сказал Безопасник. — Ветер Джихада удалился в пустыню и к нему со всех сторон стекаются радикальные исламисты. Как некстмены, так и просто фанатики.
— Значит, его проблему решат в ближайшее время.
Он показал мне четыре пальца.
— Столько раз они пытались решить его проблему. Флотский спецназ, зондеркоманда из ЦРУ, группа некстменов и смешанный рейд некстменов и вояк. Это я не считаю попытки достать его при помощи беспилотников. И когда я говорю о группе некстменов, имей в виду, там не бойскауты были. Американцы жаждут не правосудия, но мести, однако пока они ничего не добились.
— Они упорные, я в них верю. А к чему мы вообще это обсуждаем? В свете моих прорезавшихся способностей я должен отправиться в пустыню и прикончить Ветра Джихада при помощи скилла и чувства морального превосходства?
— Нет. Ветер Джихада пока не наша проблема.
— То есть, ты не исключаешь, что он может стать и нашей проблемой?
— Когда речь идет о национальной безопасности, я вообще ничего не исключаю, — сказал он. — Но пока его помыслы сосредоточены на другой войне.
— Тогда какого черта мы вообще о нем говорим?
— Я просто хочу показать тебе, что некстмены бывают разные, — сказал он. — Да, девяносто, если не больше, процентов некстов можно ликвидировать силами одного бойца спецназа, но бывают и исключения. Очень опасные исключения. Такие исключения, ради которых и существует управление Н.
— А Лигу Равновесия, часом, не вы спонсируете?
— Нет.
Надо будет знакомым конспирологам рассказать, это половину их теорий на корню зарежет. Конечно, они, скорее всего, скажут, что Безопасник соврал. И самое обидное в том, что он действительно мог соврать.
Лига Равновесия состояла из фанатиков другого толка. Они утверждали, что существование суперменов мерзко, богопротивно, антинаучно и нарушает какой-то там баланс, для восстановления которого они убивали всех суперменов, до кого только могли дотянуться. У их организации были филиалы в разных странах, и они наверняка обменивались боевым опытом.
Источник их финансирования оставался загадкой. Сами они утверждали, что существуют на добровольные взносы сочувствующих их деятельности простых людей, но масштаб некоторых их операций заставлял призадуматься, откуда же у простых людей такие деньги.
— Ну, если на этом все, то у меня вроде как рабочее время, и не мешало бы поработать… — сказал я, когда посчитал, что молчание слишком затянулось.
— Это не все, — сказал он.
— Почему-то я так и подумал. И о чем же речь пойдет дальше?
— Что ты знаешь о джокерах? — спросил он.
— Неожиданный поворот, — сказал я. — Джокер — это карта. А еще это такой довольно забавный злодей, которые бегает по Готэму и играет с Бэтменом в догонялки. Но мне почему-то кажется, что в контексте нашей беседы ты имел в виду какого-то другого джокера.
— Джокерами называют некстменов, у которых больше одного скилла.
— А такое бывает?
— Кроме того, джокер способен заимствовать скилл, который применен против него. Если он выживет в результате применения, конечно. Скажем, после того, как Электрик ударит джокера своим разрядом, спустя некоторое время джокер обретет власть над электричеством. Принцип доступен для понимания?
— Вполне.
— Тебя приложил телекинетик. На следующее утро ты обнаружил способности к телекинезу.
— Совпадение?
— Не думаю, — сказал он. — Совпадение возможно, в жизни бывает всякое, но логика моей работы не позволяет мне верить в такие случайности.
— Почему никто не слышал про джокеров?
— Кому надо, те слышали, — отрезал он. Была в Безопаснике какая-то неправильность. То ли в нем самом, то ли в позе, в которой он сидел. Что-то не давало мне покоя с самого начала разговора, но я все еще не мог понять, что же не так. — Джокеров не так много. На данный момент официально зафиксировано пять случаев. Возможно, потенциально их было больше, но способ, которым они получают дополнительные способности, довольно рискован, и далеко не все сумели пережить этот момент. Возможно, есть кто-то, о ком мы не знаем. Но подтвердить документально, как я уже говорил, мы можем лишь пять случаев.
— Имена?
— Ничего тебе не скажут. Кроме того, все эти люди мертвы.
— Как они умерли?
— Кто как, — он пожал плечами. — Кто-то в поисках нового скилла вступил в бой не с тем некстом, с каким следовало. Двоих ликвидировали правительств их стран. И поверь мне, там было, за что.
— Значит, управление Н считает меня джокером? И поэтому ты здесь?
— Это рабочая гипотеза, из которой мы исходим.
— И почему это так важно?
— Скилл прокачивается, — сказал он. — Некстмены со временем становятся все сильнее. Но в случае с обычными некстами мы способны определить его потенциал. Мы можем сказать, каких высот достигнет тот или иной некстмен через год, через пять лет, через десять. Потенциал джокера неопределим.
— Слишком много факторов воздействует? — догадался я.
— Да. Если бы ты был обычным телекинетиком, тебя бы просто внесли в базу и оставили бы тебя в покое. Дальше ты был бы волен делать все, что хочешь. Если бы ты преступил закон, тебя бы остановили, жил бы обычном жизнью — не вмешивались. Но мы подозреваем, что ты можешь быть джокером, а значит, можешь стать одним из самых опасных некстменов, которые нам известны. Поэтому ты должен понимать, что в покое тебя никто не оставит.
— И что ты предлагаешь?
— О, — он закинул ногу на ногу. — Сейчас я отчетливо вижу, что ты неправильно оцениваешь характер нашей беседы. Я пришел сюда не для того, чтобы предлагать. Я пришел сюда, чтобы рассказать, как оно все будет. Либо ты серьезно отнесешься к тому, о чем я тебе рассказал, и вольешься, так сказать, в наши ряды, начнешь работать в управлении Н, чтобы все время быть у нас на виду…
— А если не вольюсь?
Отточенным за годы практики движением он выхватил пистолет из наплечной кобуры. Вот он сидит, заложив ногу на ногу, вот я моргнул, и вот уже дуло пистолета направлено прямо мне в лицо.
— Может быть, ты и джокер, а может быть, и нет, — сказал Безопасник. Тон его ничуть не изменился. — В любом случае, сейчас у тебя есть только телекинез, и твой скилл не прокачан. А у меня в руке «дезерт игл». Я вообще патриот и предпочитаю покупать отечественное, но мне нравится «дезерт игл». Нравится, как он лежит в руке. Нравится его отдача. И мне нравится то, что он делает с теми, кто мне не нравится.
Я промолчал. То, что мы друг от друга не в восторге, мы уже выяснили.
— Я знал очень мало, я бы даже сказал, исчезающе мало телекинетиков, чей скилл позволил бы им остановить пулю
