли. А как иначе? Доходя до очередной полосы, пересекающей коридор, мы
переглядывались, и шагали, крепко держась за руки и ожидая новой подлянки. Миновали ещё семь
нарисованных на полу линий, когда обзор перекрыл мерцающий сиреневым мрак с тонким цветочным
ароматом.
На этот раз ужас коснулся лишь краем и отступил, напоровшись на понимание: раз не слышу визга
Кудряшки, настала её очередь вытаскивать нас с Рошей. Брюнетка, кстати, тоже была далека от
истерики. Прижимаясь к моему боку, она лишь сосредоточенно сопела и пыталась, видимо
приклеиться ко мне намертво. Сейчас мы погружались в пол куда медленнее, чем раньше. Но всё же
погружались...
Я крепко держала ладошку блондинки и ждала, пока та сообразит что к чему. Звать её было
бесполезно, как я уже убедилась на собственном опыте совсем недавно. Выждав с минуту, дернула
Кудряшку за руку. Может, уже пришла в себя? Ни фига. Мелкая словно окаменела и никак на попытки
'достучаться' не реагировала.
Ну и ладно. В конце концов, сил не погрузиться с головой, повиснув на её ладошке, у меня хватит.
Уверенно обняв свободной рукой Рошу, приготовилась ждать. Судорожная дрожь прильнувшей ко мне
мелкой и подозрительно сдавленные всхлипы вынудили, наплевав на неуместность подобного,
запеть. Тихо-тихо, не видя малявки, но ощущая её...
Конечно, вряд ли колыбельная в моём исполнении стоила того, чтобы слушать, но остальное, при
моих, мягко говоря, средних вокальных данных и вовсе довело бы бедняжку до припадка. Ко всему
прочему, позволить себе показать страх просто не имела права, а он, несмотря на все усилия,
плескался где-то на грани сознания.
Оказывается, очень трудно не бояться и не орать, когда тебя всё глубже и глубже затягивает густое,
вязкое нечто. Попытайся я воспроизвести что-то хоть на йоту более сложное, чем классическое 'баю-
баюшки', голос дрожал бы как заячий хвост, а то и вовсе сорвался бы на фальцет.
Когда Кудряшка всё же заметила наше положение и потянула вверх, мы с Рошей погрузились уже по
плечи. Секунда - и мы вновь в красноватом полумраке знакомого коридора. Снова видим и слышим
друг друга, а блондинка испуганно смотрит на нас, распластавшихся на полу, округлившимися
золотисто-зелёными глазами.
- Ну вот, а ты боялась, - сглотнув, как можно беззаботнее улыбнулась черноволосой девочке,
беззвучно рыдающей на плече. - Всё хорошо. Успокойся, маленькая... Спасибо, - это уже
'спасительнице', - молодец. Не растерялась.
- Дер нагар папир?
- Папир- папир, - кивнула рассеяно. - Сейчас дальше пойдём.
Следующий час пролетел без приключений и кошмаров. Ноги, правда, уже намекали на
необходимость привала, но ползущая за нами стена как-то не располагала к отдыху. Уже порядком
вымотанных долгой дорогой нас очередной кошмар накрыл неожиданно.
Пол вздыбился, пошёл трещинами. Со стен лавиной посыпались камни, а вокруг загудело жаркое
рыже пламя. Оно не обжигало только пугало и немного припекало голую кожу. Камни, которые по
хорошему должны были попросту нас расплющить, каким-то чудом не задели и...
- Вот засада... - Выдавила, не без труда отдирая от себя Кудряшку, которая пыталась вскарабкаться
мне на голову.
Голос потонул в остервенелом гудении пламени. А дальше... Дальше говорить было некогда.
В плечо ударил осколок небольшого камня. Хлынула кровь. Каким чудом успела заслонить
Кудряшку - сама не поняла. Чистые рефлексы. Сзади показалась раскуроченная, всё быстрее
наползающая стена, а вокруг только пламя и град мелких и не очень камушков. Оставался только
один выход, и я рванула вперёд, почти волоком таща за собой мелких.
Вдруг, словно по мановению волшебной палочки, нас окутало одеяло сиреневого свечения, отдалив
оглушающий рёв пламени и прекратив болезненные удары гранитных снарядов. Замерев,
обернулась. Цвет защитной пелены очень напоминал последний кошмар в тоннеле, когда...
Кудряшка зажмурившись изо-всех сил, бормотала что-то себе под нос, а из её свободной ладошки
поднималось и растекалось окрест сиреневатое мерцание. Вот. . нежданчик! Это... магия? Уф...
И всё бы ничего, но нас ожидал ещё один, куда менее приятный сюрприз. Кровь, которая всё ещё
хлестала из плеча, попала на пол. Мгновение - и бурые капли вскипели. Разрослись, как в страшном
сне, превращаясь в небольших монстриков с алыми клыками и длинными когтями на каждой из шести
искривлённых лап. Сверкнули неутолимой злобой открывшиеся багровые щёлочки глаз.
