мной и в огонь, и в воду.
В правом плече стала ощущать тепло, потом жар стал усиливаться, и я закричала от боли, слыша краем сознание, что моим парням тоже не легко. Затем сознание уплыло в спасительный обморок.
Приходила в себя долго, голова болела как после сильного опьянения. Начала вспоминать, где же так напилась, и у меня перед глазами пронеслись события ритуала.
Быстро стянула рубашку с правого плеча, а там татуировка. Я испытала шок. Повернула голову к парням, они так же сидят и ошарашенно смотрят на свое плечо.
Татуировка выглядела интересно: меч с красным рубином в рукояти и его обвивали два дракона, один золотого цвета, а другой серебряного. Красиво. Татуировка у всех была одинаковая...
– Хм, – задумчиво протянул ректор. – Идите, Вас на выходе ожидают и проведут в ваш корпус, где будете проживать.
Перевела взгляд на парней и заметила интерес в их глазах, но они молчали и ни о чем меня не спрашивали. Но думаю, разговор меня еще ожидает.
Шли мы не долго от академии, по дорожке, которая уводила немного вправо от учебных зданий. Нас встретило трехэтажное длинное строение, которое было разделено на блоки для разных команд. Наш располагался на третьем этаже и был самым угловым. Парни недовольно рассматривали, то, что нам предоставили и увиденное им явно не нравилось. Да и мне тоже! Гостиная встретила нас холодом и сыростью. В наших шестерых комнатах так же обстановка встретила убогостью. Кровать, стол, шкаф, стул. После увиденного я впала в уныние и боялась заходить в ванную комнату. И не ошиблась, там дела обстояли не лучше. Обшарпанные стены добили окончательно.
– В таверну? – предложил Анвар. – Вещи заберем и покушаем. После увиденного боюсь идти в столовую, – мы молча согласились и направились к Краму в таверну.
Зашли в трактир, народу было пока немного. Пока я выглядывала одного вредного орка, мои ребята выбрали столик, немного в тени так, чтоб было видно вход и зал трактира. Сидели мы, тихо и мирно потихоньку привыкая к друг другу и Элендил вдруг вспомнил одну деталь:
– Так не честно, парни уже слышали, как ты поешь, а я нет, – возмутился он.
К слову, Элендил был принцем темных эльфов, а точнее, наследным принцем... Блондинчик, это Анвар, принц драконов, слава всех здешних Богов, не наследный. Ролан и Маркел, близнецы, сыновья военного командира и советника повелителя драконов. Никанор, сын первого советника драконов. Вот такая у нас компашка собралась. Хе–хе, одна я безродная... Но грустила я не долго, девчонки принесли наш заказ, и пока расставляли блюда, кокетливо кидали на парней взгляды. Я только тихонько хихикала.
– Еся! – позвал принц эльфов, совсем не по-взрослому скорчил просительное выражение лица.
– Я голодна, – возмутилась произволу.
– А как поешь?
– Я подумаю, – буркнула из вредности, но на лицах парней расплылись довольные улыбки. Ну вот и что с ними делать?
Я долго собиралась с мыслями, но в голове крутилась только одна песня Тины Кароль. Но поймут ли меня парни не знала, но раз кроме нее ничего не идет на ум, то делать нечего, буду петь.
Поднялась к себе в комнату взяла небольшую сумку со своими вещами и одиноко скучающую гитару. Пока спускалась, Крамирион уже освободил мой любимый стул, где я пела песни. Благодарно ему улыбнулась и подала ему свои вещи присела на стул.
Просто так, неожиданно пришел закат,Ласково ноченька,Приплыла к нам с того берега,'К шелку уронила'.Что не так?И зачем я так хочу бежать,Долго ли лодочка, ты плыви плыви,Больно мне помнить.
Нежная музыка лилась в каждом уголке таверны ...
Я хочу улететь –Чтобы высоко и вниз не смотреть.И за руку тебя милый мой,Заберу я с собой.Ты оставил мне след,По которому я буду лететь.И за руку тебя, мой родной,Заберу я с собой. Перед глазами стоял образ родителей... Я очень надеюсь, что где бы они не были, они вместе...
Как узнать, что на сердце у тебя, родной,Милый мой сказкою,Превратились наши дни с тобой.'И полюбила'Целовал, каждый вечер мои рученьки,Говорил я с тобой, не разлей вода,Больно мне помнить...
В конце песни, не выдержала, резко ударила по струнам и замолчала. Слишком больно, столько лет прошло, а не могу их забыть. Эта боль поселилась во мне и даже на чуточку не утихла.
– Ты как? – тихо подошел ко мне Эл.
– Все нормально, – выдохнула я, не поднимая глаз на него, стала упаковывать гитару, Крам молча подал вещи, обняла его, двинулась на выход.
Парни догнали меня уже на улице и молча пристроились рядом. На улице уже смеркалось, на небе начали появляться первые звездочки. Вокруг тишь да гладь, слышно лишь пение сверчков. Круглый блин луны светил с почти черного небосвода, создавая серебристую дымку.
Стояла, словно завороженная и, не отрываясь, смотрела на все это великолепие. Для звездного небосвода существует много красивых сравнений, лично мне кажется, что он похож на черный бархат, украшенный маленькими жемчужинами. Кажется, вот–вот протянешь руку и наберешь полную горсть этих маленьких бусинок. Конечно, это невозможно, но в такие волшебные ночи ощущаешь магию, разлитую вокруг, и хотелось стать ее частью.
Ночное очарование разрушил Никанор. Он тихо подошел ко мне и тронул за плечо, обеспокоенно заглядывая в глаза.
– Есь, давай поговорим, пока мы не в академии, – я понимала, что у них есть вопросы, поэтому молча кивнула.
– Ты не из этого мира? – выдохнул Анвар, я в ответ только кивнула. Они переглянулись.
– Есь та песня в таверне... ты пела, вспоминая родителей? – осторожно спросил Элендил, видно волнуясь, что разбередил рану, но она и не заживала.
– Да.
– А у Вас правда нет магии? Только эти странные механизмы? – поинтересовался Ролан.
– Ну по крайней мере, никто про нее не знает. Точнее не так, в нее не верят, – пожала я плечами.
– Ребят, вы же сами все видели. Пойдемте отдыхать? Завтра первый учебный день, – вздохнула я.
