Решил на время затаиться. Лег на дно, заглушил на всякий случай двигатель, а то кто знает, будут от его работы на поверхности воды пузыри или круги идти, приемник тоже выключил, притих. Пусть думают, что я повержен, что со мной все кончено, пусть успокоятся хоть немного, а то прямо кошмар какой-то - почти весь Нью-Йорк погрузился во тьму - некрасиво это, да и бомбить, ориентируясь на зарево пожарищ, тоже не так удобно. И мне передохнуть не мешает, в мыле весь, покурить, пивка генеральского выпить - заслужил, половину бомбового запаса еще не сбросил, а Нью-Йорк вон уже весь в руинах пылает. Насколько я выложился, можно было судить по тому, как нагрелось у меня в карманах пиво - до того горячо, что банку в руках было трудно держать. Пришлось охлаждать пиво в бомбомете, хорошо еще, что, несмотря на теплую погоду, вода в Ист-Ривере оказалась холодной, а то замучился бы ждать. Попил пивка, погрыз галеты, которыми воры побрезговали, осторожно выкурил две сигареты "Пегас", прикрывая огонек ладонями, чтобы не, дай бог, сверху не углядел кто. Кстати, пустые банки из-под пива и окурки я, как просил меня генерал Щекин, позже в Сентрал парке выбросил. Сорок минут прошли незаметно. Отдохнул и снова в бой. Только вот двигатель что-то долго не заводился, как видно, все же подмок, я уже было совсем отчаялся, но ничего, потом кое-как завел. С радости врубил на всю громкость музыку и на всех парах как выскочил!
Моего второго пришествия тут явно никто не ожидал. Кругом опять все светилось, да еще пуще прежнего - прожектора руины освещали, техники всякой строительной: подъемных кранов, экскаваторов, бульдозеров, самосвалов видимо не видимо откуда-то понаехало. Чудной народ эти американцы, ну прямо как муравьи - я их город еще и наполовину бомбить не кончил, а они его уже заново отстраивают! Сразу повернул на Бруклин, там уж я душу отвел на бреющем! Правую руку свело от напряжения - до того яростно и беспрестанно я дергал за набалдашник. Особенно тщательно прочесывал прибрежные районы, судя по названию, Брайтон Бич где-то здесь находился. Но и про другие места Бруклина тоже не забывал, а то кто его знает - вдруг название обманчиво, от этих бывших любой подлости можно ожидать ожидать. Похоже, что и Куинс опять зацепил, если так - простите негры. а вообще-то нет тут моей вины, на соседей пеняйте, негры. Очень уж, негры, они у вас шустрые, слиняли сюда по-хитрому, а теперь советы дают, как лучше капитализм строить. "Родину мы попрежнему любим!" - нагло заявляют. Брехня все это - тот, кто Родину любит, ее на благополучие никогда не разменяет. Сами вы, негры, виноваты не надо их было сюда пускать.
Когда подтянулись эфшестнадцатые с бронебойными, Бруклин уже лежал в развалинах, а на прибрежные районы вообще было страшно смотреть. Судный день! Эфшестнадцатых с их бронебойными я уже почти не боялся, основную часть бомбового запаса я положил на Бруклин, так что теперь можно было и с бронебойными попробовать. Меня больше занимал другой вопрос: бомбить или не бомбить Ричмонд? А вдруг это все-таки не Нью-Йорк? А если вдруг Нью-Йорк тогда что?! Какими глазами я после этого на генерала Щекина посмотрю? На всякий случай слегка прошелся по Ричмонду. Там, в небе Ричмонда, у меня снова завязался бой с "Фалконами". На этот раз, пообстрелявшись в первом бою, я сражался куда как хладнокровней и расчетливей, эфшестнадцатые, волоча дымчатый шлейф, с ревом падали в пролив Те-Нарроус, бомбовые удары по Ричмонду были на редкость точны. Не подвела и чудо-техника, всласть облегчившись над Бруклином, прибавила скорости, стала еще маневренней, да и броня тоже не подкачала. Зря я боялся так, держала наша броня их бронебойные! Правда после них на корпусе машины оставались некрасивые вмятины, но это уже не важно. Отбомбив Ричмонд, с боями, продираясь сквозь ряды вражеских истребителей, продвинулся к Манхэттену. "Фалконов" к тому времени ужас сколько поналетело, но бомб оставалось совсем немного, вот я и решил шарахнуть на прощание еще разок по Манхэттену, очень он уж мне понравился! Хотел было статую Свободы разнести, но передумал, потому что кое-какие сомнения насчет Ричмонда у меня все же оставались. А что если не Нью-Йорк все-таки? Нехорошо тогда как-то получится, несправедливо - и Ричмонд незаслуженно обидел и статую Свободы разбомбил. Тут лучше перестраховаться, если уж с Ричмондом осечка вышла, тогда хоть статую Свободы для их потомства сохраню. А товарищ Зимовец придираться станет почему не разбомбил? - скажу что промазал, на самом деле не такая она уж и большая, как это нам с детства внушали. Манхэттен, пока я бомбил Бруклин и Ричмонд, уже успел заметно отстроиться. Что за ненужная поспешность такая?! Не жалеют американцы свой труд! Из принципа разбомбил вновь то, что они успели восстановить - раз не понимают, надо учить! Между тем, янки, отчаявшись победить меня в честном бою, отозвали свои эфшестнадцатые и опять атаковали ракетами, причем уже не прежними, класса "земля-воздух", а какими-то новыми, совершенно мне неизвестными. "Плохи дела у неприятеля, раз он самое секретное оружие напоказ выставляет", - весело подумал я. Новые секретные ракеты были приблизительно раза в полтора меньше прежних, острокрылые, носы их очень напоминали крестообразные отвертки, турбины располагались не сзади, как это обычно бывает, а по бокам, ближе к носу. Скорость, маневренность - все на высшем уровне, но что самое удивительное они могли тормозить не хуже меня! А почему я так развеселился, на то была своя причина: у меня гравитатор заработал! Низкий поклон его создателям! (Не обманул генерал Щекин!) Летит вражья сила на меня, а попасть не может! С этого момента я стал безраздельно властвовать в небе Нью-Йорка. Не торопясь, обстоятельно разгромив Рокфеллеровский центр и вторую, уцелевшую от первого налета, башню Всемирного торгового центра. Обстреляв из зенитной установки здание ООН - разбомбить не решился по той причине, что оно скорее всего принадлежит международному сообществу, а не городу Нью-Йорку. Потому ограничился тем, что дал из зенитки очередью по окнам - чтоб линию более независимую держали, а не потакали во всем Соединенным Штатам.
Очень трогательный эпизод произошел почти что в самом конце: когда я бомбил Лексингтон авеню, где-то в районе сороковых улиц, музыка из радиоприемника, так радующая и поддерживающая меня на протяжении всей этой нелегкой ночи, вдруг неожиданно оборвалась. "Что за черт, плохо без музыки, а может волна ушла?" - подумал. Покрутил настройку - нет нигде этой станции, и тут до меня дошло: разбомбил я ее только что! Так это оказывается Нью-Йоркская радиостанция была! У меня даже слезы на глазах выступили. Какая стойкость, отвага, героизм! Я их город всю ночь бомбил, а они даже ни разу не перервались, для меня же, их злейшего врага, бодрящую музыку передавали! Не то, что наши паникеры: "В связи с обстрелом Останкино трансляцию вынуждены прекратить". Что за удивительный город такой, Нью-Йорк, сколько вон бомбил его, а ничего в нем так и не понял!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
