Когда я завязала последний узелок и отрезала оставшуюся нитку, в комнату ввалилась бабуля. При параде. В платье и с красиво уложенными кудрями.
— Лидочка, мы выдвигаемся?
— Куда?
— Как куда? — она растерянно захлопала подкрашенными ресницами. — На вокзал, конечно. И я, и дед, и Саша, мы все поедем тебя провожать.
Я чуть за голову не схватилась:
— Не надо меня провожать! Я сама!
— Солнышко, не спорь. Одиннадцатый час. Одну мы тебя по такой темнотище не отпустим, — бабуля уверенно всучила мне какой-то сверток. — Вот тебе, кстати, курочка, только из духовки. Ну и яичек там немного.
— Что? Зачем? Мне ехать шесть часов — зачем мне курочка?
— Это ты сейчас так говоришь. А в поезд сядешь — знаешь, как сразу есть захочется?
Бабушка схватила мою сумку и решительно поволокла в прихожую. Мне же осталось только с криками бежать следом.
— Стой, подожди! Вы не можете ехать со мной. Да это и не нужно. Меня подбросят на машине.
— Что? — бабушка резко остановилась, и мы вместе с курочкой въехали в ее гордую прямую спину. — Кто тебя подбросит? Подруга?
— Знакомый! — отодвинувшись, сообщила я. — По работе.
Бабушка аж подпрыгнула, ее глаза засветились.
— Мужчина?
— Ну да! — я бессовестно воспользовалась ее замешательством и всучила курицу появившейся в прихожей Сашке.
— Холостой?
— Понятия не имею…
Брови бабушки сошлись на переносице.
— Лидка, даже не вздумай крутить с женатыми!
— Да я и не собиралась.
Бабушка набрала полную грудь воздуха, чтобы обрушить на меня очередную порцию вопросов, но, к счастью, в этот момент за окном посигналили.
Я встрепенулась:
— Ну ладно, пора мне. Побегу!
Секунды за две я переобнимала всех своих домашних и, схватив заштопанную сумку, выскочила во двор. Родня, конечно, же высыпала следом и сбилась в кучку на крыльце. Всем было интересно посмотреть на Георгия, который весьма удачно припарковался прямо под фонарем.
Машина у него была роскошная. Я не разбираюсь в моделях, но эта явно стоила дорого. Половина наших соседей прилипла к окнам, чтобы на нее поглазеть.
Георгий вышел из авто (весь такой холеный и уверенный в себе), играючи забросил мой тяжеленный баул в багажник, а потом замахал толпе на крыльце ладонью.
— Хорошего вечера! — прокричал он на всю улицу.
Да уж! Завтра вся округа будет обсуждать, какого крутого мужика я себе отхватила. И делать ставки на то, как быстро он меня бросит.
Я нырнула в машину и с раздражением выпалила:
— Поезжайте! Поезжайте скорее!
Но этот гад и не подумал ускориться. Его губы тронула легкая усмешка.
— Да не волнуйтесь вы так, Лида! Не опоздаем.
7
— И о чем вы хотели со мной поговорить? — спросила я, когда авто Георгия наконец тронулось с места. Молчать было неловко. Я не знала, куда девать руки, а любимые шорты, надетые в дорогу, вдруг показались мне ужасно короткими.
А все из-за того, что Георгий совершенно откровенно пялился на мои ноги. Кстати, вот и правда интересно: он женат?
Словно прочтя мои мысли, Георгий улыбнулся:
— Я хотел напомнить вам, Лида, что мы не знакомы.
— В каком смысле?
— В самом прямом. Через пару дней я приеду повидать племянницу, и вы должны делать вид, будто видите меня в первый раз. Запомните, вы — родственница Павла. Его троюродная сестра.
— Ах, вы про это! — наконец сообразила я. — Само собой! А как мне к вам относиться? Вы должны мне понравиться или наоборот?
Он потер подбородок, а потом одарил меня долгим проникновенным взглядом:
— В этом вопросе вы можете положиться на собственный вкус. Я не собираюсь ни к чему вас принуждать.
— Замечательно! — кажется, я слегка покраснела.
— Вы едете из Новосибирска, — продолжил инструктировать Георгий. — Трое суток и десять часов.
— Кошмар!
— Вот именно, — подтвердил он. — Когда вас встретят, не скачите там, как коза. Вы устали. Ваши попутчики половину дороги храпели и распивали ящик пива.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Быть такого не может! — возмутилась я.
— Это еще почему?
— Если бы они только попробовали достать алкоголь, я нажаловалась бы начальнику поезда.
Георгий ненадолго «завис», а потом миролюбиво кивнул:
— Ладно, пиво вычеркиваем. Но все равно вам было нелегко. Постоянно рыдал чей-то ребенок, люди хлопали дверями…
— Эх, зря я голову помыла! — невольно воскликнула я. — За трое суток дороги любые волосы превратятся в помазок.
— Думаете? — рука мужчины словно невзначай коснулась моей макушки, а потом скользнула по всей длине распущенных волос, доходивших мне до лопаток.
Я с трудом удержалась от того, чтобы не вздрогнуть. И тут же отодвинулась к окну.
— Сделайте хвостик, — посоветовал Георгий с примесью какого-то разочарования.
— Ладно! — буркнула я. — А что с моей семьей? Что мне о них рассказывать?
Автомобиль замер перед светофором, и директор агентства снова уставился на мои ноги:
— Можете говорить правду: и о бабушке с дедушкой, и о родителях, и о сестре. Если будут какие-то несостыковки, их всегда можно списать на то, что вы с Павлом давно не виделись, подзабыли биографию друг друга. Кстати, у меня для вас кое-что есть, — он показал на большущий рюкзак, лежащий на заднем сидении.
— Что это?
— Ваши подарки. Вы же не можете заявиться к родне без гостинцев.
— А что именно в рюкзаке?
— Много всего. Посмотрите в поезде.
— А когда мы последний раз виделись с Павлом? Ну, согласно вашей легенде.
Георгий несколько секунд что-то прикидывал в уме, а потом беспечно улыбнулся:
— Около восьми лет назад. Именно тогда Павел с семьей последний раз был в Новосибирске. Подробности вашей встречи придумайте сами. Виола была совсем крохой, так что ничего не помнит о той поездке.
— Хорошо!
В его взгляде появилось участливое выражение.
— Волнуетесь?
— Немного.
— Не стоит, — сказал он и снова одарил меня странным долгим взглядом.
Мое сердце глухо забухало, но я постаралась не придавать этому значения.
Наконец Георгий припарковал машину на Привокзальной площади. Несмотря на поздний час, там хватало народу и автомобилей. Люди катали туда-сюда чемоданы, наскоро пихали в себя пирожки и хихикали, сбившись в стайки.
Георгий без всяких просьб с моей стороны взял на себя и сумку, и рюкзак с гостинцами. Я почувствовала признательность: ненавижу таскать тяжести. Мы прошли через контрольно-пропускной пункт, мой багаж тщательно просветила охрана, после чего я и Георгий очутились во дворике перед зданием вокзала.
Я с детства обожаю атмосферу, которая там царит. Всю эту суету, предчувствия встреч и расставаний, аромат креозота. И, конечно, женский голос, сообщающий из колонок что-то вроде: «Поезд «Орск-Адлер» будет прибывать на первый путь. Нумерация с головы состава». Атмосфера вокзала неизменно наполняет меня предчувствием приключений.
Георгий посмотрел на часы:
— До посадки еще полчаса. Хотите кофе?
Он небрежно закатал рукава рубашки, что придало ему сексуальности.
— А давайте! — неожиданно для себя согласилась я.
Мы одарили друг друга понимающей улыбкой кофеманов и неторопливо прошли к маленькому киоску. Пахло от него умопомрачительно: арабикой и орешками. Георгий заказал нам обоим по стакану капучино, а потом вдруг попросил у продавщицы пачку печенья. Такого розового, в виде сердечек. Продавщица из-за этого поглядела на меня с завистью. Наверное, решила, что это он мне решил купить. Ха-ха!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Меня так и подмывало сказать ей: «Нет, дорогая. Это для другой счастливицы. Таких шикарных парней еще щенками разбирают, разве ты не слышала?».
