Кошмар.
Она открыла кран, наполнила чайник и включила.
И тут услыхала… это.
Сначала тихое хлюпанье. А затем под ладонью, там, где рука снизу держала ребенка, потекло что-то теплое. И растеклось у нее по животу.
Он без подгузника.
Сердце у нее упало. Неужели эта ужасная ночь никогда не кончится?
Глава 3
Когда Дэн закончил свой рассказ о найденном ребенке, лейтенант полиции громко и от души расхохотался.
В трубке Дэн слышал шум, царивший в участке. Он должен быть там и помогать, а не добывать детское питание.
В отличие от шефа мистер Мелтцер проявил большее сочувствие. Он выложил на прилавок упаковки смеси и отмахнулся, когда Дэн хотел заплатить.
– Я буду только рад, если помогу этому малышу выжить.
Вот бы все думали так же, как мистер Мелтцер.
Дэн вернулся домой и сбросил снег со своих любимых бейсбольных ботинок. Их уже не починить.
Кэрри с нетерпением ждала его.
– Вы принесли молоко?
Он кивнул и водрузил пакеты на кухонный стол.
– Вот это да. Столько всего?
Он стянул куртку.
– Кто знает, сколько понадобится младенцу. Мистер Мелтцер просто выложил все с полок и сказал, что лучше взять побольше.
Кэрри открыла один из пакетов:
– Надеюсь, там есть пеленки и соски?
– Что? Вы о чем?
– Ну, подгузники и пустышки. Кажется, у вас, американцев, это звучит так? Он волнуется, а чтобы простерилизовать бутылки, нужно время. – Она порылась в пакетах. – А где бутылочки?
– Откуда этот запах? – Дэн поморщился и посмотрел на нее. – О нет. Не может быть… он же еще не ел. – И вытащил пачку детских носовых платков. – Это подойдет?
Кэрри кивнула.
– У вас есть полотенце, на которое можно его положить? Главное сейчас – это завернуть его в пеленку.
Дэн подошел к стенному шкафу и стал рыться на полках с постельным бельем.
– Где-то у меня был новый комплект полотенец. Мой друг Дейв недавно женился. Его завалили подарками. А, вот, нашел. – Он извлек несколько темно-синих полотенец и расстелил на ковре подальше от огня камина. Повязка ему очень мешала, не говоря уже о постоянной боли в запястье. – Подойдет? – спросил он.
– Подойдет, – пробормотала Кэрри сквозь зубы, схватив пакет с подгузниками и пачку носовых платков. – Крем у вас найдется?
– Крем? Для чего?
– Чтобы смазать детскую попку, разумеется. Всем известно, что ребенка смазывают кремом, чтобы не было раздражения от подгузников.
Он пожал плечами:
– Мистеру Мелтцеру это, кажется, неизвестно, хотя про все остальное он знает. – Дэн сунул руку во вторую пластиковую сумку. – Посмотрите, готовая смесь в картонке. Порошковая тоже есть, но он сказал, что эту можно использовать сразу.
Кэрри сердито на него взглянула, укладывая ребенка на чистое полотенце. Когда она развернула одеяло, то от противного запаха оба фыркнули. А ребенок, обрадовавшись свободе, задрыгал ножками.
– Каким образом все это вышло из такого крохи? – Дэн еле удержался, чтобы не заткнуть нос пальцами.
Кэрри покачала головой и вытащила бумажный носовой платок из пачки.
– Понятия не имею, но следующая какашка – ваша.
Он в ужасе посмотрел на нее:
– Ни за что. – И махнул рукой в розовом гипсе. – Представляете, если туда прилипнет кусочек… этой гадости? Вонять будет постоянно. Я буду благоухать этим недель шесть. Вы-то можете хотя бы вымыть руки.
Кэрри сосредоточенно вытирала младенца, выбрасывая грязные носовые платки в мешок для использованных подгузников. Она вытащила из пачки чистый подгузник и придирчиво осмотрела:
– По крайней мере, вы купили нужный размер.
– Да там столько всего было на полках… Мистер Мелтцер сам их выбрал.
Она подняла брови:
– А не попросить ли его побыть нянькой? По-моему, он единственный, кто хоть что-нибудь знает об уходе за новорожденными.
– Я попытался, но он на это не клюнул.
Кэрри нацепила подгузник и закрепила липучками.
– Вот так лучше. Жаль, что запах не исчез. – Она подобрала одеяло. – Это надо постирать. Где у вас стиральная машина?
– В подвале.
Она вздохнула:
– Не могу понять ньюйоркцев. Почему у всех стиральные машины находятся в подвале? – Она взмахнула руками. – Здесь полно места. Почему не поставить стиральную машину на кухне? В Лондоне все держат стиральную машину на кухне. И не надо спускаться вниз, чтобы постирать.
– Боитесь оставить свое нижнее белье без присмотра?
Краска залила ей щеки. Она ищет способ, как сменить тему разговора, а он почти читает ее мысли.
Она кивком указала на кухонный стол:
– Нам надо простерилизовать бутылочки.
– Кажется, мистер Мелтцер дал мне для этого специальные таблетки. – Дэн сунул руку в одну из пластиковых сумок.
– Вполне возможно, но, судя по данным в Интернете, бутылки необходимо стерилизовать в растворе тридцать минут. А если мы их прокипятим, у нас уйдет всего десять, и мы быстрее его накормим.
– Может, дать ему пока соску-пустышку?
Кэрри отрицательно покачала головой:
– Соски тоже надо простерилизовать. И нам нужна только охлажденная кипяченая вода для сухого молока. Но я понятия не имею, сколько времени вода стынет после кипячения. И я не знаю, поставить ли молоко в холодильник или держать при комнатной температуре – в Интернете самые разные мнения. – Лицо у нее покраснело еще сильнее, слова быстро вылетали изо рта. – Я же вам говорила: я в этом не разбираюсь. Я совершенно не представляю, что делать.
Он почувствовал ее волнение, потому что и сам волновался не меньше.
Присутствие женщины в своей квартире – и к тому же неожиданно свалившейся ему на голову – выводило его из равновесия. Но и обстоятельства необычные. Ему необходима помощь Кэрри Маккензи. Он один не справится, а она хочет все бросить и убежать.
И еще он чувствовал себя не в своей тарелке оттого, что красивая англичанка вторглась в его жизнь. Но сейчас дело не в нем, не в том, что Дэниел Купер оберегает свое личное пространство. И совсем не важно, что его связи всегда длились несколько месяцев, поскольку он не хотел, чтобы кто-то уютно обосновался в его доме… настолько уютно, чтобы начать задавать вопросы о дальнейшем. Дело в ребенке. В ребенке, которому нужна помощь от двоих взрослых людей.
Итак, он сделал то, чему бабушка всегда его учила, – в голове звучал ее голос: «Добьешься добра от людей, если будешь говорить им хорошие слова и благодарить их за то, что они делают».
Дэн коснулся руки Кэрри:
– Кэрри Маккензи?
– Что? – вздрогнула она. Глаза у нее блестели от слез, она вот-вот разрыдается.
Он легонько сжал ей руку:
– Вы потрясающе себя ведете.
Мир замер, а ее внутри этого мира не было.
