Они подошли к берегу и взяли старца на струг. Тут унялась непогода, и едут они, пока не прибывают в землю сынов Хундинга. Тогда Фьолни исчез.
Тут дают они разгуляться железу и жупелу, убивают людей и жгут жилье и все разоряют на своем пути. Спасаются толпы к Люнгви-конунгу и говорят, что напала рать на землю ту и злее свирепствует, чем все прежние воинства. Называли они непрозорливыми сынов Хундинга, что мнили, будто нечего им бояться Волсунгов, – а вот теперь войско ведет Сигурд Сигмундарсон.
Тут Люнгви-конунг посылает по всей земле скликать войско; зовет он к себе всех мужей, что хотят помочь ему оружием, – и вот он выходит навстречу Сигурду с огромною ратью, и братья его с ним. Завязывается там жесточайший бой между ними. Можно было в воздухе видеть много дротов и стрел множество, секиры, крепко разящие, щиты расщепленные, брони рассеченные, шеломы разбитые, черепа расколотые и груды людей, павших на землю. Долго так бушевала битва, – и вот идет Сигурд прямо к стягам, а в руках у него меч тот Грам; порубает он и людей и коней и выступает навстречу полкам, и обе реки у него в крови по плечи. И разбегаются люди на его пути, и никого не спасает ни шлем ни броня, и всякий думает, что никогда не видал подобного мужа.
Долго длилось это сражение с великим побоищем и грозным натиском. Редко бывает, чтоб напала сухопутная рать и дело ничем не кончилось. Так и тут было: стольких потеряли сыны Хундинга, что никто им не знает счета. А когда Сигурд далеко углубился во вражеские ряды, то вышли против него сыновья Хундинга-конунга. Ударил тогда Сигурд Люнгви-конунга и рассек его шлем и голову и живот под броней; и затем разрубил он Хьорварда, брата его, пополам на две части, а после перебил всех сынов Хундинга, что еще остались в живых, и большую часть их дружины.
Едет теперь Сигурд домой с дивной победою и великим богатством и славой, добытою в этом походе. А дома, в родной земле, устроили в честь его пирование. А когда Сигурд побыл дома малое время, приходит Регин на беседу с Сигурдом и говорит:
– Верно, хотите вы теперь, как обещали, скинуть с Фафни шлем тот, раз вы отомстили за отца и прочих своих родичей.
Сигурд отвечает:
Исполним мы все, как обещали тебе, и не выпало у нас это из памяти.
XVIII. Вот едут Регин и Сигурд
Вот едут Сигурд и Регин в пустынные горы к той тропе, по которой обычно проползал Фафни, когда шел на водопой, и сказывают, что с тридцать локтей был тот камень, на котором лежал он у воды, когда пил.
Тогда промолвил Сигурд:
– Сказал ты, Регин, что дракон этот не больше степного змея, а мне сдается, что следы у него огромные.
Регин молвил:
– Вырой яму и садись в нее, а когда змей поползет к воде, ударь его в сердце и так предай его смерти; добудешь ты этим великую славу.
Сигурд молвил:
– Как быть, если кровь змея того зальет меня?
Регин отвечает:
– Нечего тебе и советовать, раз ты всего пугаешься, и не похож ты отвагою на своих родичей.
Тут поехал Сигурд в пустыню, а Регин спрятался от сильного страха. Сигурд выкопал яму; а пока он был этим занят, пришел к нему старик с длинной бородой и спросил, что он делает, и Сигурд ему сказал. Отвечает ему старик:
– Это дурной совет: вырой ям побольше, чтобы кровь туда стекала, а ты сиди в одной и бей змея того в сердце.
Тут старик исчез, а Сигурд выкопал ямы, как было сказано. А когда змей тот пополз к воде, то задрожала вся округа, точно сотряслась земля, и брызгал он ядом из ноздрей по всему пути, но не устрашился Сигурд и не испугался этого шума. А когда змей проползал над ямой той, вонзил Сигурд меч под левую ключицу, так что клинок вошел по рукоять. Тут выскакивает Сигурд из ямы той и тянет к себе меч, и руки у него – все в крови по самые плечи. И когда огромный тот змей почуял смертельную рану, стал он бить головой и хвостом, дробя все, что под удар попадало. И когда принял Фафни смертельную рану, стал он спрашивать:
– Кто ты таков, и кто твой отец и какого ты роду, что дерзнул занести на меня оружье?
Сигурд отвечает:
– Род мой неведом, и имя мне – Статный Зверь, и нет у меня ни отца, ни матери, и один совершил я путь.
Фафни отвечает:
– Если нет у тебя ни отца ни матери, то от какого же чуда рожден ты? И если ты скрываешь от меня имя свое в смертный мой час, то знай, что ты – лжец.
Тот отвечает:
– Называюсь я Сигурд, а отец мой – Сигмунд.
Фафни отвечает:
– Кто подговорил тебя на это дело и как дал ты себя подговорить? Разве ты не слыхал, что все люди боятся меня и моего шлема-страшилища? Остроглазый отрок, отважен был твой отец.
Сигурд отвечает:
– Подстрекнул меня крепкий дух, а совершить помогла эта мощная длань и этот мой острый меч, как ты теперь изведал; и редко в старости стоек, кто в детстве дрябл.
Фафни говорит:
– Знаю я, что если бы взращен ты был в роду своем, то умел бы биться грозно; но большое диво, что кащей полоненный отважился биться со мною, ибо редко пленник отважен в поле.
Сигурд молвил:
– Попрекаешь ты меня тем, что возрос я вдали от рода. Но хоть был я взят на войне, никогда я не был рабом, и ты на себе испытал, что я – свободнорожденный.
Фафни отвечает:
– За обиду принимаешь ты все, что я говорю. Но будет тебе на погибель золото то, которым я владел.
Сигурд отвечает:
– Всяк в добре своем властен лишь по некий день, и когда-нибудь всякий умрет.
Фафни молвил:
– Мало, сужу я, ты совершишь, коль опрометчиво выйдешь в море, а лучше пережди на берегу, пока уляжется ветер.
Сигурд молвил:
– Скажи ты мне, Фафни, если ты премудр: каковы те норны, что метят детей при родах?
Фафни отвечает:
– Много их, и различны они по роду:
(Фафнисмол, 13)[10]Иные – из асов, иные – из алфов,Иные – дочери Двалина.
Сигурд молвил:
(Фафнисмол, 14)– Что за остров, где будут брагу мечейСмешивать Сурт и асы?
Фафни отвечает:
– Он зовется Оскапт.
И еще молвил Фафни:
– Регин-брат – виновник моей смерти, и так сдается мне, что станет он виновником и твоей смерти, и все идет, как он пожелал.
Еще молвил Фафни:
– Я носил шлем-страшилище перед всем народом, с тех пор как лежал на наследии брата, и брызгал я ядом на все стороны вдаль, и никто не смел приближаться ко мне, и никакого оружия я не боялся и ни разу не видел я пред собой стольких людей, чтоб не считал я себя много сильнее их; и все меня страшились.
Сигурд молвил:
– Тот шлем-страшилище, о коем ты говоришь, мало кому дает победу, ибо всякий, кто встречается со многими людьми, познает однажды, что самого смелого – нет.
Фафни отвечает:
– Мой тебе совет, чтобы ты сел на коня и ускакал отсюда как можно скорее, ибо часто случается, что тот, кто насмерть ранен, сам за себя отомстит.
Сигурд сказал:
– Такой твой совет, но я поступлю иначе; поскачу я к твоему логову и возьму великое то золото, которым владели родичи твои.
Фафни отвечает:
– Поедешь ты туда, где найдешь так много золота, что скончает оно твои дни; и это самое золото будет тебе на погибель и всякому другому, что им завладеет.
Сигурд встал и молвил:
– Поехал бы я домой, хоть бы и лишился великого этого богатства, если бы знал, что никогда не умру.
(Фафнисмол, 21)И отважнейший воин властен над золотомПо некий суженый срок.Ты ж, Фафни, майся в предсмертных муках,И пусть тебя примет Хел.
И тут умер Фафни.
XIX. Регин испил крови Фафни
После этого пришел Регин к Сигурду и молвил:
– Благо тебе, господин мой! Великую победу ты одержал, убивши Фафни, и до сей поры никто не дерзал стать ему поперек дороги, и этот подвиг будут помнить, пока свет стоит.
Вот стоит Регин и глядит в землю, а затем говорит в великом гневе:
– Брата моего ты убил, и вряд ли я непричастен к этому делу.
Тут берет Сигурд свой меч Грам и вытирает о траву и молвит Регину:
– Далеко ушел ты, когда я совершил это дело и испытал этот острый меч своею рукою; и своею мощью поборол я силу змея, покуда ты лежал в степном кустарнике и не знал, ни где земля, ни где небо.
Регин отвечает:
– Долго пролежал бы этой змей в своем логове, если бы ты не владел мечом, что сковал я тебе своею рукою, и не совершил ты этого один без чужой помощи.
Сигурд отвечает:
– Когда доходит до боя между мужами, лучше тут служит человеку храброе сердце, чем острый меч.
Тогда молвил Регин Сигурду в великой печали:
– Ты убил моего брата, и вряд ли я непричастен к этому делу.
Тут вырезал Регин сердце у змея тем мечом, что звался Ридил; тут испил Регин крови Фафни и молвил:
– Исполни мою просьбу; для тебя это – легкое дело: пойди к костру с сердцем этим, изжарь его и дай мне поесть.
XX. Сигурд съел змеиное сердце
Сигурд пошел и стал жарить на вертеле, а когда мясо зашипело, он тронул его пальцем, чтоб испытать, хорошо ли изжарилось. Он сунул палец в рот, и едва сердечная кровь попала ему на язык, как уразумел он птичий говор.
