всё в том же духе продолжал Горохов.
И так как на это жилец ему не ответил, он, не дожидаясь приглашения, потянул на себя дверь, которую новый хозяин дома удержать и не пытался.
Он вошёл и огляделся, но ничего толком не разглядел: в доме окна были очень маленькие, а свет включен не был. Тогда уполномоченный взглянул на стоящего рядом мужичка и, поняв, что тот не пошевелится, чтобы помочь, щёлкнул выключателем у двери. Но света не прибавилось. Он ещё раз щёлкнул и услышал женский голос из темноты:
- Да нету у нас тут электричества.
Горохов лезет в карман и достаёт фонарик. На пороге той большой комнаты, где у Валеры была лаборатория с ваннами, стоит женщина. Он светит ей прямо в лицо, она закрывает глаза ладонью, но уполномоченный всё равно видит, что и её лицо поражено болезнью. Над губой тяжёлый тёмный желвак, и ещё одно пятно на подбородке.
Шаря лучом фонарика по углам, Горохов проходит дальше, ищет что-то, но толком и сам не знает что. Потом, чуть отодвинув женщину, заглядывает в «лабораторию». Ни ванн, ни оборудования, даже крепких лабораторных столов – и тех нет. Только в тряпье под малюсеньким окном спит ребёнок лет семи. Кажется, девочка.
Рядом с её импровизированной кроватью краснеет небольшой пластиковый мяч, детское ведро, лопатка.
Ребёнок. Его как осенило: «Кончено, как я мог забыть! Я же собирался выяснить, кто этот мальчик! Марта Рябых познакомилась с Валерой, приведя к нему мальчика с простреленной рукой. Какой-то врач хотел руку ампутировать. Но Марта привела его к Валере. Это было месяца два-два с половиной тому назад. Генетик, кажется, говорил, что этот мальчик был её родственник». Горохову больше нечего тут искать; всё, что могло напомнить ему о его старом приятеле, давно из этого дома исчезло.
- Здесь сейчас, наверное, много пауков, – замечает наконец он.
- Пауков-то не очень много, – вдруг обрадовался мужичок тому, что пришедший уже говорит вполне миролюбиво.
- Клещи донимают, - сразу подхватила разговор женщина. – Одолели, сволочи.
- М-м… А давно вы тут живёте?
- Так три недели как приехали, - объясняет мужчина, - пока работу нашёл – я на опреснителе работаю, – пока туда-сюда, вот прижились… Думаем…
Но Горохов не стал его слушать – он и так знал, что расскажет этот несчастный человек про то, как они уехали из какого-то оазиса, так как там совсем стало невмоготу, – и перебил его:
- А когда вы сюда заехали, тут что-нибудь было? Оборудование какое-то? Вещи?
- Нет, нет, - за своего мужичка отвечала женщина, - ничего не было. Ничего. Коробка одна пустая.
- И электричества не было, все провода сняли, - дополнил её ответ новый хозяин Валериного дома.
- Ну ясно, - уполномоченный пошёл к двери, а около женщины остановился, полез в карман, хотел достать полрубля, но под руку попался рубль целый. Он протянул его хозяйке:
- Купите себе антибиотиков, купите полный цикл, у вас проказа прогрессирует.
Глава 4
У Наташи брюшко уже заметно. Но это не останавливало её, она последнее время была очень деятельной. Сейчас она обустраивала квартиру. Раньше им кое-как хватало и двух комнат, парни жили в одной, он с Натальей в другой, но недавно она познакомила его со своей дочерью Татьяной, и Горохову очень понравилась тихая и умная девочка. Может быть, вырастет ещё и красивой, в мать. И он предложил Наташе забрать дочь от родственников. Учитывая, что у них и без Татьяны намечалось пополнение, им нужна была новая квартира. Дом. Кажется, он уже начал стареть, и бесконечные его скитания по бесконечным пескам ему осточертели. Горохов замечал, что в нём не осталось той лёгкости, с которой он ещё пару лет назад собирался в пустыню. Оружие, сумка с самым необходимым, вода, бензин, немного денег, и вот он уже готов сесть на мотоцикл. И гнать его сутками через барханы, чтобы исполнить приговор, выписанный Трибуналом. Может быть, даже за эту его вечную готовность начальство его всегда высоко ценило. Теперь всё становилось иначе. Последнее время ему приходилось готовиться к каждому заданию. Настраиваться на него. Всё чаще думал о своей женщине, о тех двух оболтусах, которых он, честно говоря, не очень-то любил. Особенно старшего.
А ещё, он понял это совсем недавно, ему нужно место, где его будут ждать. Да, он старел. Когда Горохов был молод, даже недавно, лет пять назад, ни в чём подобном он не нуждался.
- Найди жильё, где мы могли бы разместиться все, – он погладил Наташу по животу. – И мы, и Татьяна, и парни.
Базарова взглянула на него и, кажется, была немного удивлена:
- Это должна быть большая квартира.
- Да, большая. Или дом. Пусть там будут хорошие кондиционеры и солнечные панели. Побольше панелей.
- Хорошо. А район? – продолжала удивляться женщина, подойдя к нему вплотную и касаясь его своим животиком.
- Выбери какой хочешь, – Горохов обнял её.
- Любой? – Наталья удивлялась всё больше.
- Любой.
- Андрей…, - она всё ещё не отрываясь смотрела на него. – Ты, что, неожиданно разбогател?
- Ну, не то чтобы разбогател… Но семь-восемь тысяч на новое жильё мы можем потратить, – он погладил её по спине.
- Восемь тысяч? Я всегда знала, что ты крутишь какие-то делишки у себя на работе, – заявила Наташа.
- А я всегда знал, что ты у меня очень наблюдательная, – Горохов говорил это с максимальной искренностью. И добавил: – Восемь тысяч – это из расчёта, что за эту нашу квартиру мы сможем выручить три двести, а может, и три с половиной тысячи, так что если я и богат, то не баснословно.
Он улыбнулся. Ему было приятно видеть, как у его женщины загорелись глаза.
Уполномоченный уже понял, что эти уроды в консульстве всё равно не дадут ему пропуск-визу на север. Он несколько раз звонил туда, но его ни разу не соединили с консулом. И не пригласили для разговора. Тогда он решил действовать чуть иначе и позвонил прекрасной девушке Элле, что ходила перед ним по консульству в очень коротком платье и открыто предлагала встретиться. Но и с этим ничего не вышло. Как выяснилось из телефонного разговора с
