— Может, все закончилось, — тихо пробормотал Таннет, выплюнув соломку.
— Что ты имеешь в виду? — уточнил Дарлан.
— Может, тварь больше не вернется. И проклятый остров исчез навсегда. Может, все это так и останется тайной на все времена, а мы зря просиживаем тут, нарушая покой усопших.
— Хм.
— Ты сегодня немногословен. Это все, что ты скажешь?
— А что мне сказать — Таннет, давай убираться отсюда, пусть Орвальд вызывает чародеев? Вряд ли ты обрадуешься этим словам. Отсидим эту ночь до конца, а потом следующую, если снова будет тихо, тогда и пойдем на поклон к бургомистру, откажемся от дела. Найдем чудищ для охоты в другом месте. Мир большой.
— Забери Малум этого Орвальда! Мог бы и не пожадничать задатком, мне, знаешь ли, уже стыдно жить за твой счет.
— Поминаешь владыку демонов в ногах у Аэстас?
— Не думал, что ты такой богобоязненный, Дарлан, — ухмыльнулся иллюзионист. — Кое-где молвят, что вы давно погрязли в ереси, отвернулись от истинных богов и поклоняетесь монете, можешь себе представить?
— Если бы мы поклонялись монете, Таннет, Святая Инквизиция давно бы разделалась с нами. Нагрянули бы всеми инквизиторами разом вкупе с наемными боевыми магами, мы бы и не устояли, несмотря на наши способности. — Дарлан сделал глоток из своего меха. — Поверь, на территории Монетного двора есть молельни всех богов, а кого-то из моих братьев и сестер можно назвать искренне верующими.
— Но не тебя?
— Не меня. Я верю, что боги есть, но уже не помню, когда в последний раз молился. Судя по тому, сколько страшных тварей расплодилось по всей земле, сколько демонов сбегает из заточения, боги либо вообще покинули нас, либо просто отвернулись. А то, что мы пока существуем только на мои деньги, меня не беспокоит, не переживай.
— Спасибо, — вздохнул Таннет. — И еще раз спасибо за то, что спас меня. — Каждый день парень вспоминал острие ножа, упирающееся в его бок, и это пугало его больше, чем предстоящая встреча с чудовищем. Таннет неустанно благодарил монетчика за то, что он расправился с бандитами в том переулке, и со временем это начинало бесить Дарлана. Он-то считал, что одной благодарности достаточно.
— Расскажи, какой он, твой Монетный двор, — попросил маг, устроившись поудобнее. — Старый громадный замок, от которого веет холодом? Сырые подвалы, где над несчастными мальчиками и девочками ставят тайные эксперименты, пичкая их травами, ядами и хитрыми отварами, приготовленными алхимиками? Или это очередные байки?
— Интересно, откуда это все берется? — Дарлан снова подбросил марку. Некоторые истории о Монетном дворе, услышанные им в Фаргенете, в свое время изрядно позабавили его. — Откуда берутся все эти россказни, про то, как готовят мастеров? Иногда я даже устаю удивляться предположениям. Из нас делают то мутантов, вроде тех, что создавали заклинатели плоти, то каких-то магических существ из других миров, что, конечно же, бред собачий и фантазии дураков. Замок там не самый громадный, что мне доводилось видеть, но просторный и светлый. Никаких эликсиров и трав нам не дают, яды не подсыпают, но если я продолжу говорить дальше, то ненароком выболтаю тебе секреты, которые…
— Ваш кодекс велит никому не раскрывать, — закончил за монетчика Таннет. — Я прекрасно запомнил.
Иллюзионист хотел что-то вновь спросить, но тут ночную тишину нарушил треск ломающейся ветки. Охотник застыли. Откуда-то донесся странный звук, будто сопело некое живое существо. Ну, или не совсем живое, если это в самом деле трупоед. Дарлан уже явно слышал тяжелую поступь приближающейся твари. От статуи Аэстас до свежих могил было ярдов тридцать. Кладбище раскинулось на ровной местности, за счет которой город мог однажды расшириться, поэтому обзору немного мешали только стволы деревьев и каменные надгробия. Фамильные склепы стояли поодаль, не загораживая вид. Месяц не показывался, и Дарлан усилил свое зрение с помощью эфира. Чернота вокруг сменилась размытой серостью, но этого хватило, чтобы монетчик увидел чудовище. Тварь больше всего походила на пивной бочонок, у которого внезапно выросли толстые ноги, отвратительного вида голова и длинные руки, заканчивающиеся не пальцами, а чем-то плоским, похожим на полотно лопаты. Приоткрытая пасть чудовища демонстрировала внушающие трепет конические зубы — такие если не откусят что-нибудь, то кости точно переломают. Некромантское создание замерло у свежей могилы и принялось рыть землю своими странными конечностями, чтобы добраться до трупа. Тварь бесспорно пришла со стороны озера, значит, остров действительно связан с ее появлением.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что там? — тихо, насколько это было возможно, спросил Таннет. Дарлан также тихо в красках описал, как выглядит чудовище, на что иллюзионист кивнул.
— Это копач, — заключил он.
— Копач? — Про таких тварей монетчик не слышал.
— Да, некроманты создавали их, чтобы вычищать могилы для пополнения запасов мертвых тел. Жрут они кости, вот поэтому были вскрыты старые склепы.
— Так, а что они делают со свежатиной? — спросил Дарлан, не спуская глаз с усердно копающего монстра. Тот с поразительной быстротой раскидывал кладбищенскую землю.
— Ничего особенного, относят некроманту, который их сотворил. — Глаза Таннета вдруг полезли на лоб.
— Что с тобой?
— Дарлан! Некромантов разбили почти сотню лет назад, их орден уничтожен, никого не осталось, так откуда копач?
— Видимо, ответы будут ждать нас на острове. Нужно проследить, куда этот ходячий бочонок с зубами пойдет с добычей. Не убирай иллюзию.
Добравшись то тела, копач ловко подхватил его руками-лопатами и водрузил себе на плечи. Медленно развернувшись, существо грузным шагом двинулось по направлению к озеру. Таннет сменил иллюзию куста на кусок темноты, принимающей форму теней, отбрасываемых деревьями. Аккуратно ступая, охотники начали преследование. Они обходили каменные плиты, проверяя, нет ли под ногами веток или другого мусора, которые могли бы их выдать. Не замечая, что за ним идут, копач, издавая сопение, продолжал путь. Когда перед тварью оказалась кладбищенская ограда, она даже не остановилась, просто перемахнула ее гигантским прыжком. А с виду неповоротливая, подумалось Дарлану, в бою с такой нужно сохранять бдительность. Стараясь не издавать шума, монетчик подсадил Таннета, чтобы тот перелез первым, потом забрался сам. Копач уже приближался к берегу, до ровной глади Самоцветного озера отсюда оставалось недолго. Таинственный остров словно холм возвышался над водой там, где еще вчера плескались только волны. Дарлан в одиночку, пока Таннет отсыпался после их предыдущей засады, искал здесь следы чудовища. Неужели копач будет вплавь добираться до острова? Берег выглядел пустым, а на воде ни лодки, ни плота, хотя тварь могла бы воспользоваться своими лапами как веслами. Юный маг вдруг сбавил шаг, как будто его что-то насторожило.
— Здесь есть другой иллюзионист, — прошептал он.
— Уверен? Я никого не вижу, — сказал Дарлан.
— Он также прячется за мороком, как и мы. Надо бы его вырубить, когда появится, но не убивать, вдруг что выпытаем.
— Он тоже тебя чувствует?
— Нет. — Как-то не сразу ответил Таннет. — Вероятно, так умею только я. Стараюсь не распространяться об этом. Ты тоже никому не говори, пусть это будет нашим преимуществом.
— Хорошо. — Дарлан пожал плечами, у каждого свои секреты.
Едва копач достиг воды, как на поверхности озера из пустоты возникла лодка. На веслах сидел человек в балахоне, который стал быстро грести к берегу. Дарлан приготовил монету. Ближе, чуть ближе. Он рассчитал траекторию полета, используя эфир в крови. Бросок! Серебряная марка стремительно понеслась к иллюзионисту в лодке. Она ударила его плашмя в лоб, и человек обмяк, выронив весла. Копач будто сообразил, что произошло. Скинув мертвое тело с плеч, чудовище обернулось к охотникам.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Таннет! — крикнул монетчик. — К лодке, чтобы ее не унесло далеко.
Парень не стал перечить; прикрываясь иллюзией, он мигом побежал к воде. Тварь, заметив больше не скрытого магией Дарлана, взревела, опустилась на четвереньки и прыжками кинулась к нему. Дарлан успел вытащить пару монет и швырнуть их в летевшую на него тушу. Металлические кругляши пробили тело копача насквозь, но он не сбавил ход. Вытаскивать меч было поздно, поэтому монетчик кувырком ушел в сторону, ощутив взмах страшной лапы возле себя. Пахнуло тухлятиной. Вскочив, Дарлан уклонился от смертельного удара, направленного ему в лицо, отпрыгнул назад, направив еще одну монету в тварь. Марка вонзилась прямо в глаз чудовищу. Страшно завыв, копач закрутился на месте, цепляя своими лопатами землю вокруг. Это дало время обнажить клинок, но первый же удар Дарлана, полуослепший монстр с легкостью отразил. Сочащаяся из ран черная жижа, заменяющая ему кровь, жутко воняла. Раненый копач попытался достать монетчика по ногам, Дарлан едва успел увернуться. Внутри него эфир забурлил с удвоенной силой, нужно было стать еще быстрее, иначе тварь выйдет из схватки победительницей. Дарлан атаковал обманным замахом, который копач попытался отбить тем, что заменяло ему руку. На грани своих возможностей, монетчик скользнул вбок, едва не споткнувшись о какой-то валун, изменил направление меча и рубанул сверху, отсекая твари конечность выше локтя. Поток теплой черной крови окатил Дарлана, он едва сдержал резко нахлынувший позыв избавиться от ужина. Копач отскочил в сторону, вращая культей и здоровой лапой словно мельничными лопастями. Используя передышку, Дарлан извлек из кармана еще монету, чтобы лишить чудовище оставшегося глаза. Беснуясь, ослепший копач мычал, клацал острыми зубами, тщетно пытался зацепить человека. Бесшумно зайдя за спину твари, монетчик вонзил клинок ей в затылок. Создание некромантов дернулось, а потом завалилось вперед, зарывшись мордой в землю.
