У дроу всё перевернулось с ног на голову.
Женщин уважали, ценили, почти боготворили. Тёмные эльфийки владели магией и боевым оружием не хуже мужчин, на равных защищали свои дома и семьи. И, кроме прочего, владели уникальной способностью — дарить жизнь.
Образ жены и матери дроу возвели в культ. Ценили как величайший божественный дар.
Прислуживать женщине было не зазорно, нянчиться с детьми, особенно своими собственными — почётно. И, по рассказам эльфиек, в постели дроу из кожи вон лезли, чтобы впечатлить любимую. Вейдайри сразу уведомила меня, вогнав в краску, что тёмные эльфы — лучшие в мире любовники.
Проверить, правда, не довелось.
— Попробуй уснуть? — Иоран вывел меня из оцепенения.
— Не могу, — мотнула я головой, — Я не могу спать, когда холодно.
— Позволишь мне лечь рядом с тобой? — прозвучало скорее как утверждение, чем вопрос, — Возможно, так ты сможешь хоть немного согреться.
О, Всевышний, конечно! Тысячу раз — да!
Ответила я, однако, совсем не то:
— Не надо. Ты не обязан. Помнишь, Триссна же сказала, что это скоро пройдёт.
— Сон быстрее принесёт исцеление, — Иоран склонил голову на бок.
С этими словами эльф медленно обошёл мою кровать, присел с противоположной стороны. Я наблюдала за ним, затаив дыхание. На минуту даже трястись перестала, так волнующие ждала, что будет дальше.
— Позволишь? — повторил дроу едва слышно.
Неужели он вот так просто уляжется рядом, обнимет, прижмёт к себе? Разденется до исподнего или намеревается спать в рубахе и штанах? А руки распускать будет?
А мне хочется?
Хочется!
Очень!
Ошеломленная происходящим я робко кивнула. Поёжилась в своём теплом коконе, поджала губы и в смятении наблюдала за эльфом.
Скрипнул матрас — Иоран аккуратно присел на край кровати. Поколебавшись, штаны всё таки стянул. Остался в хлопковой рубахе длиной до середины бедра.
Я невольно вспомнила тот день, когда он стоял передо мной обнажённый, отправленный мне в качестве подарка по чужой прихоти. Прекрасный, идеальный, волнующий. И такой уязвимый.
По телу пробежала дрожь. Не лихорадка, нет. Щекотливое удовольствие, приправленное греховным нетерпением. И жар, что стекался по венам и сладко собирался там… внизу живота.
Дроу намеревался всего лишь меня обнять. Больную, дрожащую, целомудренно одетую в свой картофельный мешок. А я уже плавилась. Тряслась от холода и плавилась от жара, текущего по телу вулканической лавой.
Все три моих одеяла эльф заботливо расправил. Приподнял уголок, — воздух забрался внутрь, холодил ноги — а затем нырнул сам, заперев нас обоих в тёплом пуховом логове.
Я тут же повернулась к нему спиной — это показалось самым правильным, самым невинным. Его ладонь легла мне на живот, телом он прижался к моей спине. А моя выпуклая задница, как влитая, уютно примостилась возле его паха.
Я боялась пошевелиться. Боялась дёрнуться невзначай, почувствовать задницей его член и в тоже время очень этого хотела. О лихорадке уже не думала, хотя прерывисто отстукивала зубами рваную дробь.
— Ты совсем как ледышка, — дроу опалил моё ухо своим дыханием.
Это знание словно добавило ему смелости. Иоран прижал меня к себе сильнее и вдобавок закинул ногу мне на бедро.
Так мы и лежали в тишине, не шевелясь.
— Попытайся уснуть, — шершавый голос снова коснулся моего уха.
Да какое там! Дышать боюсь, щёки полыхают, пошевелиться страшно и, стиснув зубы, терплю проклятый озноб.
— Помнишь, Ромель писал о горячих ключах, термальных источниках в Драконьей Долине? — дроу слегка покачивал меня в своих объятиях, убаюкивал.
— Королевские термы, куда возможно добраться только по воздуху, — ответила я.
— Представь их, — тихим вкрадчивым голосом шепнул эльф, — Представь, как ты ступаешь по узкому каменному выступу, как касаешься песчаного дна. Твои ступни омывает тепло. Ты погружаешься в воду и млеешь, как в горячей ванне после утомительного дня.
Слова звучали как ворожба. Я закрыла глаза и явственно представляла, как будто действительно была там — в далёких горячих источниках Драконьей Долины.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
А точно Иоран не может колдовать?
— Представь как твоё тело млеет и расслабляется, — продолжал мурлыкать дроу, — Тебе хочется закрыть глаза и немного вздремнуть. Да… Вздремнуть.
Озноб ослабевал. Лёжа с закрытыми глазами рядом с Иораном я расслабила тело, отпустила мысли, медленно и сладко погружалась в сон.
— Спи, — успела услышать я прежде, чем сон окончательно взял меня в свой плен.
Глава 9
Глава 9
Благословенно будь утро! Вернее то время суток, что у дроу соответствовало пробуждению ото сна.
Проснулась я на плече у эльфа среди хаотичной кучи одеял. Носом я уткнулась ему в шею, моя рука покоилась на его груди — гладкой, рельефной, размеренно вздымающейся. Я обдавала дроу лёгким дыханием и чувствовала ритмичные удары сердца.
Одной рукой Иоран всё ещё обнимал меня. Согревал своим теплом, как и обещал.
Спящий дроу был чертовски красив и притягателен — острые черты лица смягчились, губы приоткрылись, разгладилась морщинка меж нахмуренных бровей, волосы разметались по подушке.
В его позе читались изящество и грация, тело казалось идеальным, как скульптура, которой прямо сейчас я воровато любовалась. Хотела успеть, пока не отобрали. Насладиться, пока можно.
И да, у эльфов всё точно так же, как и у человеческих мужчин — ткань исподнего приподнималась в районе паха. И виной этому утро. Просто утро, а не женщина рядом в грубом пуританском одеянии.
А жаль.
Хотелось ему нравиться. Бросать игривые взгляды, касаться как бы невзначай, улыбаться загадочно, с намёком. И получать отклик…
Глупое иррациональное желание. Так ведь и влюбиться недолго. И что тогда? Мучиться в агонии, пытаясь остановить время, или наоборот стараться запомнить каждый миг в ожидании неизбежного рокового дня?
Вековые традиции целого королевства мне не победить. Я не смогу убедить серокожих эльфов, что если не приносить жертв, солнце не испепелит землю и не уничтожит всё живое. Это сказки! Сказки, выдуманные жрецами.
Что до меня — озноб заметно отступил, хотя и не до конца. Я уже не стучала зубами, но тело всё ещё сковывала слабость от недомогания. Мне снилось что-то далёкое, чудесное и незримое, но я уже не помнила что именно.
Эльф заворочался, поёрзал и открыл глаза. Проснулся мой спящий красавец и я, сделав вид, что его ёрзанья меня разбудили, мягко отстранилась.
— Доброе утро, — сказала я, присев на кровати.
Сказала по привычке. Для меня — когда проснулась, тогда и утро.
— Как ты? — хрипловатым голосом поинтересовался дроу.
— Мне лучше. Спасибо, — и смущённо добавила, — Ты мне очень помог.
Сонно улыбнувшись, Иоран кивнул в ответ.
Н-да, теперь неловкость просто зашкаливала. Мы сладко спали в обнимку, как влюбленные, а теперь, проснувшись, разбредёмся каждый по своим углам.
— Выглядишь лучше, — эльф приподнялся на локтях, — Вчера цвет твоей кожи был почти как у меня.
— А сейчас? — хмыкнув, я изогнула бровь.
— А сейчас ты просто бледная, — Иоран улыбался одними глазами.
Подначивал, гад. Весело ему.
— Не зря ты вспомнил о цвете кожи, — парировала я, — Такой жемчужной синевы в Тхаэле я ни у кого не видала.
— Это потому, что ты не была в Вольмонде, — дроу упомянул родное королевство, но ни один мускул на его лице не дрогнул, — Только в Вольмонде из-за магической дымки, что окружает наше королевство, луна на небе приобретает синий окрас. И, говорят, сама Лунная Богиня одарила своих детей голубоватым светом, чтобы каждый отрок помнил, что он сын самой Луны.
Слова эльфа звучали как сказка. Небылица. Но, что странно, в его глазах я не заметила тоски по родным землям. Намеренно скрывал? Не хотел показывать слабость, чтобы его жалели?
Внезапно в дверь громко постучали. Я даже чуть было не подпрыгнула от неожиданности.
