прошелся до лестницы и всё также ничего не увидел.
– Что дам? – раздался голос Ольги за его спиной.
Вышкин убрал пистолет и посмотрел на неё – ничего, показалось.
– А это что? – она подняла листок – Гадюкино? Это что? Деревня такая?
Мозалев
Вернувшись в деревню, я снова договорился с Вадимом о новой поездке. Да обошлось не дешево, но зато я был точно уверен, что завтра я снова попаду на поляну и смогу, продолжить свое исследование. Другой вопрос к чему именно оно ведет. Ведь теперь, я нашел вещь пропавшего человека.
– О чём—то задумался город? – спросил Вадим, забирая вещи из лодки – ты, кстати, не забудь про ожоги, они не сразу ведь появляются.
– У меня есть мазь – соврал я – Вадим, слушай, а муж Людмилы, что с ним случилось?
Он на мгновение замер, потом явно что—то додумал и наконец, посмотрел на меня, несколько удивленным, словно запоминающим взглядом.
– Пропал. Наверно, года два назад. Может больше. Я точно не знаю. А тебе это зачем?
– Любопытно. Такое это ведь наверно не совсем правильно для маленькой деревни.
– Не такие уж мы и маленькие, город. Ты просто не везде был. У нас и больница есть и мент свой. Ты походи, посмотри, что тебя окружает, как—никак, ты теперь живешь тут. Почти живешь.
– Я бы так не сказал.
– А я бы сказал. Ведь ты сейчас не обратно в город едешь, а к бабе Люде идешь, верно?
– Да.
– Вот видишь, значит, ты живешь в деревне. Ночуешь тут. А сколько, это не особенно важно. Ты уже пропитываешься этим местом.
– В тебе живет философ, Вадим.
– Мертворожденный – вдруг сказал он и в глазах заиграл странный огонек, отчего мне даже показалось, словно это было произнесено совсем другим человеком.
– Почему, мертворожденный? – повторил я, вглядываясь в него.
– Не знаю, – махнул он головой – просто само вырвалось. Все, закрутил ты меня, своей наукой, мне пора лодку убирать.
– Рад был пообщаться – я протянул руку.
– И тебе не хворать – сказал он и пожал её.
Отойдя от пристани, я и вправду направился к дому Людмилы, судя по всему, уже успевшей приготовить что—то съестное, однако, бумажник, который оттягивал мой карман, то и дело подсказывал мне несколько другие идеи.
Я снова вытащил его. Раскрыл и посмотрел на фотографию Людмилы. Тут она улыбалась.
Я посмотрел на сидевшую, на скамейке бабку с обветренной, вытянутой вперед ногой. Немного архаично конечно, но в этом месте я уже мало чему удивлялся, особенно после пропадающих в кустарнике людей.
– Бабуль, где у вас тут участковый живет?
– А?
– Участковый говорю где?
–А
– Участковый. Говорю где?
– Подростковый?
– Полицейский, говорю где – чуть не заорав, уточнил я, после чего бабка, наконец, поняла, о чём речь.
– Так это тебе туда, милок – сказала она, увлекая меня своим потрескавшимся от долгой жизни пальцем – вон, там дом такой синий, там и спит.
– Спит?
– Так о что ему еще делать.
– Спасибо, бабуль – поблагодарил я старуху и двинулся в сторону синего дома.
Участковый, как видимо и положено подобным сотрудникам, сидел в синей форменной рубахе, но совершенно не подходящий для этого шортах, мягко сползавших, и оголявших полосатые трусы.
Деликатно кашлянув, я встал у открытой двери и внимательно посмотрел на участкового. Он тоже смерил меня взглядом, на мгновение, задержавшись на моей куртке, после чего продолжил что—то писать на своем потертом столе.
– Добрый день.
– Вечер больше – досадливо ответил он, пробуя ручку на вкус – постоянно не пишет зараза.
Я огляделся и сделал шаг внутрь – я войду?
–А вы собственно кто?
– Мозалев Евгений Петрович. Профессор ботаники из института Ботанических Исследований города Москвы.
– А, тот самый, что на болото ездит, наслышан – все, также смачивая ручку, пробубнил участковый – и как? Двигаются исследования?
– Понемногу. Но меня интересует другое, если честно.
– Что именно?
– Пропажа человека.
– Как интересно, и кто же это?
– Людмилин муж.
– Ничего себе, как неожиданно, только вот пропал он больше года назад, так что немного ошиблись вы с вашими изысканиями, господин профессор – улыбнулся щербатой улыбкой, полицейский – в свое время весь лес местный шерстили, ничего не нашли.
– А может, искали не там?
– А где надо?
– Вдоль реки, например – сказал я и положил бумажник на стол – или на худой конец, на бледной поляне.
Тут глаза участкового, если не вылезли, то, по крайней мере, сильно округлились.
– Откуда это у вас?
– Нашел – сказал я, от души радуясь произведенному впечатлению – резал стебли и вот, кусочек совсем другой истории.
Участковый внимательно оглядел бумажник, и как мне показалось, несколько засомневался в подлинности моих слов.
– Да вы откройте, его откройте – подбодрил я усатого стража порядка – там главное внутри.
– Не положено предметы следствия трогать.
– Что за бред – заметил я, и резко развернул бумажник, отчего служивый странно вздрогнул – вот смотрите, фотография жены. Что еще надо для удостоверения подлинности?
– И вправду – согласился участковый.
– А вас кстати, как зовут? – спросил я, вспомнив, что милиционер не представился.
– Тимофей Иванович. Старший лейтенант.
– Очень приятно.
– Так откуда у вас эта вещь?
– Бумажник? Нашел на поляне – повторил я.
– Удивительно конечно – странно сказал он.
– Вы лучше скажите, что будете делать? Ведь как я теперь понимаю, вам придется продолжить поиски, ведь тело вы, судя по всему, не нашли?
– Да, не нашли – почесал голову участковый – только сложно теперь повторить всё. Там столько людей привлекли, а теперь и шум утих, и к делу это не особо пришьешь.
– То есть мне надо было труп найти, правильно я понимаю?
– Лучше не надо – снова как-то странно, сорвалась с уст человека, абсолютно не сочетающаяся с его образом фраза. Этакое дежавю от Вадима. С него изысканным «мертворожденным»
– Почему это?
– Страшная вещь, после такого-то времени. Да еще на болоте.
– На реке.
– По мне так болото.
– Не важно. Главное у вас есть зацепка, муж Людмилы наверняка в последний раз был там – сказал я, тыкая в находку – надо просто провести там расчистку, и поискать еще следы.
– То есть заняться тем, чем занимаетесь вы? – хитро улыбнулся участковый, возвращаясь в свое изначальное обличье – умно профессор, а я-то думаю, почему вы так воинственно настроены, а вам лишних рук не хватает.
– Что? – вспыхнул я.
– А что? Эту дрянь вырубать хлопотно, а так, глядишь и задень всё расчистить можно.
– Вы в своём уме, господин полицейский?
– Более чем.И получше вас разбираюсь, что и когда надо делать со своей работой. Вы лучше, продолжайте копать, а поиски людей оставьте мне. И не тревожьте Люду, вы уедете, а ей тут жить. Мало ли, с дуру на поляну попрется.
– Но подождите, поиски человека, это ведь улика – я ткнул в бумажник.
– Несомненно, только вот улика старая, а значит спешить, смысла нет. Если там и вправду лежит тело. То лишний месяц ему явно не навредит. А за это время я как раз, смогу попытаться насобирать людей. Может
