– Не могу, родная! Пробки! Я даже в городе машиной мало пользуюсь. Предпочитаю метро.
Он отправился на кухню, убрал в холодильник привезенные продукты. Передал Милице Артемьевне объемистую папку с новой работой для нее.
– Ну, как ты тут живешь?
– Хорошо живу, спокойно! Работаю, гуляю, даже снег расчищаю сама. Справляюсь! Телевизор смотрю. И только удивляюсь, почему тебя не приглашают в эти бесчисленные политические программы?
– Хватит с меня и радио! Я вовсе не хочу, чтобы в меня тыкали пальцем.
– А когда ты наконец женишься?
– Ох, Миля, не хочу!
– Но тебе уже пятый десяток пошел. Я понимаю, раньше ты не мог завести семью, но сейчас-то что мешает?
– Мешает отсутствие подходящей женщины. Все элементарно.
– Да, мне Майя тоже не нравится.
– А Майи уже нет.
– Как нет?
– Мы расстались.
– И ты пока никого не завел? А студентки разве в тебя не влюбляются?
– Только мне не хватало заводить шашни со студентками! Я еще не сошел с ума!
– А ты знаешь, кого я видела по телевизору?
– И кого же?
– Петю!
– Какого Петю?
– Сокольского! Была пресс-конференция в МИДе, и он там был! Такой стал импозантный! Хороший был парнишка…
Что за наваждение? Никуда мне что ли от этой семейки не скрыться?
– А знаешь, я на радио познакомился с его сестрой, – осторожно начал Бобров.
– С Петиной сестрой? Кажется, ее звали Марфа?
– Нет, Марта.
– Да, и что она собой представляет?
– Очень славная блондинка. Работает на радиостанции «Солнце»!
Милица Артемьевна внимательно посмотрела на племянника. Но ничего не сказала. Минут через пять спросила:
– А какая фамилия у Петиной сестры?
– Сокольская. А что?
– Просто спросила. Она не замужем?
– Миля, оставь, я этим не интересовался. Я даже не сказал, что знаком с ее братом.
Зачем?
– А, ну да… Ваши шпионские дела!
Тетушка накормила его вкуснейшим обедом, он вымыл посуду.
– Я подарю тебе на день рождения посудомойку, – сказал он. – Чрезвычайно удобная вещь!
– Ерунда, никогда машина не вымоет посуду как следует!
– А ты помнишь, как ты утверждала, что машина стирает хуже, чем ты? А теперь не нарадуешься!
– Просто стирать мне уже тяжело!
– Ты ретроградка!
– А мне по возрасту положено быть ретроградкой. А она хорошенькая?
– Посудомойка?
– Нет, Петина сестра!
– Да, ничего, улыбка у нее милая.
Неужто тетка что-то почуяла? Поразительное чутье!
– А почему это она тебя так интересует?
– Мне показалось, что она тебя интересует.
– Когда кажется, надо креститься! – засмеялся он, расцеловал тетушку, простился и уехал.
Нет, не стану я звонить ей, не нужно этого, хотя бы потому, что она сестра Петровича, а он не захотел нас с ней свести. Он станет ее отговаривать от меня. Ну и что? Пусть отговорит, – мелькнула крамольная мыслишка. Да ну… Лишнее это все. Лишнее!
В пятницу на радио он Марту не встретил. И в субботу поехал на каток один.
– Пойдем, кофейку попьем! – позвал Марту Корней, ее соведущий.
– Что это с тобой? Домой не торопишься?
– Да нет, жена с потомством в Нижний к матери свалила. Могу не спешить!
– Давай! – согласилась Марта.
Корней заказал кофе и пирожные. Он был сластеной.
– Скажи-ка, подруга, ты чего загрустила? Очередной козел расстроил мою подружку?
– Конечно.
– И чем же он ее расстроил?
– Тем, что все-таки оказался козлом, – грустно засмеялась Марта.
– Ну и черт с ним!
– Естественно!
– Но он тебе понравился, да?
– Ну понравился, и что? Считай, уже разонравился.
– Не грусти, Мартуся! Хочешь, я тебя познакомлю с одним оператором, который снимает прыжки с парашютом? Представляешь, он вывешивается из самолета с камерой!
– Еще не хватало! Он псих?
– Может, и псих!
– Нет, спасибо! Корнюш, а ты чего это третье пирожное лопаешь?
– Так свобода же! Семейство уехало!
– Ох, и золотой ты мужик, не пьянствуешь, не пускаешься в загул на свободе, а просто лопаешь пирожные!
– А вот Зойка говорит, что я чересчур правильный и потому скучный!
– Она так говорит? И это при трех детях? Какого рожна ей нужно? Мне бы такого… А то у меня все не как у людей, то алкаш, то подонок, то вообще шпион…
– Шпион? – вытаращил глаза Корней. – Какой еще шпион, откуда?
– Не волнуйся, отсюда. Это наш шпион! Бывший!
– Обалдеть! А, я теперь понял… – усмехнулся Корней, – у тебя романтика в заднице засвистела… А шпионы, оказывается, тоже козлы. Бедная девочка! Ну, расскажи дяде, в чем его козлизм?
– Да ну, неохота мне о нем разговаривать. И вообще, Корнюша, пора мне, я сегодня иду в покер играть!
– Пойди, пойди, это тебя отвлечет! А твой шпион в покер играет? Это, кстати, гениальный тренинг для шпионов, нельзя свои эмоции показывать! И как тебе удается?
– Удается! Ну все, я побежала!
Они не часто собирались своей картежной компанией, от силы раз в месяц, но уж играли всю ночь напролет. И тут ни о чем другом не думалось, куда там, такой азарт!
Марте в эту ночь сказочно везло, она выиграла кучу денег. Сначала радовалась, а подъезжая к дому, вдруг подумала: вот уж точно, кому везет в игре, не везет в любви! Ну и пусть! Проспав три часа, она встала, оделась и поехала тратить выигранные деньги. Купила себе новое платье и чудесные туфли. Скорей бы весна! И спасибо Петьке, это он научил меня играть в покер!
Время шло. Как-то, попав в пробку, Бобров в раздражении принялся переключать кнопки радиоприемника, хотел найти тихую музыку, как вдруг услышал знакомый голос: «Привет, друзья! С вами опять Корней и Марта! На улице по-прежнему мрак, а у нас радио «Солнце»! Значит, грустить по-любому не будем! Корней, что там у нас сегодня за тема? Твоя очередь, предлагай! О чем будем сегодня трепаться?»
Черт возьми, какой голос! Я как-то не обращал внимания на ее голос, а зря! Просто созданный для радио, с такими модуляциями и обертонами! Тут вступил мужской голос, тоже приятного тембра.
«Ну что ж, в преддверии Восьмого марта потрепемся о любви, хотя о ней по-моему все уже сказано классиком: «сколько сердец, столько родов любви!» И тем не менее! Мне иногда кажется, что в наш безумный век, когда все прежние представления как-то вывернуты наизнанку, эта тема стала какой-то третьестепенной, что ли. А ты так не считаешь, Марта?»
«Пожалуй! Просто раньше, в классической литературе, например, которую сейчас мало знают, в основном мужчина добивался любви женщины. Сейчас зачастую происходит все наоборот…»
«Ну, всяко бывает».
«Да, но мы же говорим о тенденциях. А тенденции сейчас такие: девушки жаждут выйти замуж за деньги или положение».
«Ну не скажи, я знаю массу девушек, которые еще жаждут любви, семьи…»
«Да, конечно, но мужчины боятся этого как черт ладана! Вот недавно одна моя подруга познакомилась с мужчиной…»
Зачем я слушаю эту ахинею для домохозяек? – подумал Бобров.
«Он ей понравился, и она ему вроде бы тоже».
Бобров напрягся.
«И вдруг он ей заявляет, что категорически не приспособлен для семейной жизни!»
«Это на первом свидании?» – уточнил Корней.
«Именно! У политиков и политологов это называется «линия разграничения». Моя подруга совершенно не думала о том, чтобы как-то захомутать этого мужчину, просто ей было приятно с ним, ни о чем дальнейшем речи пока не шло, дело вообще происходило на катке. Но она сразу просекла, что этот человек опасается ее и сразу стал ей неинтересен, он трус…»
«И к тому же, видимо, плохой стратег, – засмеялся Корней. – И что, они больше не встречались?»
«Насколько мне известно, нет! Вот друзья, что вы думаете по этому поводу? Звоните нам, мы в прямом эфире»!
Бобров решительно выключил радио. Мнение слушателей его совершенно не интересовало. А вот вся эта история задела его. Она меня, похоже, презирает! И считает трусом. А разве я не трус? Самый распоследний трус и говнюк! Чего я испугался? Потерять свою пресловутую свободу? А на кой ляд она мне нужна? А даже если я не готов с ней расстаться, с этой своей свободой, то не так и не тогда надо было проводить демаркационную линию. Надо было познакомиться с ней поближе, ведь она мне так понравилась… И о какой вообще свободе речь, пока ты еще мужик и тебе нужна женщина? И лучше всего именно такая, нет, не такая, а эта! И у нее еще волшебный голос. Ох, а ведь это опять перст судьбы… Я целый месяц ее не видел, стал даже забывать, и вдруг включил радио. Да я сроду этого радио «Солнце» не слышал, а тут налетел… И что теперь делать? Может, поехать сейчас и встретить ее после эфира? Наврать что-нибудь? Только не признаваться, что слышал эту передачу. А если она и разговаривать со мной не захочет? Нет-нет, положусь на судьбу, она явно меня сводит с Мартой. И приняв это благое решение, он поехал покупать подарок коллеге, который пригласил его на свой день рождения. Ему исполнялось сорок пять и торжество предстояло завтра в шикарном ресторане. Бобров не любил такие сборища, но считал своим долгом пойти, чтобы не производить впечатления обиженного судьбой одинокого волка.
