Когда она снова открыла глаза, Джек по-прежнему смотрел на нее. Смотрел, и недовольно хмурился. После этой вспышки, он просто обязан был уйти, но она почувствовала облегчение от того, что высказалась. Пусть даже незнакомцу, который явно считал ее сумасшедшей. Наклонив голову, Джек снова сел и жестом предложил ей последовать его примеру.
— Вы не можете никого нанять? Помощницу по хозяйству? Бухгалтера? Администратора?
Касси никого не хотела подпускать к своему драгоценному детищу, кроме того, у нее просто не было денег платить даже за неполный рабочий день.
— Нет, разве что платить пончиками.
— Я слышал, кое-где в мире они служат официальным платежным средством.
Неужели он умеет шутить? Ничто человеческое не чуждо? Удивительно. Приятно. Ей приоткрылась иная сторона его натуры, более мягкая. Интригует. Проклятье!
Она подняла бокал и заметила, что рука все еще дрожит.
— К сожалению, одними пончиками не проживешь.
— Пожалуй, нет. Хотя интересно попробовать. День-другой. — Джек поднял бокал, коснулся руки Касси. Внезапный контакт заставил их на мгновение посмотреть друг другу в глаза. Его взгляд скользнул по ее лицу, губам, шее. Ниже. И каждая часть ее тела отозвалась, словно на зов, вспыхнув огнем. Неожиданным и неуместным.
В глазах Джека блеснуло что-то странное.
Касси убрала руку. Пора прекращать. Она обнажила перед ним душу, теперь с ней творятся непонятные вещи. Разве здесь жарко? Нет, жар изнутри.
— Так, покажите Лиззи меню. Обсудите с ней. Скажите, что я готова предложить другие варианты. С радостью встречусь с ней и с женихом. Позвоните мне потом, и мы продолжим.
— Нет. — Джек потянулся к ее запястью, но она успела отступить. Нет уж. Хватит тактильных контактов. — Покончим с этим сейчас. Всю следующую неделю я пробуду в Рейкьявике, а потом уже поздно. Я должен принять решение.
— Хорошо. У меня тоже нет времени, и я пытаюсь быть с вами честной. Она может возразить, что хочет сделать все сама. Кто знает, возможно, она уже начала делать что-то, и все наши разговоры — пустая трата времени.
— Вы действительно так думаете?
Касси почувствовала себя как кролик, ослепленный фарами. По какой-то причине его настойчивость брала верх над ее решимостью, угрожая сломить. К счастью, в этот момент подоспел Фрэнки с едой. Ну хоть какой-то повод отвлечься от темных глаз и голоса Джека Бреннана. Впрочем…
Глава 3
Так-так. Попался на душевные раны и хорошенькое личико. Не впервые. Хотя, вероятно, не в последний раз. Это точно. Обычно Джек не позволял себе поддаваться на слезливые истории, кроме тех случаев, когда выслушивал их на работе. Тогда чем они слезливее, тем лучше. Слезы и сопли отлично шли на ТВ. Истории, закончившиеся крахом, соперничали с репортажами об автоавариях. Рейтинги зашкаливали. Отлично для карьеры, совершенно лишнее в личной жизни.
Но эти большие распахнутые глаза и дрожащий голос зацепили его. Джек понимал, что значит, когда кто-то крадет мечту. С ним такое случалось не раз, и всегда именно в тот момент, когда она почти становилась явью. Поэтому он перестал мечтать. Утратил всякую надежду на то, что может быть кому-то по-настоящему небезразличен. Ушел с головой в учебу и работу, держался дальше от любых отношений, кроме поверхностных, которые всегда мог разорвать первым.
Так и с этой Касси. Она заслуживает, чтобы не связываться с ней. И ему ничего не стоило встать и уйти. Она немного нервная, пытается что-то говорить с набитым ртом.
— А ваша сестра знает про машину и фотографа?
Он не был уверен, что стоит посвящать ее в детали, и решил ограничиться кратким описанием.
— Все будет просто, без излишеств. Фотографии сделают друзья, я повезу ее на праздник в своей машине. Она — начинающий художник, ее жених — начинающий музыкант. У них нет денег, чтобы бросать их на ветер. Едва хватает на оплату съемной квартиры. А еще моя сестра — кулинар-самоучка, к несчастью, никому не позволяет учить ее готовить. Не удивлюсь, если она наградит нас всех бутулизмом.
— Скорее она убьет вас, когда обо всем узнает. Любой суд ее оправдает.
Джек проигнорировал эту шутку:
— Послушайте. Я хочу, чтобы этот день стал для нее сказочным праздником, о котором она мечтала в детстве. Воздушное белое платье, розы и все такое. И мне бы не хотелось, чтобы все закончилось путешествием в отделение скорой помощи или обращением в страховую компанию.
Касси нахмурилась сильнее:
— Вы всегда так мрачно настроены?
— Мрачно? Хм. Вы не знаете мою сестру. Я предпочитаю быть реалистом. Рассчитывай на худшее и так далее.
— А как же надежда? Пословица гласит: «Рассчитывай на худшее, надейся на лучшее». Верно? — Она пристально посмотрела на него.
Джек надеялся, что возня со свадьбой скоро закончится, и он заживет обычной жизнью, не испытывая чувства вины.
Касси слизнула с руки каплю соуса. Движение языка по загорелой коже, рыжие локоны, обрамляющие лицо, блестящие глаза, виновато подмигнувшие ему, когда он это заметил… Боже. Джек почувствовал возбуждение. Нет, только не это. Она мила. Даже, пожалуй, привлекательна. Но не более того. Он постарался заглушить возникшее ощущение, игнорировать его. Избавиться от тревожного чувства, что она может заметить больше, чем ему хотелось.
Хорошо, что завтра утром он улетает в Исландию. Самое замечательное в его работе — он нигде не задерживался надолго. Это гарантированно спасает от любых душевных привязанностей. Хотя он мог себе позволить телесные контакты, много ли для этого нужно!
— Хочется думать, я найду поставщика, который отнесется ко мне снисходительно, не станет терзать всякими иностранными названиями вроде «фуд стейшнс»?
— По мнению моей мамы, мы часто ищем то, что лежит под носом. Кстати, о мамах. Что насчет матери невесты? Возможно, она тоже хотела бы высказать свое мнение? И отец.
Джек почувствовал, как при упоминании женщины, давшей жизнь ему и сестре, сами собой поднялись плечи. Она ему не мать. Как и череда других женщин, тщетно пытавшихся изобразить то, о чем он так мечтал, но неизменно терпевших неудачу. Близость, ту самую, которую пытались создать Лиззи и Каллум. Джек почувствовал, как чернота, затаившаяся в дальнем уголке сердца, поднимается, грозя заполнить его целиком. Нет. Стоп.
— Мы одни.
Вспыхнувшие на щеках Касси красные пятна стремительно поползли вниз по шее.
— О, конечно. Извините, что влезла.
— Ничего страшного. Так мы закончили? — Он махнул рукой официанту, тот исчез, чтобы принести счет.
— Думаю, да. — Похоже, его резкий тон смутил ее еще больше. Все объясняется просто. Только не для него.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
