В Бобруйске в первой половине 1917 года некоторое время располагался 1-й Чехословацкий запасной полк. Он был сформирован из перешедших на сторону России офицеров и солдат австро-венгерской армии — чехов и словаков по национальности. Дело в том, что эти славянские народы относились с симпатией к России, и нередко укомплектованные чехами и словаками австрийские полки в полном составе, со знамёнами и офицерами переходили к русским. Поэтому в русской армии скоро появились свои чехословацкие стрелки.
Большой стойкостью в боях отличались Латышские стрелковые батальоны, комплектовавшиеся латышами. Под Барановичами, в частности, прославились своей храбростью капитан Оскаре Калпакс и полковник Карлис Гопперс.
Капитан Оскарс Калпакс.
Полковник Карлис Гопперс (снимок 1930-х гг.).
В составе русской армии служили и болгарские по происхождению генералы и офицеры. Исторические обстоятельства сложились таким образом, что перед началом Первой мировой войны Болгарией правил царь Фердинанд I из германской Саксен-Кобург-Готской династии, поэтому его прогерманские симпатии были вполне естественны. А вот настроения болгарского народа были совсем иные. Болгары помнили о своих славянских братьях — русских братушках, принёсших Болгарии свободу от многовекового турецкого ига, и испытывали к России большую симпатию. И поэтому, несмотря на давление со стороны Германской и Австро-Венгерской империй, Фердинанд I больше года соблюдал нейтралитет и только в октябре 1915 года вступил в мировой конфликт на стороне Германии и Австро-Венгрии, объявив войну Сербии. Болгарские войска действовали в основном на территории Греции в районе города Салоники против англо-французского экспедиционного корпуса.
Интересно, что в 1893–1906 годах в имении Ровины недалеко от Дрогичина (ныне деревня Сиреневка Дрогичинского района Брестской области) существовал частный Южнославянский военно-патриотический пансион, принадлежавший знаменитому болгарскому просветителю Тодору Минкову[5]. Получавшие там образование болгарские мальчики затем поступали в кадетские корпуса и становились офицерами русской армии.
Тодор Минков (в центре) с воспитанниками Южнославянского пансиона.
Во время Первой мировой войны на русском Западном фронте командовали дивизиями генералы Русской Императорской армии болгары Марин Енчевич, Павел Стаев и Христо Койчев.
На белорусской земле воевали и добровольцы из союзнических армий. Так, французский лейтенант Альфонс Пуарэ стал поручиком русской армии, выдающимся лётчиком-истребителем. А на бомбардировщиках «Илья Муромец» отважно сражался французский полинезиец Марсель Пля, награждённый Георгиевскими крестами двух степеней.
Старший унтер-офицер Русского Императорского военно-воздушного флота Марсель Пля.
Основным противником русской армии на территории Беларуси была относительно единая по национальному составу армия Германской империи. А вот армия Австро-Венгерской империи являлась многонациональной по своему составу. Помимо австрийцев и венгров, в неё были мобилизованы представители славянских народов — чехи, словаки, хорваты, поляки, словенцы, закарпатские русины[6]. Поэтому во время боёв и сражений порой разыгрывались полные драматизма сцены, когда лицом к лицу на поле брани с оружием в руках сходились братья по крови — поляки, чехи или словаки, — служившие во враждебных друг другу армиях.
Время примирило былых противников. На сохранившихся в белорусских местечках воинских захоронениях той поры нередко рядом расположены могилы немецких, австро-венгерских и русских воинов.
Война в небе и на воде
Военная авиация как род войск появилась в 1912 году, и к началу Первой мировой в России насчитывалось 322 боевых самолёта. Сначала они выполняли роль разведчиков, с 1914 года — бомбардировщиков, с 1915 года — истребителей. Профессия военного лётчика считалась, да и на самом деле была очень романтичной, трудной и полной опасностей, в армии воздушные бойцы были окружены всеобщим почётом.
Русские лётчики-истребители воевали на самолётах иностранного производства — французских «Вуазенах», «Ньюпорах», СПАДах, английских «Сопвичах». Их двигатели мощностью 50—100 лошадиных сил позволяли развивать скорость 120–160 км в час, то есть самолёты в то время летали медленнее, чем ездят современные автомобили. Тем не менее, каждый такой самолёт был вооружён пулемётом и в умелых руках представлял собой грозную силу.
Первая мировая: воздушный бой.
Лётчик, сбивший не менее пяти вражеских самолётов, получал право называться асом. Так называли мастеров воздушного боя только в России и других странах Антанты. Немцы и австро-венгры называли своих лучших лётчиков экспертами.
Самым выдающимся русским асом Первой мировой был подполковник Александр Казаков, уничтоживший 17 самолётов врага лично и 20 в группе. Некоторое время Казаков воевал в Беларуси и летом 1916-го сбил над ней своего второго «немца». В белорусском небе воевал и второй по результативности ас штабс-капитан Евграф Крутень (сбил 17 самолётов).
Подполковник А.А. Казаков у своего самолёта.
Истребитель «Ньюпор» русского аса, командира 2-й боевой авиационной группы штабс-капитана Е.Н. Крутеня.
Лучшими лётчиками-истребителями белорусского происхождения были офицеры Иван Лойко, Владимир Стрижевский (сбили по 10 самолётов) и Донат Макиёнок (сбил 9 самолётов).
С весны 1915 года на русском Западном фронте базировались огромные тяжёлые бомбардировщики российского производства — четырёхмоторные «Ильи Муромцы»[7]. Каждый такой самолёт мог нести несколько сот килограммов бомб и был вооружён пулемётами, «Ильи Муромцы» по праву считались непревзойдёнными самолётами — таких бомбардировщиков не было ни у союзников, ни у противников России. Базы «Муромцев» находились в Лиде, Слуцке, деревне Мясота недалеко от Молодечно и местечке Станьково недалеко от Минска.
Самолёт «Илья Муромец» на аэродроме.
12 сентября 1916 года над деревней Боруны недалеко от Сморгони «Илья Муромец» вступил в воздушный бой с четырьмя немецкими истребителями. Бесстрашные лётчики сбили три из четырёх вражеских машин и со славой погибли в неравной схватке. Потрясённые мастерством и мужеством русских офицеров германцы похоронили погибших с воинскими почестями на своём кладбище.
Посмертно все четверо членов экипажа— поручики Дмитрий Макшеев, Фаррух Гаибов, Митрофан Рахмин и Олег Карпов — были награждены орденами Святого Георгия 4-й степени. Это был единственный «Илья Муромец», который русская авиация потеряла в бою за всю войну.
Своего рода символом германских военно-воздушных сил времён Первой мировой являлись цеппелины. Это были гигантские сигарообразные дирижабли, названные в честь своего конструктора графа фон Цеппелина[8].
Германский дирижабль LZ-13 «Ганза» графа Фердинанда Цеппелина. 1914 г.
Хорошо вооружённые цеппелины обладали большой дальностью полёта и могли проникать глубоко в тыл противника. Начиная с лета 1915 года и вплоть до конца войны цеппелины неоднократно бомбили белорусские города. Особенно жестоким налётам с воздуха подвергался Минск. Так, летом 1916 года германцы бомбили его в среднем раз в два дня, активно используя при этом зажигательные бомбы.
Дирижабли были и на вооружении русской военной авиации. Правда, в 1915 году единственный боевой вылет довелось совершить только одному из них. Этот дирижабль назывался «Астра» и базировался в Лиде.
Интересно, что в Первой мировой войне на территории Беларуси участвовали и военные моряки. В июне 1916 года в Мозыре была создана Речная флотилия особого назначения, вооружённая небольшими бронированными катерами. Каждый катер был вооружён пулемётом или пушкой. Эти суда патрулировали реку Припять, отражая попытки немцев взять её акваторию[9] под контроль.
Отдельный отряд катеров действовал и на озере Нарочь, по которому проходила линия фронта. Русские катерники не раз устраивали ночные набеги на немецкие позиции, обстреливая их из орудий и пулемётов. Офицеры флотилии носили обычную полевую форму русской армии, но с флотскими погонами и вышитым на левом рукаве якорем.
Русские бронекатера. 1915 г.
Под пятой германской оккупации
После осени 1915 года примерно четвёртая часть территории современной Республики Беларусь попала под оккупацию германских войск. Эти земли наряду с захваченными германцами Польшей, Литвой и Курляндией (западная Латвия) были включены в военно-административное образование «Обер Ост» с центром в Кёнигсберге (Восточная Пруссия). «Обер Ост» был подчинён верховному командованию германских вооружённых сил на Востоке и включал в себя три округа «Курляндия», «Литва» и «Белосток-Гродно». Эти земли правящие круги Германии намеревались присоединить к Германской империи в случае победы в войне.
