только четыреста танков.
Я не знаток танков, но даже я знаю, что это легкие танки. А четыре тонны — это вообще, не танкетка ли? Впрочем, ничего удивительного. Танки-то вообще появились в Первую мировую, как ответ на создание эшелонированных укреплений. А коли здесь не было такой войны, то и танкам неоткуда взяться. Сомневаюсь, что и в моей истории Кошкин создал бы Т-34, если бы наши танкисты не получили опыт войны в Испании. Нет, танк я точно не изобрету. Пусть все само-собой движется, а там посмотрим.
— А самолеты?
— Имеются истребители, есть бомбардировщики. Не так давно Илюшин создал «летающий танк». Прекрасный самолет, способный бить по наземным целям. В министерстве и в штабе баталии идут — создавать ли его двухместным или одноместным? Одноместный — он дешевле, зато двухместный надежнее. И как его назвать?
Илюшин здесь тоже конструктор? Вот это отлично. Надо бы и с остальными уточнить. Микоян и Гуревич в этой реальности есть? А Туполев?
А вот летающий танк появился? Странно. Он бы тоже должен возникнуть в иных условиях. Но коли создали, то хуже не будет. Читал я про одноместные штурмовики, которые считались «смертниками», а летчики приделывали сзади кабины какую-нибудь оглоблю, чтобы изображала пулемет, отпугивающий врагов. Нет уж, надо все сразу до ума доводить.
— Если самолет ориентирован на наземные цели, можно назвать штурмовиком, — авторитетно заявил я. — А делать надо сразу с двумя местами. Чтобы и летчик был и бортовой стрелок. Иначе самолет станет лёгкой мишенью для вражеских истребителей. Это мне тоже указом оформить?
— Вот это указание я могу через Генштаб дать. Но в том случае, если вы на проект резолюцию наложите. Но проект ещё не готов. Пока отпечатают, согласуют с министром, то да сё.
— К черту согласования, печать, — махнул я рукой. — Возьмите лист бумаги, напишите доклад на мое имя. Спросите — делать ли штурмовик одноместным, или двухместным? Вот и все.
Шапошников растерянно похлопал глазами, но послушно написал рапорт на высочайшее имя, а я написал: «Делать двухместным». И подпись «Александр» получилась гораздо красивее. Вот так-то, без бюрократии.
— Тогда ещё один вопрос. Некоторые наши специалисты предлагают создать универсальный самолет, чтобы он сочетал в себе черты бомбардировщика и истребителя. Мне на днях поступил доклад. Конструкторы предлагают приступить к проектированию такого самолета. Я сомневаюсь — передавать ли доклад министру, чтобы он его утвердил у вас? С одной стороны — вроде и дельное предложение, экономия средств, с другой — я почему-то сомневаюсь, выйдет ли толк?
— И правильно, что сомневаетесь. Можете сами передать мне доклад — сразу же напишу отказ, а лучше напишите резолюцию — дескать, на спичках не экономят. Пусть истребители отдельно, а бомбардировщики отдельно.
Глава 4. Корона Российской империи
Великая княгиня Ольга Николаевна явилась именно в тот момент, когда я рассматривал занимательную картинку — трактор, по замыслу конструкторов должный превратиться в могучий танк. Картинка красивая, а сам трактор превращался в настоящего монстра, изрыгающего огонь и дым. Сказочники, блин.
Неужели история постоянно «наматывает» круги? Знаю, что моей реальности тоже существовало подобное увлечение — «универсальный бомбер-истребитель» и «тракторотанк». Метаморфоза трактора в танк выглядела смехотворной. Трактор, на который нацепили бронелисты, получился тяжелым, тихоходным, а пушку вообще некуда было примостить. Да что там пушку! Сомневаюсь, что в кабину трактора можно хотя бы пулемет засунуть!
Слышал лишь об одном удачном превращении трактора в танк, на Сталинградском фронте, против румын. Но там «танк» оказывал скорее психологическое воздействие. Кто ночью отличит с дальнего расстояния трактор от танка? Идет, фарами светит, рычит, да еще и «пушка» торчит, как тут румынам не испугаться?
Напишу резолюцию: «В выделении казенных средств отказать. Не возражаю, если конструктор произведет все работы за собственный счет, на собственном предприятии». Нет, просто «Отказать», а иначе найдутся чудаки, начнут собирать средства, разместят изделие на каком-нибудь частном заводе, станут верещать, что загубили нововведение на корню. Или позволить сделать глупость, чтобы все увидели, что это глупость? Нет, не стану потакать дуростям. Кто поумнее, тот и сам догадается, а нет, так я не обязан тратить время на дураков.
Я опять полюбовался на царственный росчерк, порадовавшись, что научился выводить подпись красиво, а не как курица лапой. Прогресс.
— Ваше величество, мне с вами нужно поговорить, — заявила великая княгиня.
Как же я не люблю такое начало. Может, отдать приказ секретарям и адъютантам, чтобы не впускали в кабинет никого, даже матушку? Но не поймут, да и с моей стороны, это будет выглядеть по-свински.
Чтобы соблюсти приличия, я встал, и жестом показал великой княгине на стул. Вообще-то, Ольга Николаевна и сама бы могла присесть, не в гостях, Зимний дворец это и ее дом, но этикет, ёлы-палы.
— Ваше высочество, я весь во внимании, — склонил я голову на бок, давая понять, что я вообще-то занят, а матушка, небось, явилась ко мне с какой-нибудь ерундой, вроде очередного обновления моего гардероба, или необходимости срочно провести помолвку с немецкой принцессой.
А ведь я угадал. Или почти угадал.
— Александр, когда вы планируете заказывать корону? — поинтересовалась великая княгиня.
— Корону? — недоуменно вытаращился я. — А зачем мне корона? У нас их там… не упомню сколько, но много. Возьму для коронации какую-нибудь, вот и все. А можно даже «Шапку Мономаха» на мою голову водрузить. Мне все равно, а из шапки хотя бы пыль вытрясут, моль прогонят. Уверен, что мои венценосные предки не обидятся, что их потомок взял венец власти без разрешения. Скажите, зачем мне заказывать корону, если она понадобится один-единственный раз в жизни? Вон, девушки замуж выходят, так подвенечное платье берут напрокат, а свадьба поважнее коронации. Сколько говорить, что не вижу смысла в коллекции корон.
— Что значит, свадьба важнее коронации? — округлила глаза Ольга Николаевна. — Снова вы шутите, Александр. — устало вздохнула матушка. — Корона — это символ империи, символ власти, точно также, как рубль или флаг, как «Боже царя храни».
Ага, рубль. Видел я на днях серебряный рубль со своим профилем. Не знаю, как художник с гравером меня таким красавцем представили? Да и вообще, отчего-то до сих пор неловко, что моя харя (то есть, профиль) чеканят на серебряных кругляшах. Зачем оно мне? Или, если бежать придется, то меня по рублю и опознают, как короля Людовика? Шучу, разумеется.
— Ваше величество, вы читаете газеты? — строго спросила Ольга Николаевна.
— Читаю, — кивнул я, хотя на газеты времени не оставалось. Если в них пишут что-то действительно важное, мне их секретарь приносит, предварительно отчеркнув нужное. И что может в прессе быть такого, чего не знал бы государь Всея Руси? Вот, иностранные я бы читал сам, так языкам не обучен.
— Значит, вы читаете не все, — безапелляционно заявила матушка. — Или читаете по диагонали, как гимназист.
Если бы мне об этом сказал кто-то другой, то он бы уже выскочил из кабинета. Но коли разговор ведет великая княгиня, придется терпеть. Впрочем, долго я даже ее терпеть не намерен.
— Ольга Николаевна, вы пришли, чтобы указать на значимость прессы?
Дескать — если это все, то до свидания. Кто другой бы намек понял, но не она. Или матушка все поняла, но посчитала нужным пропустить мимо ушей? Упрямства дочери покойного императора не занимать, особенно, если она считает себя правой. Эх, беда с женщинами.
Великая княгиня оправила подол платья и слегка насмешливо сказала:
— Я к тому, что в газетах ведется целая война — мол, нужно ли императору заказывать новую корону, нет ли? Кое-кто считает, что император молодец, а кто-то — что он слишком экономен. Но разве мы должны уподобляться каким-то немцам? Это немцы экономят на всем, даже на спичках.
Я с тоской посмотрел на пачку бумаг, которую планировал просмотреть. Там должен быть черновой проект начальника Генштаба об оборонительных сооружениях в Галиции и на границе с Восточной Пруссией. Не то, чтобы я слишком разбирался в укрепрайонах, но параметры линии Маннергейма немного помню, да и линию Мажино изучал. В общих чертах пойму, а для тонкостей имеются специально обученные люди, вроде генерала Карбышева, который, и в этой реальности является лучшим специалистом по военно-инженерному делу. Оказывается, Карбышев, по поручению моего деда, строил нечто подобное на границе Афганистана. Не знаю, как он умудрился вписать крепости в линию гор, но как-то сумел.
— Ваше величество, большинство ваших подданных сошлись во мнении, что
