— Пять утра. Телефон есть?
— Зачем тебе папин телефон в пять утра?
— Позвонить, балда, зачем же ещё!
— В это время он тебя пошлёт лесом! Или полем…
— Да, точно… Слушай, ты помнишь тётю Лену?
— Господи, Юль, тебе что, кошмар приснился? — застонала Женька, пытаясь спрятаться под одеялом, но я решительно сдёрнула его:
— Это не кошмар, а реальность. На кухне сидит тётка с дочкой и говорит, что приехала из Любани. Давай, пошли.
— А я вам там зачем? — отбирая одеяло, удивилась Женька. — Я спать хочу!
— И я хочу, но блин!
Женька застонала, как будто я гнала её на эшафот, и поднялась, похожая на сомнамбулу. Потрясла головой, отгоняя ластящуюся кошку, и потянулась за халатом:
— Ладно, пошли смотреть на тётю Лену.
Но, когда мы подошли к дверям на кухню, застыли в них двумя каменными изваяниями. Тётка хозяйничала вовсю — поставила чайник на плиту и рылась в верхнем шкафчике. Её дочка сидела, втыкая в телефон, за столом и зевала так душераздирающе, что меня опять потянуло спать. Женька поджала губы и протянула:
— О, приехали. Сто лет в обед не видели вас, а тут сразу обе.
— Женюха, племяшка! — обрадовалась тётка. — Как выросла-то! Больше моей кобылы!
— Мам! — обиженно вякнула Галя, а Женька фыркнула:
— У меня размер сорок два, между прочим!
— Ой, всё. Так, где у вас кофе-то, найти не могу!
С каким удовольствием я выставила бы её обратно на площадку, но… Ноблесс оближ, точнее, семья оближ. Всё же папина сестра… Хоть мы с папой и не виделись давно, так не делается. Я шагнула на кухню и мягко потеснила тётку к диванчику:
— Я сделаю. А что к папе не поехали?
Ой, грубовато… Но в пять утра ожидать куртуазности глупо. Поэтому я постаралась сделать невыразительное лицо и включила кофеварку. А тётка словно не заметила и охотно ответила:
— Так у него пятеро в двух комнатах! Братики ваши, между прочим, ты же знала, Юлька, что у папки вашего трое пацанов?
Женька скривилась, а я внутренне вскипела, как тот чайник. Между прочим, папка наш нас бросил в две тыщи седьмом году. Мне было пятнадцать, Женьке — пять. Сестру он иногда забирал на выходные, ей было радостно, а я сразу отказалась ходить к нему. Мне было неприятно, что он снял квартиру вместе с другой женщиной, и эту другую женщину видеть мне не хотелось.
— Знала, — процедила я сквозь зубы. — А вы надолго?
И прямо-таки услышала, как Женька у себя в голове думает: «Что, даже и чаю не попьёте?» Мысленно хихикнула, но тут дорогие родственнички закивали в унисон. Тётка села напротив дочки, ожидая свой кофе, и ответила:
— Так Галка же поступила в институт, теперь вот приехали узнать, как чё с общежитием, а то, может, пока у вас поживём. В общем, оглядеться надо.
— Вообще-то я работаю… — протянула в надежде, что тётка тут же соберёт баулы и отправится к брату, но ничего подобного не случилось. Галка оторвалась от телефона и солидно ответила:
— Работай себе, а мы с мамулей посмотрим город сами.
— Нам бы вот только в Пассаж выбраться. Ну и что тут ещё есть?
— Гостиный двор, — подсказала Галя.
— Галерея, — вякнула Женька, — Парнас… Сити Молл.
— Ходить не переходить, — поддакнула я, чуя задумку сестрёны. — А ещё рынки…
— Рынки, — как завороженная, повторила тётка. — Рынки, да-а-а.
— А где мы спать будем? — деловито зевнула Галя.
Я поставила перед родственницами две чашечки кофе, подумала и решила сделать себе тоже, а потом ответила:
— А на диване в гостиной.
— Что, вдвоём, что ли? — чуть ли не оскорбилась тётка. Галя тоже возмутилась:
— Я с мамулей спать не могу! Она храпит!
— Тебе мою комнату отдать? — съязвила я, но кузина явно шуток не понимала и кивнула радостно:
— Ага!
Блин… А на попятную не пойдёшь… Придётся делиться кроватью. Да бог с ними, не останутся же на месяц! Общагу для Галки найдут, по магазинам пошастают — и домой. Я вздохнула, отпивая глоток горячего кофе, глянула на мобильник. Без пяти шесть. Сейчас зазвонит будильник. Ложиться смысла нет, надо перестелить постель, устроить тётку с кузиной и собираться на работу.
— Ладно, сейчас я вам принесу полотенца в ванную и бельё свежее, а потом мне надо уходить. Женя всё расскажет и покажет, да, Жень?
— Чёйта я сразу? — вскинулась сестра. — Мне вон… к тёте Оле надо!
Я сделала ей страшные глаза, и Женька заткнулась, приняв вид угнетённой невинности. Но я знала эту заразу, как свои пять пальцев. Свалит, как только будет возможность. Погрозив ей украдкой кулаком, я допила кофе и пошла в комнату. Господи, надеюсь, что хозяйничать в доме они не будут…
По всем этим причинам на работе я сидела, как на иголках. Был даже момент, что отвечала невпопад, правда, не пациентам (слава богу!) а коллегам. Утешила меня только смска от Кузи, пришедшая в обед. Цитирую её полностью: «Глинская оденься с шиком и приезжай на такси меня достало бухать одному». Хорош жук! На такси… Неужели надо обязательно напиться? Ну ладно, пусть, мне тоже надо расслабиться. Неизвестно, что ждёт меня в квартире, может, у тётки в бауле коза была спрятана…
Однако весьма интересно — куда приезжать-то на такси? И я ответила: «Адрес гони». Через пару минут мобильник отозвался мелодичной трелью рингтона, и я прочитала смску: «Добролюбова 6 в 21.00»
Ой как любопытно, что у нас там на Добролюбова? И почему одеваться надо с шиком? Что у меня есть такого шичного? Блин, не брать же снова юбку у Женьки! В этот раз надену джинсы-резинки, они, конечно, не брендовые, но очень удобные. А к ним в шкафу найдётся туника или длинная блуза. Хм, а на ноги что? Обуться в шпильки или в кроссовки? Ладно, померю и посмотрю. Дожить бы до вечера…
Глава 6. Главное – не стонать слишком громко!
Женьки дома не было. Блин, всё-таки свалила в голубую даль! Хорошо, что папин телефон оставила…
Зато дома торчали две любаньские гостьи. Галя в моей комнате красила когти в ярко-красный цвет новым лаком, видимо, купленным сегодня, а тётя Лена хозяйничала на кухне. Когда я вошла, она обернулась и фыркнула на прядь волос, которая упала ей на лицо из-под кухонного полотенца, обвязанного вокруг головы:
— Поздно ты домой приходишь, Юленька. Ужин подогревать придётся.
— А я не собиралась ужинать, и вообще, я ухожу сейчас.
— Как это? Ужинать надо дома, что у вас в городе за привычки такие?
— Вот такие привычки, — вздохнула я, сдерживаясь, чтобы не ответить колкостью.
Меня уже давно никто не учил, как надо жить. И начинать не стоит. Оглядев кухню, я успокоилась. Вроде всё на месте, ничего не сломано. На плите кипит суп, в духовке тоже что-то запекается. Пахнет вкусно, но меня пригласили в ресторан на Добролюбова шесть. Поэтому душ, одеваться и вперёд.
— А где Женя? — спросила я, включив кофеварку.
— Убежала куда-то ещё с утра и даже не сказала, когда вернётся, — обиженным тоном ответила тётка. — Я ж хотела, чтоб она нас в метро провела, показала, так нет. Пришлось самим, всё самим.
— Видимо, по делам.
Пожав плечами, я внутренне обругала сестру. Правильно, делать закрутки у тёти Оли в глухомани ей показалось приятнее, чем сидеть с любаньскими гостьями. Зато теперь сидеть придётся мне. Ну как сидеть… Вот сейчас я уйду и буду весь вечер думать, что тут и как.
— А сейчас ещё и ты куда-то идёшь… Вот куда идёшь, Юль?
— На свидание.
Какое ваше дело, блин?
— Богатый жених, да? Вот бы Галке такого найти… Слушай, а возьми Галочку с собой, а? Может, у твоего жениха есть брат?
Ага, щас, два раза. Возьму, и даже прям Кузе её представлю и впихну в объятья!
— Брата нет, да и никакой он не богатый, — поспешно сказала я. Ох, слишком поспешно. Надо как-то тоньше. — Просто сисадмин.
— Это что за хрень такая? — испугалась тётка.
— Сисадмин ну… с интернетом работает, с сетями.
— А-а-а, ну ладно, такой нам не надо. Эти задроты вечно торчат в компьютерах…
Вот и славно, вот и хорошо! А мне надо в душ.
